Дженнифер Холл - Звездное качество

Она придвинулась к нему ближе.

— Как я могу сказать «нет»?

Габриэль терпеть не могла черный цвет. Но она стала вдовой и должна присутствовать на похоронах в траурной одежде. Черный цвет такой жесткий. Когда человек весь в черном — б-р-р. Она даже поежилась. Нет, это не для нее. Она порылась в своем гардеробе и выбрала красно-черный ансамбль, подумав, что он придаст ей как раз то, что нужно: и шик, и сентиментальность.

Габриэль волновалась. Сегодня Хизер должна подписать свой контракт с «Тринити». Как только она его подпишет, ее карьера закончится. Габриэль радостно пристукнула каблуком. Сегодня будут хоронить не одного человека.

Марк недоверчиво смотрел на Хизер.

— Как ты можешь не принять такое предложение? Хизер, ты безумна. Отказаться от всего?

— Говори тише, — прошипела Хизер, закрывая дверь кабинета. — Питер в соседней комнате.

— Хизер, я ничего не понимаю.

— А что здесь понимать? Этот контракт очень кабальный для меня в отношении того, что я могу, а чего не могу делать. Он меня не устраивает.

— Мы можем поработать над ним, Хизер. Все уже готово. Ты подписываешь, и летом мы начинаем работать.

— Поищи кого-нибудь другого, — настойчиво отказывалась она. — Я не знаю, когда освобожусь для нового кинофильма.

— Что ты имеешь в виду? — в голосе Марка послышалась паника. — Ты ведь еще ни с кем не подписала контракт, нет?

— Нет, не подписала. Послушай, Марк. У Питера тяжелые времена. Я ему нужна сейчас, нужна моя помощь. Я многим обязана ему и не могу оставить его в таком состоянии.

— А мне ты не обязана? И как ты можешь оставить меня? Я рисковал с тобой, взяв совершенно неизвестную актрису. И вот благодарность, которую я получил.

— Эй! — вспыхнула Хизер. — Я отплатила тебе тем, что прекрасно сыграла, и, прости, может, это бессердечно прозвучит, но публика повалит на «Долгую дорогу домой», потому что это последний фильм, в котором снялся Дэниэл. А теперь, если позволишь, покину тебя, Нам с Питером нужно идти на кладбище. Надеюсь увидеть тебя там.

— Да, ты увидишь меня там, — пробормотал Марк, выходя, не рассчитывая на то, что Хизер его услышит… — Возможно, мои похороны будут вслед за похоронами Дэниэла.

— Что ты хочешь этим сказать?

В считанные секунды Марк принял решение… не колеблясь. Он должен это сделать, должен поставить Хизер в известность. У нее есть право знать, что ее ожидает. И если быть абсолютно честным, он никогда не желал так поступить с ней. Марк даже обрадовался, что она не приняла его предложение. Он будет иметь дело с Габриэль, когда до этого дойдет дело.

— Думаю, что ты кое-что должна узнать.

Ванесса Вут проплакала все глаза в лимузине и сейчас пыталась снова нанести на ресницы тушь. Она только что потеряла своего лучшего друга и не могла остановить потоки слез, которые продолжали литься. Она не знала, что будет делать без Дэниэла, не представляла, как переживет его утрату.

Тушь снова ручьем потекла по ее щекам.

Церемония похорон планировалась быть короткой и теплой. Вместо этого она затянулась. Было много рассказов и анекдотов, так как каждая знаменитость выступала с воспоминаниями 9 Даниэле. Были улыбки и смех и слезы тоже. После того как каждый использовал отведенные ему пять минут, оказавшись в центре внимания, Питер обратился ко всем собравшимся.

Он не пытался храбриться, не скрывал свое горе, не стеснялся его проявлять перед гробом Дэниэла.

— Я хочу поблагодарить всех пришедших сегодня сюда, — начал он дрожащим голосом. — Для меня много значит то, что Дэниэл был любим. Все знают, что он был особенным человеком. Те, кто близко его знал, никогда не забудут, как он изменил их жизни. Нам будет его недоставать, и я знаю, что без него наши жизни уже не будут прежними. Но у нас останется память о нем.

Сказав это, Питер опустил голову, не замечая, как слезы ручьем потекли по его щекам. Он посмотрел на лица собравшихся. Увидел отца и его откровенно неодобрительный взгляд.

— Что бы ни происходило, с нами всегда будет наша память, потому что нельзя отобрать воспоминания.

Уголком глаза Келли видела, как Диана оторвалась от Пола и траурной группы. Вместо того, чтобы вернуться к ожидавшему ее лимузину, она пошла вглубь кладбища, к старым гробницам. Заинтересовавшись этим, Келли решила пойти за ней.

— Подожди меня. Я скоро вернусь, — прошептала она на ухо Грэхэму, нежно поцеловав его в щеку.

Она быстро пошла за Дианой по ухоженному газону, увидев, что мать остановилась перед маленькой могилкой, приложив руки к губам, словно для воздушного поцелуя, перед тем как дотронуться до камня и склонить голову.

Желая узнать, чья это могила, Келли подошла совсем близко, чтобы рассмотреть выгравированное на ней имя и нечаянно наступила на сухую веточку. Раздавшийся хруст нарушил тишину, но Келли не заметила этого, — все ее внимание сконцентрировалось на имени, выбитом на могильной плите.

Это было ее имя. С годом рождения и смерти. В тот год, когда она родилась.

Глаза Дианы широко открылись. При виде Келли в них вспыхнул гнев.

— Что ты здесь делаешь? — зашипела она. — Ты не имеешь права находиться здесь — она вскочила на ноги, закрывая собой могильный камень.

Келли смущенно перевела взгляд с могильного камня на Диану.

— Почему здесь мое имя? Что происходит?

— Я попросила тебя уйти.

Келли осталась стоять, выдержав гнев Дианы, несмотря на то, что у нее все дрожало внутри.

— Нет, я никуда не уйду до тех пор, пока не получу каких-либо объяснений. Я и так убегала от тебя всю жизнь и устала убегать. Я не собираюсь этого делать больше.

— Ты хочешь знать? Прекрасно, ты это узнаешь! — ругалась Диана. — За все эти годы ты так и не догадалась ни о чем, да?

— Догадалась?

Диана, передразнивая голос Келли, сказала:

— Почему ты меня не любишь, мама? Почему? — голос Дианы стал безжалостным. — Прекрати, мама! Ты мне делаешь больно! Обещаю, что буду хорошей девочкой. Обещаю. Я люблю тебя, мама. — Диана жестоко рассмеялась. Готова услышать новость? Я никогда тебя не любила!

Келли было тяжело слышать то, о чем она всегда подозревала, — правду. Несмотря на это, у нее вырвалось.

— Как ты могла меня не любить? Я твоя дочь.

Этих слов и ждала Диана… эти слова она слышала так часто в прошлом. В те времена она не могла сказать того, чего ей хотелось на самом деле. Ей нужно было хранить свой секрет и испытывать от этого особое удовольствие. Теперь она решила раскрыть его. Ее не волновали последствия. Ей только хотелось причинить боль Келли.

— Нет, — тихо прошипела Диана. — Ты не моя дочь. Келли подумала, что неправильно расслышала эти слова.