Барбара Виктор - Друзья, любовники, враги

Сейчас, когда она натягивала для утренней пробежки футболку и спортивные брюки, она была поглощена другой мыслью. Ей хотелось обыкновенного человеческого общения. Ей хотелось встретить этим утром кого-нибудь, с кем можно было бы перекинуться словечком, даже если разговор ограничится бачком и унитазом. Завязывая кроссовки, она думала о том, до какой степени был несносен Карл, если она решила с ним расстаться. Ее кожа еще хранила воспоминание о его руках и губах так же, как бачок, поплавок и затычка в туалете хранили отпечатки его пальцев.

В восемь утра в Тюильри было еще безлюдно. Только небольшая группа туристов с рюкзачками на плечах выстроилась у тяжелых чугунных ворот, дожидаясь, когда откроют проход на пляс де Конкорд. Еще дальше, немного правее Саша увидела мима, который отдыхал, сидя у каменного парапета, служившего ему сценой, когда собиралась публика. Теперь мим спал, прикрыв грудь соломенным канотье. Воротник его розовой рубашки был испачкан гримом. Слева от мима прогуливался завсегдатай Тюильри. Этот высматривал на аллеях, не забыл ли какой растяпа-турист на скамейке фотоаппарат. В самом центре парка внимание Саши привлек какой-то чудак, изображавший святого Франциска Ассизского.

Легкой трусцой приближаясь к нему, она с удивлением видела, как целые стайки воробьев садятся на его плечи и вытянутую вперед руку, а он словно о чем-то разговаривает с ними и даже ласково грозит им пальцем. Пробежав мимо, Саша прибавила скорости, чтобы сделать первый круг возле небольшого пруда. Но сначала она остановилась, чтобы поправить на лбу повязку. В этот момент она заметила еще одного одинокого бегуна, любителя утренних пробежек, у которого тоже, вероятно, «не все дома». Он походил скорее на американца, чем на француза, судя по кроссовкам. Одним словом, такой же, как и она, сумасшедший, находящий удовольствие в том, чтобы устраивать кросс между Лувром и Эйфелевой башней, петляя по аллеям парка среди статуй королей и богов.

Впрочем, при более близком рассмотрении выяснилось, что бегун имеет вид вполне здравомыслящего человека. Он спускался по верхней аллее, чтобы тоже сделать кружок около святого Франциска с его воробьиным братством. Не меняя темпа бега, Саша краем глаза рассматривала его. Он бежал неспешно, даже лениво, слегка наклонившись вперед. У него были широкие плечи, крепкие ноги, и вообще он был неплохо сложен. Для человека в такой хорошей спортивной форме, он, однако, не был похож на тех фанатов-бегунов с бритыми головами, пустыми глазами и каменными мышцами. На его лице не было и следа того измочаленного выражения, какое обычно бывает у этих марафонцев. Она все внимательнее всматривалась в него, решив, что на американца он все-таки не похож. Скорее, на итальянца, грека или испанца. Он смугл. Его движения элегантны, и сразу видно, что бежит он исключительно ради удовольствия и с необычайной легкостью.

Почему бы мне не разглядывать его, говорила себе Саша. Я живой человек, я одинока, и поэтому имею полное право смотреть на привлекательного мужчину, бегающего трусцой в парке.

Слезы едва не навернулись на глаза, когда она осознала, что живет и может дышать полной грудью. Рим был далеко. Все неприятное было в прошлом и больше не вернется. Она уговаривала себя хотя бы полчаса ни о чем не думать и не беспокоиться. Хотя бы тридцать минут не вспоминать ни о чем.

Развернувшись, она еще прибавила скорости и, наконец, пробежала мимо незнакомца, чувствуя, как капельки пота скатываются между ее грудей. Что с того, скажите на милость, если она и засмотрелась на незнакомца из Тюильри, которого, скорее всего, больше никогда не увидит.

Однако, когда он внезапно скрылся где-то между статуями святого Августина и Бодлера, Саша с огорчением подумала, что не рассчитывала, что его исчезновение произойдет так скоро. Вздох облегчения вырвался из ее груди, когда она снова увидела его бегущим вдоль газона мимо нагих греческих богов. Потом она свернула на тенистую дубовую аллею, чтобы еще немного погодя миновать кафе. Пробегая мимо расставленных вдоль аллеи столиков и стульев, она с волнением услышала за своей спиной его дыхание. В следующее мгновение он уже обогнал ее, а обогнав, естественно, обернулся, чтобы бросить на нее через плечо взгляд. Опустив глаза, она продолжала бежать за ним по направлению к стеклянной пирамиде во дворе Лувра мимо строительной площадки и ограждения, за которым работали археологи. Внезапно ей захотелось догнать его. Он снова оглянулся и посмотрел на нее с большим интересом, и на этот раз их взгляды встретились. Саша отметила чистую голубизну его глаз. Небольшие морщинки около век указывали на то, что у него, вероятно, хватает забот с женой, подругой или возлюбленной — в зависимости от того, как у него сложилась жизнь. Они имела право на любопытство. Ей хотелось занять свои мысли чем-нибудь отвлеченным во время пробежки, чем-нибудь, что поможет перевести дух и расслабиться.

Она проворно перебежала улицу, обогнув несколько автомобилей и оставив за собой стоянку туристических автобусов. Около площади с конной статуей Луи XIV ей пришлось перейти к бегу на месте, дожидаясь, пока переключится светофор. Незнакомец был прямо перед ней и обегал статую с правой стороны.

Что сказал поэт насчет случайного знакомства? Никаких уз, никаких претензий, никаких вопросов. Это могло бы заставить ее забыть обо всем остальном. Если бы она осмелилась, если бы забыла свою рассудительность, если бы могла совершенно расслабиться и вести себя так, чтобы не чувствовать за собой никакой вины!.. В следующее мгновение она зацепила носком железное кольцо, торчавшее из асфальта у подножия Луи XIV, и полетела вверх тормашками. «Дерьмо!» — выкрикнула она прежде, чем растянуться на мостовой.

Незнакомец одним прыжком оказался возле нее.

— Вы ушиблись? — спросил он на чистом английском.

Она была слишком смущена и раздосадована, чтобы оставаться вежливой.

— С чего вы взяли, что я говорю по-английски?

— Просто французские девушки употребляют в подобной ситуации другое слово.

Итак, у него вполне самоуверенный тон, приличные манеры. Она даже отметила про себя, что он упомянул «девушек».

— Вы можете встать?

Может она встать или нет, решила она, это его совершенно не касается, а потому лежала ничего не говоря и не двигаясь. Просто лежала, чувствуя себя абсолютной идиоткой. Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю, чтобы не видеть ничего вокруг и его в том числе.

— Можете встать? — повторил он.

— Если захочу, то думаю, — ответила она, — что смогу.

— А вы захотите?

— Как вам сказать.

Она с трудом повернулась на бок. Потом собрала силы и попробовала сесть. Спортивные брюки были разодраны на колене, и колено слегка кровоточило.