Франси Старк - Цена счастья

Ответ 1:

— Я слышала хорошие отзывы о ней.

Ответ 2:

— Потому что мне нужна работа, и мне подойдет любое место.

Вопрос:

— Как вы думаете, где вы будете через десять лет?

Ответ 1:

— В вашей компании.

Ответ 2:

— Мне остается два года до пенсии.

Пенсия. Теперь она об этом не жалела. О, Боже — климакс и пенсия. Неужели это все, что ждет ее впереди?

Голос стюардессы объявил, что самолет прибыл в Международный аэропорт Стейнплтон. Всех пассажиров просят оставаться на местах, ремни не отстегивать до полной остановки самолета.

Никто не обратил на нее внимания. Сара протиснулась и сумела достать свой ручной багаж с верхнего отделения. В течение нескольких минут она стояла, стиснутая двумя бизнесменами в темных костюмах. От одного несло лосьоном «Поло». Тело, стоящее перед ней, было напряженное, настороже. Она повернула голову и посмотрела на мужчину позади нее. Он не заметил ее. Глаза его были прищурены, выражение лица свирепо-сосредоточенное. Ее это развеселило. Аэропорты заставляли людей думать, что им надо куда-то спешить? Она знала, что как только откроется дверь, все ринутся вниз по трапу. Потом пойдут по движущемуся тротуару, чтобы выиграть несколько секунд. И для чего? — удивилась она. Чтобы увидеть, кто первый получит багаж?

Когда дверь открылась, казалось, Сару понесли по проходу между сиденьями. Вступив на трап, она упрямо замедлила движение. Она больше не будет участвовать в скачках. Самые быстрые не всегда побеждают. Она ведь много раз читала Стефани сказку «Черепаха и Заяц». Она вошла в зал аэровокзала.

— Мам, я здесь!

Сара улыбнулась. Стефани стояла за ограждением, энергично размахивая руками. Это было необязательно. Ее яркие, золотисто-каштановые волосы и огненно-красная тенниска выделялись, как звон цимбал, в толпе встречающих.

— Кто одевал тебя сегодня? — пошутила Сара, здороваясь с дочерью, крепко сжимая ее в объятиях.

— Опять начинаешь пилить, — отшутилась Стефани и необычно крепко обняла мать. Потом вдруг выпалила: — Не верится, что ты загорела! Выглядишь великолепно! — Она отстранилась и показала пальцем на волосы Сары. — Корни надо подкрасить. Не ругай меня, что я пропустила занятия, но я не могла ждать до вечера, пока увижу тебя.

Сара неодобрительно нахмурилась:

— Какие занятия ты пропустила? Стефани усмехнулась:

— Психология и сексуальность человека.

— Ну, если ты такой спец в обеих дисциплинах, — сухо сказала Сара, — я не нашлепаю тебя и не уложу спать без ужина.

Стефани захихикала и взяла у матери багаж. Она подняла его на плечо.

— Ты никогда меня не шлепала и никогда не отправляла спать голодной. Ты более изобретательна в наказаниях. Я не забыла ту коробку из-под обуви, полную бумажных шариков, которые заставила меня сделать. С тех пор я перестала стрелять ими. — Она поежилась, удобнее расположив груз. — Что у тебя там? Камни? — Она моментально просияла при мысли, что там может быть что-то другое. — Ты мне что-нибудь привезла?

— Да. — Сара шла позади нее по залу. — Тенниску с надписью: «Моя мама поехала в Мауи и все, что она мне привезла, была эта чертова тенниска». — На лице Стефани появилась гримаса разочарования. — Я привезла тебе ожерелье из настоящих ракушек и новый купальник.

— Не греет.

Сара издала стон.

— Ты говоришь, как Девушка с Миссисипи.

— Мамуля, а ты знаешь, почему эта Девушка принимала по две противозачаточные пилюли?

Сара подавила второй стон. Только дома она могла услышать такое.

— Нет.

— Так сказать, для надежности. Для надежности! — с ударением сказала Стефани, качая головой из стороны в сторону, хлопая глазами.

Сара засмеялась и ступила на бегущую дорожку, Стефани вплотную к ней. Они схватились за поручни с правой стороны и расслабились, радуясь движению. Двое знакомых мужчин в темных костюмах промчались мимо. Как же ей и Стефани удалось опередить их? Она думала, что они уже получают свой багаж.

«Ну да, „Черепаха и Заяц“», — усмехнулась она про себя.

— Мам, ты можешь себе позволить это? Она бросила на Стефани озадаченный косой взгляд, ступая на твердый пол и направляясь в главный вокзал.

— Позволить что?

— Новый купальный костюм и ожерелье. Я думала, может быть, я позвоню папе и скажу ему не присылать мне билета для поездки летом. Может быть, лучше я останусь здесь, поработаю и накоплю денег на следующий учебный год.

Озабоченное выражение лица Стефани встревожило Сару. Она не хотела быть безработной и нарушить благополучие Стефани. Правда, она воспитала дочь так, чтобы она понимала значение денег и их источник, но до богадельни им было еще далеко.

— Стеф, не так уж все плохо. У меня есть некоторые сбережения. Я уверена, через несколько недель я буду работать. И если уж положение станет безвыходным, ты же знаешь, что твой отец возьмет на себя расходы по твоему обучению. Он в состоянии тебе помочь.

— Я знаю, но не хочу его просить. Он ведь уже платит алименты и половину всех расходов по колледжу. Кроме того, через два года Эрик пойдет в школу, а еще через два и Джейсон. Ему ведь надо будет и их оплачивать.

Сара рассердилась, но подавила желание объяснить Стефани, что деньги, которые платил отец — не любезность с его стороны, а обязанность.

— Я не намерена долго оставаться без работы. Ты только два месяца в году видишь своего отца и сводных братьев. Так что поезжай в Калифорнию и наслаждайся отдыхом.

Для Стефани ее отец был лучшим парнем в мире. Героем, который жил в дальних странах, и чья щедрость не знала границ.

Для Сары он был бывшим мужем, который изменял ей. Но Стефани не знала тонкостей и никогда не узнает. Сара никогда не расскажет ей, что у Чака Нельсона был роман с его теперешней женой, матерью двух сводных братьев Стефани, уже в то время, когда Сара была беременна Стефани.

Это больше не причиняло боль. Развод научил ее не зависеть ни от кого, только от себя.

Можно сказать, он дал ей свободу, которой она лишилась, выйдя замуж сразу после колледжа. Ей не доставало свободы. И она не жалела о разводе. Ее тревожило только, как он повлияет на Стефани.

Она отстала немного от Стефани, глядя, как она осторожно ступает на эскалатор, ведущий к месту раздачи багажа. Пропустив две ступени, Сара последовала за дочерью, стараясь мысленно вызвать образ человека, ставшего отцом Стефани. Это было нетрудно. Ей достаточно представить себе лицо Стефани. Она наследовала цвет волос матери, но все остальное — точная копия отца, которого она боготворила.

Сара допускала, что каждый нуждался в ком-то, кого можно сделать для себя кумиром. Она моргнула удивленно, когда Чака Нельсона вдруг заслонило лицо Брайена. Брайен Ватсон никогда не был ее кумиром. Она пришла в бешенство. Может быть, Стефани права, и рассудок сыграл с ней злую шутку. А может быть, она поставила Брайена туда, где ему и место — в прошлое.