Даниэла Стил - Огни Юга

— Я выхожу на работу первого ноября. А до этого предстоит сделать множество дел.

— Почему бы вам не отправиться туда в ближайший уик-энд и не начать присматривать жилье? — предложил Эдвард.

Не имея определенных планов на выходные, она с улыбкой взглянула на него через стол и согласилась.

— Мы могли бы подыскивать квартиру весь уик-энд, — многозначительно сказал сенатор. Кажется, он что-то планирует.

Алекса покинула канцелярию окружного прокурора первого ноября. Для нее это был день со сладковато-горьким привкусом. Перед ее уходом Джо Маккарти устроил ужин в ее честь. Ей презентовали табличку с ее именем, до сих пор висевшую на двери, и множество смешных шутливых подарков.

На следующий день Алекса отправлялась в Вашингтон с заездом в Принстон. Она на неделю отложила начало работы в ГЮС, чтобы иметь время переехать в свой новый дом. Мебель прибывала в Вашингтон через два дня. Всю последнюю неделю она жила у матери, к удовольствию обеих. Эдвард звонил по нескольку раз в день с самыми разными предложениями или приглашал куда-нибудь. Он пригласил Алексу пойти с ним в Белый дом на ужин, который должен был состояться через две недели.

Захватив последние вещи, она отправилась в Вашингтон на машине, где уже ждал Эдвард возле небольшого, похожего на кукольный домика, арендованного ею в Джорджтауне вместо квартиры. Эдвард помог найти новое жилье; Алекса не сомневалась, что «кукольный домик» понравится Саванне. Верхний этаж словно специально предназначался для дочери. И в нем было столько комнат, сколько нужно Алексе. Он находился неподалеку от квартиры Эдварда, просторной, современной и очень удобной. Он помог ей разгрузить машину, и они вместе обошли пустой дом. Алекса воспрянула духом. Новый город, новый дом, новая работа и, может быть, новый мужчина… Она пока еще не уверена. Но все остальные изменения облегчили ее переживания из-за отъезда Саванны в колледж. Обе они перешли на новый этап в жизни. Взволнованная происходящим, Алекса походила на Саванну с ее новой жизнью в Принстоне.

В тот вечер Эдвард пригласил ее поужинать в «Ситронеллу», а потом проводил назад в гостиницу, где она остановилась всего на одну ночь. Уходя, он ее поцеловал. Поцеловал впервые, и поцелуй этот удивил обоих.

На следующий день, когда прибыли ее вещи, он пришел к ней и остался до полуночи, помогая распаковывать коробки. Она нашла свое постельное белье, и он помог ей приготовить постель. Он рассказывал какие-то глупые истории, вспоминал всякие розыгрыши, и оба хохотали, пока, обессилев, не упали на кровать и, продолжая смеяться, не посмотрели в глаза друг другу.

И вдруг он сказал:

— Мне кажется, я влюбляюсь в тебя, Алекса. Ты не возражаешь? — Он знал, как сильно обожглась она в первом браке, и не хотел расстраивать, опережая события.

— Думаю, нет, — тихо ответила она. — Кажется, я тоже влюбляюсь в тебя. — Говорить это было страшновато, но безумно приятно, тем более что она не кривила душой. Она влюбилась так, как ни разу не влюблялась за последние двадцать лет. Именно такой мужчина ей нужен. И она ему полностью доверяла.

— Это может быть очень хорошо для нас обоих, — сказал он, обнимая ее и притягивая ближе к себе. Все встало на свои места. Ее новая жизнь в Вашингтоне давала им время ближе узнать друг друга.

— Ты хочешь остаться здесь на ночь? — неожиданно для себя спросила Алекса. Ее жизнь набирала обороты с каждой минутой. Было страшно, но так прекрасно.

— С радостью, — сказал Эдвард, не разжимая объятий.

Потом она приняла душ и легла в постель на чистые простыни, а несколько минут спустя он тоже пришел в постель. И перед ними в ту ночь открылся целый новый мир, снова обрести который они уже не надеялись, да и не хотели. Это казалось чудом.

В оставшуюся часть недели Алекса приводила в порядок дом. Как только выдавалось свободное время, приходил Эдвард. Он оставался с ней каждую ночь. Они никому ничего не говорили, решили помалкивать, пока не осмыслят происходящее сами. Может быть, это не продлится долго, но пока все было великолепно. Большего Алексе не хотелось.

Она приступила к новой работе. Здесь все ее ожидания сбылись, и даже более того. Ей нравилась престижность работы в ФБР. А на следующей неделе Эдвард взял ее с собой на ужин в Белый дом. У входа дежурила толпа репортеров. Ужин устраивался в честь президента Франции. На следующий день в новостях показали красивую пару — сенатора Болдуина, появившегося в Белом доме под руку с очаровательной женщиной.

В Чарлстоне этот эпизод с сенатором от Южной Каролины показали несколько раз. Глядя на них, разъяренная Луиза вскочила.

— Ну и сучка! Ты видел?! — воскликнула она, обращаясь к Тому.

Том на минуту отвлекся и пропустил эпизод.

— Ты о ком? О первой леди или о супруге президента Франции?

— Конечно, нет! Об Алексе! Ты видел Эдварда Болдуина, входящего в Белый дом? Под руку с Алексой!

— С Алексой? Нашей Алексой? — переспросил ошеломленный Том.

— Не нашей, а бывшей твоей Алексой, благодарю покорно! Она с ним встречается! Наверное, подцепила на свадьбе, — злобно прошипела Луиза.

— Она его не подцепила. Я их сам представил друг другу, — удрученно сказал Том.

— Зачем ты это сделал? — набросилась на него Луиза.

— Мы столкнулись с ним, когда танцевали. Вот я и познакомил их, — объяснил он, горько теперь сожалея об этом. Он потерял Алексу, но отнюдь не хотел знакомить ее со следующим мужчиной в ее жизни. Ему больше нравилось считать ее одинокой.

— Проститутка! — выпалила Луиза и выключила телевизор.

— Э нет, — возразил Том, — ошибаешься. Ты была проституткой, так же как и я. Но не она. И она никогда бы не поступила так, как мы. Она не захотела иметь ничего общего со мной, потому что я женат или даже если бы не был женат. Это мы проститутки, Луиза. Но не она. Ты спала с мужем другой женщины, а я обманывал жену. Не очень-то это благородно?

— Понятия не имею, о чем ты, — возмущенно отмахнулась Луиза.

— Все ты понимаешь. Так что она, может быть, все-таки заслуживает достойной партии, — сказал Том.

Луиза, больше ни слова не говоря, вышла из комнаты. Эдвард Болдуин взял Алексу в Белый дом! Уж этого-то она никак не заслуживала.

А Том продолжал сидеть, уставившись в пустой экран. Алекса, как никто другой, была достойна всего, что происходило с ней сейчас. Наконец судьба вознаградила ее за то зло, которое ей причинил Том. И когда он представлял себе ее с сенатором Болдуином, по щекам его скатились две слезы.

— Как мы будем праздновать День благодарения? — спросил Эдвард в следующий уик-энд после посещения Белого дома. До праздника оставалось еще две недели, и Алекса озадаченно взглянула на Болдуина.