Эдуард Зубов - Случайная любовь

Провалявшись в жару, Сережа встал и, чтобы успокоиться, вышел во двор. Душа просила простора. Он прошел на задворки и по меже вышел к когда-то плодоносящему, а теперь заброшенному саду. Под деревьями было темно и тихо, пахло влажною травою. Небо здесь казалось темнее, а звезды ярче.

Вокруг него с чуть слышным шелестом мелькали летучие мыши, и казалось, будто слабо натянутые струны звенят в воздухе. В траве слышался шорох и движение. Тут везде была какая-то тайная и своя особая жизнь.

Сережа сел на старый проросший грибами пень, глядел, но ничего, кроме Юли, словно в тумане, не видел. «А ведь она тоже сейчас не спит! Сидит в саду, глядит, так же как и я, на звезды и мечтает!» – подумал он.

Сережа встал, вышел задворками на улицу и прошел к её дому. Деревня спала, не лаяли даже собаки. Лишь только раз у кого-то в хлеву проблеяла овца.

А вот и её дом. В окнах темнота. Ворота на запоре. Но он был уверен, что она не спит, что Юля где-то здесь. Сережа обошел дом со всех сторон, заглянул во двор, в сад – никого.

– Юля, – негромко позвал он. В ответ – тишина.

На востоке начало светать, но звезды по-прежнему еще ярко блестели. Сережа спустился к реке. От широкой водной глади шел пар, и все вокруг дышало уверенностью в себе, встревоженною до страдания загадочною красотою.

Подул предутренний свежий ветерок. Сережа поежился от прохлады. На душе у него было радостно и в тоже время тревожно. Он не мог разобраться в себе: что за чувства владеют им? Любовь, страсть, а может, то и другое? И как силен, как странен этот инстинкт пола, который тяготеет над жизнью людей и словно шквал уносит их в неизвестность…

Вернувшись домой, Сережа заснул, когда уже совсем рассвело, но и во сне Юля не отпускала его. Она, как наяву, была пленительна, притягательна и желанна. И вдруг он проснулся как от толчка. Его «дружок» не выдержал и сделал от постоянного перевозбуждения то, к чему он так стремился. Сережа вытер полотенцем излившееся семя и с чувством удовлетворенного освобождения заснул.

Юля тоже до поздней ночи думала о нем. Ей было приятно, что Сережа от неё «без ума». А какая бы девочка не возгордилась, если бы такой парень, как Сережа, влюбился в неё!

«Впрочем, – рассуждала она, – влюбить в себя парня не трудно». Конечно, у неё красивая фигурка и симпатичное личико, что, конечно же, имеет значение, но не это все-таки главное. Она знала девушек с хорошей фигурой, с правильными чертами лица, образованных, но, как ни странно, парни обходили их стороной. Необходимым условием успеха у парней, по её мнению, являлась способность «вызывать желание».

Да, да, вызывать желание, а это талант. Природное, так сказать, дарование. Кажется, в восточных странах кое-где этому обучают, а у нас до сих пор многие находят в этом что-то легкомысленное. Поэтому и ходят у нас по улице и на работе женщины с озабоченными лицами и шагают большими шагами, словно меряя поле.

Конечно, бывало, что и ей в любовной игре переставало везти, но, как правило, ненадолго и главное здесь, как считала она – не растеряться. Однажды она заметила, что скоро надоела парню, которого приворожила, уложив к себе в постель, более старшая и опытная в любовной игре соперница, и она дала парню отставку прежде, чем он это осознал. В другой раз поклонник попался слишком скучный и надоел ей. Она так с ним, не приходя на свидание, тянула, что и ему все это надоело.

«Нужно быть современной девушкой», – рассуждала Юля и порой даже удивлялась, как это ей все еще удается сохранять невинность. А все, очевидно, потому, что она знала: что ни говори, а настоящие мужчины девственность ценят и поныне, когда, разумеется, речь идет не о любовнице, а о жене. Ну а дальше, когда выйдешь замуж, ну, это совсем другое…

А замуж? Нет, она еще не хотела замуж. Она привыкла жить беззаботно в состоянии постоянной полувлюбленности. Да и вообще, ей всего девятнадцать – еще гулять да гулять! Ведь не зря даже в деревне говорят: «Пока в девках – весела и крепка, и горласта; а выдали – все точно стер кто».

Вон, её мама с университетским образованием вышла за военного в двадцать пять. А папа полковник. Она не работала, а он её содержал. Её уже сорок пять, но выглядит на пятнадцать лет моложе.

А она собой даже лучше её. При тонкой талии ножки у нее стройнее, а грудь она развивает специальными упражнениями. Фигура для девушки значит даже больше, чем лицо. Она чувствует это, когда идет по улице и несет на себе волнующие её взгляды мужчин.

Что ни говори, а любовь к красоте – это на самом деле только инстинкт пола и его удовлетворяет только полный союз.

Ну а сейчас для Юли встречи с Сережей стали похожими на череду погожих дней: ночью засыпаешь с надеждой, что и завтра будет ясно, а наутро, протерев глаза, видишь, что светит солнце.

Она, также как и он, старательно скрывала от всех, с кем встречается, где и когда. И все это было так на неё не похоже, что она даже подумала: «Кто эта симпатичная девочка, которая встречается на берегу реки с юношей? Может, это длинный-длинный сон?»

В эту ночь ей опять не спалось, и она все ходила по веранде, пока, наконец, утомленная не зажгла свет и, сбросив халат, не села перед зеркалом, чтобы причесаться и юркнуть под одеяло.

Расчесывая волосы, она посмотрела на свое отражение, словно давно не видела себя. Лихорадка, которой он заразил её, казалось, оставила след на её щеках, во взоре, в волнистых волосах, и Юля показалась себе необычайно оживленной. Или, может быть, когда она загорала, солнце влило в её кровь этот зной.

Она расчесала волосы, откинула их назад и легла. Окна оставались открытыми, занавески не были задернуты. Юля лежала на спине, а звездная ночь смотрела ей прямо в лицо. Скоро должно уже было светать, а она все думала о нем. Она не могла уснуть и как некогда в детстве испытывала смутное беспокойство.

Она долго лежала с открытыми глазами, а затем, надев халат и туфли, на цыпочках, чтобы не разбудить тетю, выскользнула из веранды и села на верхней ступени лестницы, обхватив колени руками, и прислушалась. Ей показалось, что за воротами кто-то стоит, и сердце ей подсказало, что это он.

– Юля! – услышала она, но не отозвалась. Она услышала в доме шаги, встрепенулась, пробежала на цыпочках к себе и юркнула под одеяло.

Юля проснулась с пересохшим ртом. Нос был заложен. Тяжелой была голова. Температура? Нет, её не было. Небольшая простуда. «Ох, уж этот Сережа! Продержал меня целый час в воде! А ему наверняка хоть бы что!» – подумала она. – «Сегодня на реку не пойду. Пусть ждет».

Еще она вспомнила, что обещала тете полить и прополоть грядки, но торопиться было некуда, еще только начинался длинный летний, погожий день.