Ксения Бунеева - Отныне я твой сон

- Как не всем?

- Вы же обещали!

- Го...Георгий Петрович! - послышались возмущенные возгласы со всех сторон.

- Спокойно-спокойно! - воздел руки в успокаивающем жесте Гошик. - Сейчас я буду зачитывать фамилии тех, кто подаст мне зачетку. Итак, Анисимова, Баранов, Белецкая, Велиев, Галин, Галопина...

По мере называния очередной фамилии в аудитории слышались облегченные вздохи и счастливые смешки. Наконец, оглашение списка завершилось. К этому момент Гошика почти не было видно за стопкой зачеток.

- Георгий Петрович, а как же я? - громко спросила Анька, поднимаясь с места.

- А вы, Куликова, еще не сдали мне реферат. О чем может идти речь в таком случае?

- Да...да я его вам три раза сдала.

- А я говорю - не сдали, - с каменным лицом утверждал Гошик. - Оставайтесь после консультации, я посмотрю вашу работу.

Анька упал обратно на сиденье и постаралась сдержать слезы. Мерзкий очкарик! И чего привязался? Подумаешь, возразила один раз! Ну ничего! Будет и на ее улице праздник!

Счастливые обладатели зачетов постепенно расходились. Наконец, в аудитории остались только Аня, Гошик и Олег, фамилия которого была Фирсанов и заодно последней в списке. Когда зачетка попала ему в руки, он с довольным видом заглянул в нее и подмигнул Анне, мол, держись, подруга! Анька безрадостно улыбнулась и направилась к Гошику.

- Ну что ж, полюбопытствуем, - с видом заправского критика проговорил Гошик и стал листать реферат, внимательно вчитываясь в его содержимое.

- Я все исправила, - постаралась сказать как можно спокойнее Анька.

Видимо, у Гошика на этот счет было другое мнение. Он качал головой, кряхтел, недовольно скалился. Наконец, оторвавшись от чтива, он посмотрел на студентку Куликову.

- Ну, что же мне с вами делать, Анна? - горестно изрек Гошик. - Бьюсь я вами, бьюсь, а вы никак в толк не возьмете, что от вас требуется.

- Так ведь я... - начало было Анька.

- Молчите! - жестом прервал ее аспирант. - Понимаю, вы любите спорить и препираться, но сейчас вы не правы. Я сказал: не правы, Куликова! Что у вас за вечное желание поругаться с преподавателем? Это плохая черта, Анна. Надо ее в себе перебороть.

Анька сделала вид, что перебарывает ее прямо сейчас и замолчала, решив оставить все ответы на потом.

- Ну ладно, давайте зачетку, Куликова, - печально протянул Гошик. - Что ж делать? На заочный вас переводить не хочется, да и на осень оставлять тоже. Мне и самому признаться не слишком приятно вас видеть.

- Вот это я как раз очень понимаю, - сквозь зубы процедила Анька.

- Вы что-то сказали? - воззрился на нее Гошик в тот же миг.

- Нет, совершенно ничего, - улыбнулась Аня.

"Ну, погоди у меня", - крутилось в ее голове.

- Прошу вас, - протянул зачетку аспирант.

- Спасибо, - выдавила Анна и направилась к выходу.

Есть такое понятие, как точка кипения. У каждого человека имеется такая точка, когда скопленное за долгое время больше не может таится и вырывается на свободу. Иногда, такой точки можно достичь за долгие годы, а иногда, за пару часов.

Именно об этом с наслаждением размышляла Анна, употребляя все свои творческие способности. Она все-таки нашла выход негативным эмоциям.

Гошик, будучи еще совсем молодым преподавателем, не сумел обзавестись приличным транспортом. На работу, на которую, кстати, никогда не опаздывал, он прикатывал на скромненьком скутере. Над оным как раз и издевалась Анна.

После выставления зачета, она не медлила и сразу отправилась в ближайший магазин в поисках орудия мести. Оно нашлось незамедлительно и имело довольно милый розовый цвет. Именовалось это страшное оружие - лак для ногтей. На всякий случай, Анна взяла два пузырька. Как оказалось, этого точь-в-точь хватило.

Девушка улыбнулась и отошла назад, чтобы полюбоваться на свое творение. Теперь Гошик будет ездить на своем скутере, а все читать ярко-розовую надпись "лузер" в окружении сердечек и звездочек. Буквы крупные и яркие, так что видно будет далеко.

Аня улыбнулась и вприпрыжку зашагала к выходу с парковки. Ну а что? Не пойман - не вор.

Анька уже битый час крутилась перед зеркалом и никак не могла определиться. Противный "секрет амальгамы" все время выдавал что-то не то. Зеленый - не идет, с ним сама зеленеешь. Красный - да куда ей красный, и так покраснеет как рак. Синий - вообще ни к селу, ни к городу.

Аня уже вконец отчаялась и гневно смотрела на свое отражение. Вот и что ей надеть? Было бы что-нибудь рокерское, чтоб Макса удивить. За этим к Кире, но хорошая мысля, как известно, приходит...не всегда. Анька продолжила свои сборы. Все майки-блузки-джинсы-юбки не подходили. А хотелось быть такой красивой, такой неземной, такой... она и сама не знала, какой хочет показаться, просто лезла вон из кожи, чтобы понравиться.

Так! Хватит метаний! Надо рассуждать здраво. На мотоцикле летящее платье не покатит, да и юбки вообще лучше исключить.

Анька безнадежно посмотрела на часы. В этот же момент под окном раздался рев мотора. Девушка радостно вскрикнула и схватила первую попавшуюся майку. Как, оказывается, все просто решается!

Макс терпеливо ждал. Он сидел на своем байке и, казалось, ничуть не волнуется. В привычной косухе, с банданой на голове, в черной майке. Таким Аня видела его уже много раз.

- Привет, - сказал он, когда она подошла.

- Привет, - чуть смущенно ответила Анька.

Бабки на соседней лавочке стали интенсивно перешептываться. Среди них была и небезызвестная анина квартирная хозяйка. Она, как никто другой, ухватилась за столь ценное зрелище и чуть ли не упала со скамейки, желая рассмотреть все еще лучше. Удивление тети Лены достигло пика, когда она узрела, что ее квартирантка Аня садится на мотоцикл этого "бандита и хулигана, где такие только берутся?".

- Анечка, а ты надолго? - зычно крикнула она.

От неожиданности Анька едва не свалилась с байка и уже хотела было сказать, что нет, но Макс ее опередил.

- Я похищаю ее у вас! - громко ответил он.

Естественно, это была шутка. Только вот у тети Лены имелись свои понятия о юморе.

- Что значит "похищаю"? - завелась она. - Анна, ты вернешься?

- Вернусь, - отозвалась девушка.

- Не вернется, - снова усмехнулся Макс. - Я увезу ее на край света, там вы ее не найдете...

Бабки принялись бурно обсуждать Макса, его реплику и личностные качества. Особенно досталось последним. Жаль только, что Аня этого не услышала, поскольку рев мотора заглушил все их слова.

Набережная была прекрасна в свете вечерних огней. Река темными волнами текла где-то внизу, сдерживаемая крепкими бетонными стенами. Ее воды неспешно рассекали прогулочные катера и иногда массивные теплоходы. От них лилась громкая музыка, крики пассажиров, тосты, неровные голоса, поющие под караоке. Все это смешивалось с шумом берега и превращалось во всеобщую какофонию. Здесь были и выстрелы в ближайшем тире, и шум автомобилей, и плеск фонтана, и зазывные крики шашлычника, и испуганные вопли в ближайшей "комнате страха".