Терри Макмиллан - Дела житейские

— Вот что, Порция. В один прекрасный день я найду свое счастье и любовь без всяких денег.

— И кто же ты после этого?

— Кто?

— Дура!

— Да пошла ты, Порция!

— Послушай-ка, Зора, умный совет. Брось ты все это, пока дело не зашло слишком далеко.

— Порция?

— Что? — откликнулась Порция, оглядывая мою квартиру с таким видом, будто собиралась снять ее.

— Знаешь, в чем твоя беда?

— Где мне? Скажи, пожалуйста.

— Ты неисправимый скептик, никому, кроме себя, не веришь и считаешь главным то, что не имеет никакого значения.

— Ах, вот оно что! Так вот что я тебе скажу, Зора. А ты — неисправимая мечтательница. Витаешь в облаках, но думаешь, что все знаешь. Хотя полы у тебя потрясные!

— Это он делал.

Она и бровью не повела и продолжала все осматривать. Честно говоря, я люблю Порцию, как сестру, но иногда сама не понимаю, почему мне так хочется услышать от нее похвалу.

— В спальню не ходи, там пол еще не просох.

Она обернулась.

— Ну, он хотя бы не из тех, кто живет со своей мамочкой, а?

— Да нет, у него своя квартира, — ответила я, хотя ничего не знала о нем. Впрочем, он не производит впечатление маменькиного сыночка.

— Ну ладно, и на том спасибо. Многие мужики держатся за мамочкину юбку, а на тебя ни копейки не хотят потратить. Беда с ними! Ну, а как выглядит его квартира? Мебель новая или старая?

— Не забегай вперед! Я у него еще не была. Ведь я только что с ним познакомилась.

— Это очень важно. Может, он в стесненных обстоятельствах. Ты же знаешь, как бывает. Днюет и ночует у тебя, а к себе не приглашает. Он женат? Конечно, скорее всего.

— Да послушай! Он только собрал мне стерео, повесил полки и установил кровать.

— А вы уже трахались?

— Нет, но я бы хотела. Понимаешь, мы оба как будто вспыхнули. Я чувствую, что нравлюсь ему, и хотя старалась ничего такого не показывать, но он тоже знает, что нравится мне. Ты же понимаешь, такое всегда ясно без слов.

— У тебя слишком разыгралась фантазия, Зора. А какая у него машина?

— Да откуда мне знать?

— Наверное, пешком ходит, как почти все, кто живет в Бруклине.

— Порция, да и в Нью-Йорке не у всех машины. У тебя самой нет, так что придержи язык.

— У тебя найдется что-нибудь выпить? Все-таки надо отметить твой переезд. А квартирка у тебя ничего. Моя по сравнению с ней — помойка.

Я налила ей стакан сока.

— Неужели у тебя нет ничего покрепче?

— Можно сбегать в магазин, если ты хочешь выпить.

— У меня нет времени: вечером свидание. Просто хотела глянуть на твои новые апартаменты.

— Ты увидишь его, Порция. Он такой красивый! И такой черный, будто его окунули в шоколад.

— Опять за свое! Ты даже не знаешь, способен ли он содержать тебя, а уже мечтаешь о нем. Неужели тебе не надоели все эти романы и любовь с первого взгляда? Ну так и живи в райских кущах. Разве не то же самое ты несла, когда познакомилась с Дилоном и с этим, как бишь его, беднягой Перси! Может, я ошибаюсь?

— То было совсем другое, я ошиблась.

— Ну а здесь еще рано говорить. Так что не спеши с выводами.

— А я и не спешу; пока ничего не произошло.

— Ты так ничему и не научилась.

— Если ты имеешь в виду, что я должна притворяться равнодушной, когда все совсем наоборот, то, наверное, ты права, мне этому не научиться. Разве ты не знаешь, как редко встречается мужчина, который заставляет тебя трепетать?

— Все это так, но не стоит прыгать с корабля, если тебе только кажется, что он может утонуть. Ты понимаешь, что я хочу сказать, дорогая. Прошу тебя, будь осторожнее. Надеюсь, ты придешь позавтракать в следующее воскресенье. А это выбрось из головы. Ну кто он такой? Строитель? Боже, неужели во всем Бруклине не найдется никого, кроме строителя?

— Тебе, Порция, следовало бы лучше знать людей.

— Не мели чушь, Зора. Кругом столько юристов, врачей, бухгалтеров, любых профессионалов . Я уж не говорю о тех, кто был бы полезен для твоей карьеры. А без таких, как известно, в этом мире не обойтись.

— Эли только что свел меня с преподавателем вокала.

— Ты говоришь об этом педике, с которым ты познакомилась в Блумингдейле?

— С чего ты взяла, что он голубой?

Порция засмеялась:

— Да они наверняка любовники, потому Эли и рекомендовал его.

— Брось, Порция. К твоему сведению, у него хорошая репутация, и он оказал мне честь, согласившись заниматься со мной. Среди его учеников известнейшие люди. — Я не хотела говорить ей, что послала Реджинальду свою кассету и он отозвался обо мне как о талантливом авторе песен и сказал, что голос у меня сильный и обладает огромными возможностями. Однако он не мог начать заниматься со мной до Дня Труда.

— Ох-ох-ох, мне позарез надо в ванную. Кажется, у меня началось. — Она пошла в ванную и закрыла за собой дверь. Через несколько минут она вернулась; у нее было странное выражение лица, в руке она держала пузырек с лекарством.

— Что это такое? — спросила она.

Черт побери! Могу поклясться, что основательно запрятала эти таблетки. Что лучше — притвориться дурой или начать молоть чушь? И чего ради она рылась в моей аптечке?

— Что это такое?

— Фенобарбитал, Зора.

— Ах, это!

— Я искала тиленол от судорог и решила, что это болеутоляющее, но, похоже, это совсем не то. Я думала, что говорила тебе.

— Говорила что?

— Что у меня эпилепсия.

— Что?

— Ты же слышала.

— Ты хочешь сказать, что у тебя бывает пена на губах, ты падаешь и делаешь под себя?

— Ну, не совсем так. Обычно у меня судороги, а потом я теряю сознание.

— Что за чушь ты несешь, Зора? Ты что, дурачишь меня?

— Да нет, это правда.

— Черт побери, мы знакомы уже больше двух лет, и я ни разу не видела, чтобы у тебя были припадки.

— Потому что у меня их не было уже четыре года.

— Да почему же ты мне раньше не сказала? Ведь я должна знать, что делать, случись это с тобой, скажем, в баре. Да брось ты мне мозги пудрить, Зора. Я же серьезно. А я-то думала, что я твоя лучшая подруга.

— Так и есть, но не кричать же мне об этом на всех перекрестках.

— Но мне-то ты об этом могла сказать!

— Ну ладно, теперь ты знаешь и, пожалуйста, держи язык за зубами.

— Так ты ничего не говорила ни Марии, ни этой старой заднице Клодетт?

— Нет.

Она удовлетворенно улыбнулась.

— Можно тебя спросить? Если вдруг с тобой произойдет это, как я об этом узнаю?

— Поверь, узнаешь.

— Ну, а что я должна делать?

— Порция, мне неохота об этом говорить.

— Видишь ли, у моего кузена были припадки, правда, очень частые, так, представь себе, он не мог учиться даже в младших классах. Ну, может, мне надо носить с собой ложку или булавку на всякий случай?

— Порция, я же говорю тебе, у меня не было припадков четыре года.

— Поняла, но вдруг они повторятся?