Барбара Бреттон - Один-единственный

— Он обнял меня крепко-крепко и поцеловал. Представь себе: жаркий поцелуй среди этих снежных вихрей! Ветер пронизывал нас обоих, проникая под одежду. — Изабель глубоко, по-театральному вздохнула и одной рукой приподняла тяжелую волну темных волос над затылком. — Ах, это было самое изумительное ощущение в моей жизни! — Тут она игриво рассмеялась. — Вот именно, было. До сегодняшней ночи.

На миг она прикрыла глаза.

— Ах, Джули, признайся, могла ли ты предположить, что со мною такое случится?

— Нет, — сказала сестра, и глаза ее превратились в две холодные льдинки, точно с замерзшего озерца под их окнами. — Я не могла этого предположить.

«Это неправда! Этого не может быть! Разве он не знает, как я люблю его?!»

Джулиане казалось, что сердце ее сейчас хрустнет и разломится пополам, точно сухая хворостинка. Такая тяжесть навалилась на грудь, что больно было сделать вдох. Боже правый, да неужели Эрик не сумел понять всей глубины ее чувства? Ведь она любила его, сколько себя помнила! Его лицом она любовалась во всех своих снах; его лицо было первым, что она видела поутру, еще не открыв глаза! С этим наваждением она не хотела бы расстаться до конца своей жизни!

— …И тогда он убрал волосы с моего лба. Ах, Джули, он был так восхитительно нежен. И он сказал: «О, Изабель, ты просто чудо…»

Слова младшей сестры доносились до ушей Джулианны сквозь тяжелый покров мрака и боли. «Это всего лишь выдумка. Очередная сказка, которые так любит сочинять Изабель. Я проснусь утром, и все это окажется просто нелепым сном».

Ну разве не всегда так было? С того дня как Изабель появилась на свет, она неизменно привлекала к себе всеобщее внимание. Ей дела не было до всяческих правил и приличий. Она танцевала по жизни с такой развязностью, которую позволяли себе немногие. То ей хотелось стать звездой экрана, то вдруг возглавлять сафари где-нибудь в черной Африке. Похожая то ли на цыганку, то ли на Жанну д'Арк, Изабель сверкала ярче, чем ее собственные безумные грезы!

Сосредоточенная и упорная Джулиана, напротив, позволяла себе лишь такие мечты, которые согласовались с жизненными реалиями. В чем-то она завидовала раскрепощенности Изабель, но, даже будучи маленькой девочкой, понимала, что все это стремление к свободе — ничто по сравнению с почти физической осязаемостью власти, которая рано или поздно будет принадлежать ей.

Все помыслы Джулианы имели под собой самую прочную основу, и это было главное, что существенно отличало ее от сестры. Как единственная наследница трона, Джули неизбежно должна была выйти замуж за человека с положением и именем. Как часто она молилась, чтобы это был Эрик Малро! Разумеется, и эта мечта имела прямое отношение к реальности, ведь девушка чувствовала, что вполне способна претворить ее в жизнь.

И вот конец всем надеждам! Одним-единственным бездумным ударом Изабель разрушила ее сокровенные планы!

А тем временем младшая сестра, явно не замечая чужих страданий, продолжала щебетать о своих похождениях:

— Он сказал, что я сексуальна, Джули! Представляешь? Я ведь впервые была с мужчиной, и все-таки все показалось так естественно, так…

— Ради Бога! — Несмотря на все самообладание Джулианы, эти слова сами слетели с ее уст. Она глубоко вздохнула, молясь только об одном: чтобы вытерпеть еще несколько минут. — Я хотела сказать, что если сейчас ты поведаешь мне все детали, то что же нового останется на мою долю?

— Но разве ты не помнишь о нашем уговоре, Джули?! Ведь. мы же поклялись, что та из нас, которая первой пройдет через это, поделится всем с другой! Разве не так было?

Действительно, много лет назад, будучи совсем еще маленькими девочками и захмелев от праздничного пунша, они принесли эту глупую клятву.

— Ну так, но… — Голос Джулианы совсем угас. Мысль свою она закончила про себя: «Но это было до того, как ты отдалась человеку, которого я люблю. До того, как Эрик овладел твоим телом». — К тому же, — собравшись с духом, добавила она, — если сейчас ты расскажешь мне все до конца, то впредь я не смогу без смеха смотреть на Эрика.

— О, но это так прекрасно, Джули! Я просто не могу удержаться, чтобы не поведать тебе все до самых мельчайших подробностей.

«А вот я бы ни за что никому не рассказала, — подумала старшая сестра. — Я бы сберегла все это в своем сердце и хранила бы там всю жизнь, только для нас двоих».

— Ты выпила слишком много шампанского, — добавила она через минуту. — Наверное, тебе надо принять теплую ванну и отправиться спать.

Изабель рассмеялась. И в ее смехе больше не слышалось девчоночьей беззаботности. Смех сестры рассказал Джулиане все то, чего она не пожелала слушать на словах.

— Никакой ванны, Джули. Я до сих пор чувствую на своих руках букет его одеколона. Мне просто невыносима мысль о том, чтобы смыть этот аромат.

Изабель склонилась и поцеловала сестру в макушку. В тот же миг Джулиане почудился запах лавровишни и каких-то других пряностей, словно сам Эрик стоял рядом. И притом с острым ножом в руке, которым он собирался вырезать ее сердце.

— Спокойной ночи, Джули. — Изабель сделала легкий пируэт посреди спальни. — Это и в самом деле был волшебный бал, не так ли, милая?

Джулиана ошеломленно смотрела, как ее смуглая, пышущая огнем сестренка выпархивает из комнаты. Как ей хотелось иметь все то, что получила от природы Изабель! Всю ее страстность, и грацию, и отвагу.

«Все, — сказала себе Джулиана, — ты проиграла. Ждала слишком долго и проиграла. Шустрая Изабель успела первой прошмыгнуть в те двери, которые ведут во взрослую женскую жизнь. А ты так и просидела в сторонке, погруженная в свои пустые мечты.»

С самого раннего детства и до сих пор она терпеливо ждала того мига, когда займет свое истинное место в жизни.

— Когда-нибудь все это станет твоим, — сказал ей однажды отец, указывая на возвышающиеся снежными шапками горы и цветущие альпийскими розами и темно-синими люпинами долины. Они тоже составляли часть ее родного края, ее наследства. — В нашей жизни нет ничего важнее этого, запомни.

Джулиана откинулась на подушку, и сердце ее заколотилось от отчаяния и боли.

Теперь ей хотелось только одного: закрыть глаза и забыться глубоким сном, таким глубоким, чтобы, не дай Бог, случайно не увидеть свою сестру в объятиях Эрика.

Эти чудесные длинные ноги, плотно прилегающие к его ногам… красивое, вспыхнувшее желанием лицо, которое приближается, приближается…

С трудом удерживаясь от громких рыданий, Джулиана зажала рот кулаком. Она так трепетно, так крепко сдерживала свою любовь вот этими самыми руками! Но любовь, как песок, вытекла сквозь пальцы — и была такова.

— Дура! — прошептала девушка в тиши своей пустой спальни.