Роберта Ли - Её лучшая роль

— К вам молодая леди, сэр.

— Проводите ее ко мне, Смизи, — произнес низкий голос, и Энн вступила в гостиную с французским ковром в цветах и несколькими большими креслами.

Первое ощущение от комнаты было — свет и воздух, потому что стены были белыми, а сквозь окна, выходящие в маленький садик позади дома, лился солнечный свет. Прямо перед ней за письменным столом сидел обладатель голоса.

— Ну, не стойте там, — раздраженно проговорил он. — Подходите сюда, чтобы я смог вас увидеть, и давайте, пожалуйста, ваши рекомендации.

Энн удивленно уставилась на него:

— У меня их нет.

— Зачем тогда было приходить? Я четко сказал, что без рекомендаций ни с кем даже разговаривать не буду. Это пустая трата времени.

— Я, может быть, тоже теряю свое время, — вспылила Энн. — А как насчет вас? У вас есть рекомендации?

— Вы в своем уме? — От злости он вскочил из-за стола, солнце очертило его худощавый силуэт, ярко осветило спадающее на лоб черные прямые волосы. — Я сталкивался за свою жизнь со многими людьми, — ледяным тоном заметил он, — но никогда секретарь не спрашивала о моих рекомендациях.

Внезапно поняв, что произошло, Энн отвернулась в сторону, чтобы скрыть улыбку.

— Очевидно, нет смысла продолжать этот разговор, — холодно продолжал Моллинсон. — Будьте добры, закройте, уходя, за собой дверь.

Энн сделала шаг вперед.

— Боюсь, что произошло недоразумение. Я не из секретарского агентства, я из брачного агентства Мак Брайд.

— Господи! — Пол Моллинсон ошарашенно уставился на нее, нахмурив густые брови. — Но вы не можете быть… вы совсем не тот тип, который я просил!

— Может быть, хотите позвонить в агентство и проверить?

— Нет-нет, просто вы гораздо красивей… — На его лице промелькнула улыбка. — Это нелепо… они должны были вычеркнуть меня из своих журналов.

— Я не виновата, что они этого не сделали, — напряженно произнесла Энн. — Мне предложили прийти сюда, потому что… они сказали, что вы хотите… вы хотите… право, мне очень неловко, мистер Моллинсон, но я уверена, вы знаете причину, по которой я здесь очутилась.

Его брови снова сошлись.

— Мне так же неловко, мисс…

— Лестер, — быстро проговорила Энн. — Энн Лестер.

— Спасибо. Боюсь, что вы опоздали, мисс Лестер. Я больше не ищу жену.

— Но они сказали, что ищете!

— Ничем не могу помочь, но я решил остаться одиноким. Мне очень жаль, что ваше путешествие оказалось напрасным, было бы разумнее сначала позвонить. А теперь, простите меня, но мне надо работать.

Он повернулся к ней спиной, как бы показывая, что разговор закончен, и Энн опустила голову. Если она сейчас уйдет, у нее больше не будет возможности увидеться с ним. Она стиснула руки, и этот жест напомнил ей о Розали Дональдс. Стиснув зубы, она поднялась на ноги.

— Вы не можете так просто прогнать меня! Если вы это сделаете, я буду жаловаться.

Он с удивлением оглянулся:

— Это ничего не даст. Я ведь уже попытался объяснить вам, что я передумал. Очень жаль, мисс Лестер, но приходится говорить прямо.

— Да уж, это действительно прямо.

— Если вы сможете найти дорогу к двери… Я очень занят.

Энн помедлила, прикидывая, может ли она еще что-нибудь сказать или сделать, чтобы заставить его посмотреть на нее как на человека, а не на раздражающую помеху, напоминающую об уже сделанном и забытом проступке.

— Я не буду вам больше мешать, — слабым голосом произнесла она и двинулась к двери. Дойдя до середины комнаты, она остановилась и покачнулась, подняв руки к голове. — Комната… кружится. Я… я боюсь, что я сейчас… — Со вздохом она грациозно опустилась на ковер, не забыв расслабить тело и закрыть глаза.

— Что с вами стряслось? В чем дело?

Энн не открывала глаз и не отвечала. Она услышала, как он отодвинул стул и подошел к ней. Потом последовала пауза, когда он наклонился и посмотрел ей в лицо. Затем он выпрямился и поспешил к двери.

— Смизи! — крикнул он. — Нюхательную соль… скорее!

Он вернулся назад, и Энн почувствовала, что ее поднимают и осторожно кладут на кушетку. Странный запах ударил ей в ноздри, какую-то жидкость вливали ей в рот. Она задохнулась, закашлялась и села.

— Где я? — Она оглядела комнату и снова опустилась на кушетку. — О мистер Моллинсон, мне очень жаль, простите меня.

— Нечего прощать. Вы часто так падаете в обморок?

— Нет. Когда я хорошо себя чувствую, я никогда не падаю в обморок. Это потому, что я… потому, что я не ела, вот почему. Если бы вы позволили мне выпить чашку чаю…

Женщина с разлетающимися волосами заторопилась к ней, и Энн вздохнула:

— Извините. Может быть, мне лучше все вам объяснить.

— Не сию минуту. — Пол Моллинсон сел на стул напротив кушетки. — Подождите, пока не поедите чего-нибудь. Потом расскажете.

— Но вы так заняты…

— Я не смогу работать, если буду думать, что вы падаете в обморок вдоль всей Хэмпстед-Хай-стрит! Бога ради, помолчите, пока Смизи не вернется.

Энн подчинилась, незаметно наблюдая за ним. На фотографиях он выглядел моложе и жизнерадостней, а здесь, дома, он выглядел таким, каким был на самом деле: обеспеченным, уверенным в себе и циничным. Он был гораздо худее, чем она себе представляла, а впадины под скулами и необычайно глубоко посаженные серые глаза придавали ему аскетический вид, который она нашла весьма привлекательным. Широкий тонкий рот и решительный подбородок несколько нарушали это благоприятное впечатление. Да и профиль его, обрисовавшийся на белой стене, когда он повернулся на стуле, был суров и мрачен. Неудивительно, что Розали назвала его привлекательным. На человека робкого и нервного он должен был произвести впечатление надежности и силы.

Энн лихорадочно обдумывала, что ей следовало сказать Моллинсону, когда вошла экономка с полным подносом, и ей надо было с трудом приподняться на кушетке.

— Вот, мисс. Вы будете есть здесь или сядете за стол?

— Поставьте ей поднос на колени, — коротко произнес хозяин квартиры. — Если она сейчас встанет, то может снова потерять сознание!

Энн взяла поднос и с тоской поглядела на него. Так как незадолго до прихода сюда она основательно позавтракала, то есть с аппетитом ей было трудно, но она решительно взялась за дело и не остановилась, пока не опустошила все тарелки.

Все это время он наблюдал за ней, положив ногу на ногу, облокотившись одной рукой на спинку стула, держа сигарету в другой.

Энн допила чай и спустила ноги с кушетки.

— Спасибо, я чувствую себя гораздо лучше.

— Хорошо. А теперь вы можете рассказать мне, почему вы ничего не ели?

— Это вопрос денег.

— Поэтому вы и пришли повидаться со мной?

От гнева ее голос зазвучал холодно.

— Мне не нужно от вас денег, мистер Моллинсон. Если вы скажете мне, сколько я вам должна за ленч…