Виктория Чанселлор - Вечность и день

Она посмотрела с песчаной дюны на дом и безошибочно почувствовала запах стейков, приготовленных в гриле. В животе заурчало, все страхи стали рассеиваться. Ничего дурного не было в том, чтобы вместе пообедать. Ведь это не он испугал ее ночью, Гиффорд Найт приехал только утром. Они взрослые люди, и всегда можно сказать «нет», если события начнут развиваться слишком стремительно. Он джентльмен.

Но дело вовсе не в нем, наконец поняла она. Он может быть джентльменом, но сможет ли она вести себя как леди, когда почувствует его мужское обаяние?

Отбросив свои вечные сомнения, Линда, осторожно ступая по толстому слою песка, добралась до деревянных ступеней и с любопытство заглянула на веранду, расположенную сбоку.

— Привет, — сказал он, прежде чем она успела произвести хоть слово. Он тоже переоделся к обеду, теперь он был в белом. Белый цвет еще больше подчеркивал его загорелую кожу и почти черные волосы. В свободной рубашке он показался Линде похожим на пирата. Складки на хлопчатобумажных брюках были тщательно отглажены. Загорелые ступни босых ног — длинные, хорошей формы.

— Добрый вечер. — Улыбнувшись, она подошла к грилю и стала разглядывать стейки. Как он догадался, что она — не вегетарианка или разборчивая привереда, которая слишком занята тем, чтобы поддерживать нужный уровень холестерина в крови, и не получает удовольствия от куска мяса с кровью? Неужели, бросив взгляд на ее не слишком худую фигуру, он решил, что она любит поесть? Или, думала она, усмехаясь про себя, как она и предполагала, он действительно может читать ее мысли.

— Они выглядят великолепно. — Линда отвела взгляд от жареного мяса. — Я проголодалась.

— Я тоже, — сказал он с намеком и улыбнулся. Она покраснела, представив себе, что он ест не стейк, а что-то особенное. Казалось, он не заметил ее новую привычку краснеть до корней волос. Он достал из серебряного ведерка со льдом бутылку «Шардонне», не спрашивая, налил вино в два бокала и протянул один бокал ей. Их пальцы соприкоснулись.

«Он опять прикоснулся ко мне», — подумала она. Она легко поддалась его магнетизму, это было так приятно и соблазнительно. Женщина привыкает к такому вниманию, даже не задумываясь о том, что оно быстротечно. Он, вероятно, уедет через несколько дней или, в лучшем случае, через несколько недель. И ей останется только ждать, ждать того, чего никто не мог обещать ей. Начиная с первого курса колледжа, у нее были связи с мужчинами, но каждый раз она смутно чувствовала себя неудовлетворенной. Мужчины, с которыми она встречалась, были красивы, у нее с ними были общие интересы. Она могла говорить с ними часами, ходить на вечеринки и в кино, могла пообедать с ними. Но настоящей духовной близости не чувствовала никогда. Некоего родства душ, о котором она читала и которым, по ее представлению, была связана с Уильямом. Вероятно, духовной связи больше не существует, она нереальна, как некоторые исторические легенды или религиозные басни.

В отношениях с людьми Линда не считала себя слишком доверчивой или слабовольной. Друзья не могли уговорить ее что-либо сделать или куда-то пойти против ее воли. И вдруг после встречи с Гиффордом Найтом она почувствовала, что потеряла свободу воли. На нее начала действовать невидимая, но вполне реальная сила, которая притягивала их друг к другу. Она с беспокойством ощущала, что эта необычная сила увлекает ее за собой, ей хотелось следовать за ней, хотелось понять, было ли притяжение взаимным.

Он мог подозревать, что с самого утра она только и думала о нем. Если он намеренно пользовался своей способностью притягивать… Ее пугала даже мысль о том, что человек может умышленно руководить поступками других людей.

— Спасибо. — Она взяла бокал, слегка коснувшись его пальцев и почувствовав словно удар тока.

— Я не очень хороший повар, — заметил он, кладя перед ней вилку для мяса.

Ей показалось, что у нее начало подниматься давление, и она с трудом подавила желание убежать. «Попытайся вести себя разумно», — сказала она себе.

— Зато вы великолепный писатель, — спокойно возразила она.

Он улыбнулся и осторожно, но крепко взял ее за запястье. Ее рука с бокалом замерла, губы внезапно пересохли.

— Давайте произнесем тост.

— За что? — Она улыбнулась, опуская бокал.

— За нас. За начало наших прекрасных отношений.

Он не спешил выпить, выжидательно глядя на нее и словно сомневаясь, что она будет пить за такое сентиментальное предложение. Она могла бы обмануть его, подумала Линда, медленно поднимая бокал. Если он вел какую-то игру, она должна это понимать, должна быть осторожной. Если он не… Господи, помоги мне.

— За нас, — прошептала Линда и, сделав глоток, прижала край бокала к нижней губе, представляя себе, что любимый поцеловал ее. Холодное вино взбодрило ее, утолило жажду, но чувство голода осталось, и ей захотелось попробовать и другие «лакомства», безрассудные и опасные.

— Помочь? — Она решила предложить свои услуги.

— Спасибо, не беспокойтесь. Все уже готово. Расслабьтесь и отдыхайте.

Она смотрела, как он ловко переворачивал стейки, ставил на стол тушеную брокколи и жареный картофель, умело располагая блюда в центре.

Стол во внутреннем дворике был накрыт бледно-розовой льняной скатертью, расставлен фарфоровый сервиз, она была уверена, что столовые приборы — первоклассные. Хотя было еще светло, свечи в абажурах, защищавших от ветра, уже горели, придавая обстановке романтический ореол. Все было слишком хорошо подготовлено, слишком продумано, она даже не могла точно сказать, почему это так беспокоило ее. Может быть, она вела себя неразумно?

— Но я ведь сама сюда пришла, — прошептала Линда, когда он вышел из кухни с корзинкой ароматных теплых булочек.

— Простите, вы что-то сказали? — улыбнулся он.

Она ответила ему широкой простодушной улыбкой — она надеялась, что это ей удалось.

— Ничего. Просто разговаривала сама с собой.

— А, понимаю. Вы любите интеллектуальные беседы.

Она рассмеялась:

— Вы ведь тоже, не так ли?

— Иногда. Писатель работает в одиночестве.

— Я так и представляла. — Однако теперь ей казалось, что его время, не занятое писательским трудом, заполнено другими делами. Приглашением блестящих женщин за город, устройством обедов при свечах. Остановись, сказала она себе. Она не была ревнивой и даже не предполагала, что такие мысли могли прийти ей в голову.

Она была потрясена новыми чувствами, которые сейчас испытывала, не уверенная, что во время обеда даже словом не выдаст своего влечения к нему. Постоянно ощущая его близость, она чувствовала себя словно на раскаленной сковородке.

Однако каким-то чудом ей удавалось спокойно сидеть, вытирать салфеткой губы, и спокойно смотреть на него через стол. Тень от деревьев, растущих у дома, падала на скатерть. В неярком свете свечей его глаза стали глубже, придавая ему еще более загадочный вид, и ее сердце забилось сильнее. Он по природе своей сексуален, это не игра, сказала она себе. К стейкам он открыл бутылку красного вина, налил ей немного в бокал, и она успокоилась — ее страхи оказались необоснованными.