Эмили Гиффин - Жених напрокат

В пятом классе мы начали влюбляться. Итон был моим первым большим разочарованием. Дарси, как и все девчонки из нашего класса, любила Дуга Джексона. Я понимаю почему. У него были светлые волосы, которыми он походил на киноактера Бо Дюка, и свой стиль в футболе, когда он осторожно и без малейших усилий, ловким движением выбивал мяч у противника. Джинсы сидели на нем в обтяжечку, а из левого заднего кармашка всегда торчал черный гребешок.

Но я любила Итона. Мне нравились его растрепанные волосы; нравилось, как он, набегавшись на перемене, разрумянивался — совсем в духе персонажей Ренуара. Нравилось, как он катал карандаш во рту, оставляя возле ластика маленькие, симметричные следы зубов. Я любила его за то, что он не отказывался поиграть с девчонками в квадрат (единственный мальчик, который играл с нами, — остальные предпочитали футбол). И за то, что он был добр к жуткому заике Джонни Редмонду, над которым все подшучивали.

Дарси была весьма озадачена, если не оскорблена моим отступничеством — так же, как и наша общая подруга Аннелиза Гилс, которая переехала в тот же переулок два года спустя (это, да еще тот факт, что у нее уже была сестра, означало, что она никогда не обретет полноправного статуса лучшей подруги). Дарси и Аннелизе Итон нравился, но не так, как мне, — они утверждали, что Дуг гораздо круче и красивее. Две вещи, которые всегда ставят тебя в тупик, идет ли речь о мальчике или мужчине. Я это почувствовала уже в десять лет.

Мы все ожидали, что Дуга получит Дарси. Не только потому, что она была смелее остальных девчонок и запросто подходила к нему в столовой или на спортплощадке, но и потому, что она была самой красивой в классе. Высокие скулы, огромные глаза, изящный носик — этот тип лица ценится в любом возрасте, пусть пятиклассники еще и не могут в точности определить, чем именно оно притягательно. Во всяком случае, я не в состоянии была этого выразить, но точно знала, что Дарси хорошенькая, и завидовала ей, как и Аннелиза, которая от-крыто говорила об этом при каждой возможности — впрочем, такие излияния казались мне совершенно излишними. Дарси знала, что красива, да и, по-моему, вовсе не нуждалась в ежедневных напоминаниях.

В том году, в канун Дня всех святых, мы втроем собрались у Аннелизы, чтобы нарядиться в самодельные цыганские костюмы (Дарси сказала, что такой наряд оправдает обилие косметики). Примеряя сережки с фальшивыми бриллиантами, только что купленные в магазине «Клэр», она взглянула в зеркало и сказала:

— Знаешь, Рейчел, мне кажется, что ты права.

— В чем права? — спросила я, ощущая легкое удовлетворение и гадая, какой из наших недавних споров она имеет в виду.

Она вдела вторую сережку и посмотрела на меня. Ни-когда не забуду эту ее легкую самодовольную улыбку — точнее, один лишь намек на нее.

— Насчет Итона. Думаю, что займусь им.

— Что значит «займусь»?

— Мне надоел Дуг Джексон. Теперь мне нравится Итон. У него классные ямочки на щеках.

— Только одна, — фыркнула я.

— Хорошо, у него классная ямочка на щеке.

В поисках поддержки я взглянула на Аннелизу, надеясь, что она сейчас скажет: «Нельзя просто взять и решить, что теперь тебе нравится другой мальчик». Но она ничего не сказала, а продолжила красить губы, глядя на себя в маленькое зеркальце.

— Дарси, я поверить не могу.

— Чего ты волнуешься? — проговорила она. — Аннелиза вовсе не лезла на стену, когда я полюбила Дуга. Мы успешно делили его несколько месяцев. Да, Аннелиза?

