Джилл Шелдон - Огненное лето

Ной застонал и резким движением усадил Энн к себе на колени.

— Да пропади ты пропадом! — воскликнул он. — Я ни на секунду не могу выкинуть тебя из головы. Ты просто деморализуешь меня!

— Извини, Ной!

— Для тебя ведь не секрет, что я думал о тебе очень плохо. Мне казалось, ты пытаешься манипулировать мной. Был даже момент, когда я был готов поверить, что ты ничем не отличаешься от моих прежних привязанностей…

— Нет, Ной. Я совсем не такая. И никогда намеренно не сделаю тебе больно.

— Я тоже никогда не обижу тебя, Энн, — ответил Ной, гладя ее волосы и переводя ставшее сразу частым дыхание. — Мне мало что известно о взаимоотношениях мужчин и женщин. Просто не было опыта. К тому же постоянно не везло в личной жизни.

— Начали мы с тобой очень даже неплохо, — нежно улыбнулась Энн. — Стоит вспомнить сегодняшнюю ночь!

— Это было больше, нежели просто неплохо! — согласился Ной, и в глазах его зажглись озорные огоньки.

Энн отрешенно улыбнулась.

— Итак, тебе придется некоторое время где-то устраиваться, — вздохнул Ной, сразу помрачнев.

— Да, — улыбнулась Энн. — Случайно не знаешь, где бы я могла остановиться?

— Надо будет подумать.

Она поднесла ладони к его щекам и провела по чуть заметной щетине. Ной сегодня еще не брился. Волосы его были, как всегда, взъерошены. А одежда состояла из пары шорт.

Со счастливым вздохом Энн склонила голову ему на плечо и шепнула:

— Признайся, Ной, тебе стало легче, оттого что я остаюсь?

— Нет.

— Даже ни на йоту.

— Может быть, совсем чуть-чуть. — Ной подарил девушке одну из своих редких улыбок. — Но ты по-прежнему будешь для меня постоянным раздражителем. Ведь каждую минуту придется помнить, что тебя надо спасать.

— Спасать?

— Поверь, Энн, здесь никто больше меня не хотел бы, чтобы ты осталась. Но надо подумать и еще кое о чем.

— О чем?

— О пожарах.

— Что конкретно?

— Тебе постоянно угрожает опасность. Во всяком случае, я это чувствую.

Не желая продолжать разговор на эту тему, Энн встала и кивнула в сторону компьютера.

— Над чем ты работал, когда я вошла?

— Не хочешь меня слушать?

Тем не менее он нажал клавишу и вызвал на экран какой-то файл. Энн перегнулась через его плечо и прочитала вслух:

— «Поджигатели». И что ты с этим собираешься делать?

— Ты помнишь, что нам сказал Росс о поджигателе? Что в его департаменте составлен большой, чуть ли не в милю длиной, список подозреваемых лиц. И что в настоящее время по всему этому списку ведется расследование.

— Росс к тому же уверен, что это не был поджигатель-одиночка.

— И не считает, что все последние пожары как-то связаны с поджогом той автомашины, в которой сгорели Джесси и твоя мать.

— Знаю.

Ной кивнул на экран.

— Тогда почему в этом файле указано, что список подозреваемых уже полон? У меня создается впечатление, что они бессильны что-либо сделать, Энн. Неведомый поджигатель отлично знает об этом и продолжает безнаказанно устраивать пожары.

Энн попыталась поставить себя в положение Росса.

— Может быть, он просто не хочет излишне волновать меня? Я и так была напугана до полусмерти!

— Была? Лейверти, рано говорить в прошедшем времени. Мы и сегодня не можем чувствовать себя в безопасности. Ведь этот мерзавец на свободе. Пока никто даже не напал на его след. А он подбирается к тебе!

— Ты что-то имеешь против Росса?

Ной промолчал, но Энн заметила какое-то смятение в его глазах. Она тронула его за руку.

— Сегодня мне надо повидаться с Россом. Он хочет поговорить о том, что делать с домом после реконструкции. Во время разговора я спрошу его и о расследовании. Не сомневаюсь, что он молчит, щадя меня.

— Если я тебя правильно понял, дом будет продаваться?

— Скорее всего, нет. Вчера на балу Росс сказал, что пришел прямо оттуда. Говорил, что долго бродил по всем комнатам, терзаясь ностальгией, которую был не в силах побороть. И под конец сказал, что поскольку дом принадлежал маме еще до их брака, то он должен его у меня выкупить.

— И въехать назад?

— Этого не знаю. Как и того, что он намерен делать сейчас. Правда, не так давно он обмолвился, что хотел бы поехать в отпуск. Куда-нибудь на безлюдный остров. Месяцев на семь.

Энн замолчала, заметив, что Ной ее не слушает, а стоит глубоко погруженный в собственные мысли, и попыталась переменить тему.

— Знаешь, что я придумала? Мы сейчас разденемся догола и займемся сумасшедшим, диким сексом прямо здесь, на этом полу.

Ной бросил на нее пронзительный взгляд и задумчиво сказал:

— Энн, позволь лучше мне пойти на встречу с Россом. А ты пока займешься своей работой. Ведь тебе предстоит создать большой фотоальбом по Калифорнии. Времени же отпущено в обрез. Кроме того, мне надо обсудить с ним и его людьми все детали подсоединения департамента противопожарной охраны к городской компьютерной сети.

— Боже мой, ты не слышал ни слова из того, что я только что сказала! — рассмеялась Энн.

— Разве? Ах да! Действительно!

Ной снова взял ее за руку и усадил к себе на колени. Заигравшая было в уголках его губ нежная улыбка сменилась грубоватой усмешкой. Просунув ладонь под тенниску девушки, он погладил своими грубоватыми пальцами ее грудь.

— Я начну тебя соблазнять, как только вернусь от Росса. Прямо на этом столе.

Последовал долгий, страстный поцелуй. С трудом заставив себя оторваться от ее губ, Ной пересадил Энн на стоявший рядом стул. Затем встал и, насвистывал какую-то популярную мелодию, вышел из кабинета…

Лишь на улице Энн вдруг сообразила, что было воскресенье. Значит, Ной не сможет встретиться ни с кем из сотрудников Росса. Никто из них, как правило, в выходные дни не работал.

Следующие несколько часов Энн работала с фотокамерой. За ней увязался Мартин, и они вместе снимали утесы. Лето было на исходе. Солнце уже не палило, не стояло большую часть дня прямо над головой. Свет был мягким и как нельзя лучше благоприятствовал съемкам.

Мартин расположился поодаль и любовался океаном. Энн оглянулась на него.

— Мартин, а где все-таки может быть Джерри?

Тот не ответил. Энн опустила камеру и подошла к нему.

— Ной, Розмари, Эд и я очень беспокоимся за него… Он ведь еще совсем мальчик, как и ты, и ничего дурного не сделал. А потому заслуживает того, чтобы жить дома под одной крышей со всеми нами.

Мартин уставился в землю и пробормотал:

— Я не знаю, где он может быть…

Жизненный опыт давно научил Энн узнавать ложь. И она поняла: Мартин что-то скрывает.

— Я думаю, что ты говоришь неправду, — очень мягко сказала она. — Но насильно выпытывать у тебя ничего не хочу. Тем более что ты, видимо, связан словом, а хранить тайну, доверенную другом, дело святое.