Лаура Леоне - Берег счастья

— Все в порядке? — спросил он.

— М-м-м. — Марла не сумела сказать большего.

Теплые лучи яркого солнца ласкали ее обнаженное тело, трава щекотала ее, ветерок и свежий горный воздух были так же нежны, как и Брент. Она лишь наслаждалась его телом, его руками, сжимающими ее.

Марла чувствовала запах каждого цветка, каждого дерева, каждой травинки в этом безумном круговороте природы, но все эти запахи меркли по сравнению с пряным ароматом их желания, у которого был свой особенный оттенок солнечного тепла и земного удовольствия. Ароматом, по которому она так скучала, пока в ее жизнь не ворвался Брент.

Она застонала, чувствуя, как возрастает ее страсть, слыша, как Брент что-то шепчет ей.

Неожиданно словно искра пронзила все ее тело, наполнив его теплом и растопив внутри. Она непроизвольно вонзила пальцы в землю, что-то ища дрожащими руками, грудь ее вздымалась все выше и чаще, наслаждение накапливалось и нарастало в глубине ее тела, и вот наконец оно ворвалось в нее, долгое, горячее, обжигающее. Земля закружилась перед ее глазами, солнце почернело, а небо куда-то пропало, и только Брент был рядом, он крепко обнимал ее и шептал нежные нужные слова.

Брент поднял голову и пододвинулся к ней, начал осыпать ее требовательными жадными поцелуями, одним за другим. Марла обвила руками его жаркое тело, с жадностью отвечая ему, чувствуя, как разрывается от любви ее сердце, прижимаясь своими бедрами к его горячей возбужденной плоти, сводя его с ума.

— Посмотри на меня, — хрипло попросил он.

Она открыла глаза и утонула в глубоком зеленом омуте его глаз, чувствуя себя и жертвой, и охотником, выгнувшись от ярости, с которой он вонзился в ее тело. Она не отводила глаза, двигаясь в одном ритме с ним, приподнимая свои бедра, стараясь как можно сильнее прижаться к нему, впуская его еще глубже в себя. Если бы сейчас ей предстояло назвать самый совершенный момент своей жизни, она бы, без сомнения, назвала этот. Ничего на земле не может быть более правильным, чем они вдвоем, соединенные воедино, в полной гармонии друг с другом и с окружающим миром.

— Я люблю тебя, — не думая сказала она, покрывая его лицо бесконечными поцелуями. — Я люблю тебя.

Эти простые слова сломали все, что осталось в нем от самоконтроля. Резко подавшись вперед, он ткнулся своим лицом ей в шею. Его губы с жадностью впились в ее кожу. Он горячо дышал, и Марла слышала, как он часто повторяет ее имя. Она не могла разобрать других слов, но знала, что он говорит о любви.

Они наслаждались друг другом, словно дикие звери, щедро и жадно. Они требовали и отдавали, нуждались и дарили друг другу свою страсть. В огромном пространстве необъятной вселенной она полностью принадлежала ему, шагнув сквозь все барьеры реальной жизни. Они слились воедино мыслями и телами в тот самый момент, когда, содрогнувшись, наполнили друг друга самым ярким и самым светлым удовольствием в жизни.

Нежная истома окутала их тела, и они замерли вместе, такие же естественные и прекрасные, как дикая природа вокруг. Они лежали в траве, обнаженные и беззащитные, пока солнце не скатилось вниз к горизонту и прохладный вечерний ветерок не потревожил их.

Брент проснулся первым. Один взгляд на небо подсказал ему, что прошло много времени, и теперь им надо спешить, чтобы добраться до лагеря засветло. Он не хотел, чтобы Марле пришлось идти в темноте, хотя он не сомневался, что она справится. Он встал, подобрал свои брюки, потом с удовольствием посмотрел на спящую девушку. Ее волосы цвета темного золота забавно переплетались с зеленью травы. Неожиданно она нахмурилась во сне и стала сворачиваться калачиком, лишившись тепла его тела.

Брент постарался осторожно разбудить ее, чувствуя, как его сердце захлебывается от нежности. Марла открыла глаза и сонно моргнула. Она привстала и смущенно осмотрелась вокруг, пытаясь понять, где они находятся. Потом она снова взглянула на него своими большими глазами.

Брент собирался поскорее одеться и направиться назад к палатке, но вместо этого, к своему собственному удивлению, совершенно неожиданные слова сорвались с его губ:

— Ты помнишь, что сказала мне?

Он сам немного смутился от своего вопроса, но не перевел разговор на другую тему. Ему необходимо это знать.

Он научился быть осторожным с чувствами, он не хотел давить на нее. Но сейчас вместе с сомнением, которое последовало за его вопросом, он почувствовал бешеный ритм сердца, которое отказывалось и дальше быть терпеливым, хотя он изо всех сил старался постоянно убеждать себя не ждать чуда так быстро.

Марла же медленно поднялась на ноги, и ее лицо светилось нежностью и доверием.

— Я помню, — простодушно ответила она, привстав на мыски, чтобы поцеловать его, — а если ты найдешь, чем покормить меня, то я даже повторю.

Брент отбросил в сторону брюки, которые собирался надеть, и крепко прижал ее к себе, желая разделить с ней свою радость. Потом он внимательно посмотрел ей в глаза, убрал непослушную прядь со лба и нежно приподнял подбородок.

— Я люблю тебя, — сказал он. И это был самый большой подарок, который он мог преподнести ей, самое глубокое чувство, которое он испытал с тех пор, как потерял единственную любимую женщину, на которой был женат.

Марла скрестила свои руки па его запястье и посмотрела на него тем же взглядом, полным преданности и любви. Стало заметно холодать, и, проведя рукой по ее коже, покрывшейся мурашками, Брент решил, что им необходимо как можно скорее одеться, вернуться к палатке и побыстрее развести костер.

— Ты жестокий надсмотрщик, — проворчала она, когда он потащил ее за собой, пробираясь к лагерю. Его забота трогала ее, ведь он практически нес ее на руках, особенно на наиболее сложных участках дороги.

Она призналась ему в своих чувствах на пике страсти, но и раньше она в любой момент могла сказать об этом. Она поняла, что именно любовь повлияла на перепады ее настроения, на необычное поведение в последнее время. Теперь она наконец признала, что была с ним несправедлива и слишком требовательна, любой мужчина на его месте уже давно бы умыл руки, но только не Брент, он никогда не сможет причинить ей боль.

Именно поэтому она, наверное, и полюбила его. Он был необычным, особенным, единственным. Она улыбнулась сама себе. Это был человек, в котором удивительно сочетались детская наивность и взрослое восприятие мира. Только теперь, проведя с ним наедине пять дней, Марла поняла, что раньше ошибочно считала наивным его неизменный оптимизм и уверенность в себе, так же как ошибочно принимала собственный цинизм и необузданные амбиции за правду. Что ж, они хорошо дополняют друг друга.

Как это было разумно с его стороны молчать о собственных чувствах до тех пор, пока он не убедился, что не отпугнет ее своим признанием. Как было правильно с его стороны открыто заявить о своих чувствах вовремя, когда она готова была понять. Брент никогда не стал бы скрывать от нее свои желания и никогда бы не стал злорадствовать и играть на ее чувствах.