— Даже дольше. Мне он понравился еще летом. Помнишь, в бассейне? — Аннелиза всегда упускала главное. Я взглянула на нее, и она сочувственно потупила глаза. Но ведь есть же разница! Дуг есть Дуг. Он принадлежит всем. А Итон только мой.

Больше за этот вечер я ничего не сказала, но праздник был испорчен. На следующий день в школе Дарси послала Итону записку с вопросом, кто ему нравится — она, я или вообще никто — с пустым квадратиком напротив каждого варианта и наказом поставить только одну галочку. Должно быть, он выбрал Дарси, потому что на перемене они ходили вместе. Следует сказать, что хоть они и говорили, что «гуляют», но на самом деле почти не проводили время вдвоем, если не считать нескольких телефонных разговоров по вечерам, частью под приглушенное хихиканье Аннелизы. Я отказалась участвовать в этой забаве или как-то обсуждать этот легкомысленный роман.

По-моему, совершенно не важно, что Дарси и Итон не целовались, что дело было в пятом классе и что они «расстались» две недели спустя, когда она потеряла к нему всякий интерес и объявила, что снова любит Дуга Джексона. Плевать, что, как сказала мама мне в утешение, подражание есть тонкая форма лести. Важно лишь то, что Дарси украла у меня Итона. Возможно, она это сделала, потому что и в самом деле стала о нем другого мнения; так я думала, убеждая саму себя, что мне не за что ее ненавидеть. Но скорее всего Дарси отбила у меня Итона лишь затем, чтобы показать, на что она способна.

Итак, господа присяжные, по здравом размышлении Дарси Рон получила по заслугам. Все возвращается на круги своя. Я дала ей отпор.

Представляю себе лица присяжных. Суд колеблется. Мужчины, кажется, удивлены, как будто рухнула некая догма. Хорошенькая девушка всегда найдет себе парня, разве нет? Мир устроен именно так. Немолодая дама в деловом костюме кривит губы. Ее

возмущает это сравнение: чужой жених — и неудачная любовь в пятом классе! Боже мой! Ухоженная, очень красивая женщина в песочно-желтом костюме от Шанель мысленно сопоставляет себя с Дарси. Ничего не могу поделать, чтобы переубедить и разжалобить моих обвинителей.

Единственный присяжный, которого тронула история с Итоном, — полная девушка с простенькой круглой стрижкой и волосами цвета кофейных зерен. Она сидит с краю и время от времени поправляет очки на переносице. Я взываю к сочувствию этой девушки и к ее чувству справедливости. Втайне она меня одобряет. Может быть, у нее тоже есть подруга вроде Дарси, которая всегда получает все, что хочет.

Вспоминаю старшую школу, когда Дарси по-прежнему могла подцепить кого только вздумается. Я видела, как она целовалась с Блэйном Коннером возле нашего шкафчика, и до сих пор помню ту бурлящую во мне зависть, с которой я, все еще обделенная вниманием противоположного рола, была вынуждена наблюдать за этим бесстыдством. Блэйн перевелся в нашу школу из Колумбии, штат Огайо, в последнем классе средней школы и стал первым во всем, кроме учебы. Он не блистал умом, но был лучшим игроком в футбольной команде и лучшим подающим на бейсбольной площадке. Девчонки влюблялись в него, потому что он обладал кинематографической внешностью. Дуг Джексон, дубль два. Но увы, в Колумбии у него осталась подружка по имени Кассандра, про которую он говорил, что она — «девчонка на сто десять процентов» (выражение, которое всегда поражало меня своей очевидной бессмысленностью). Так было, пока ему не повстречалась Дарси. Та увидела его на поле и решила, что окрутит. На следующий день она позвала его смотреть «Отверженных». Можно было подумать, что качок вроде Блэйна не пойдет на мюзикл, но он охотно согласился ее сопровождать. После спектакля у нее на шее остался огромный засос. На следующее утро Кассандра из Колумбии вылетела у Блэйна из головы.