Пат Бут - Жаркие ночи в Майами

Бах! Эта мысль вонзилась в центр мозга Кристы и застряла там, вибрируя, как стрела в центре мишени. В ушах Кристы звенели последние слова Мэри Уитни.

«Желаю развлечься в аэропорту», — сказала Мэри.

Но Криста не говорила Мэри Макгрегор Уитни, что собирается ехать именно в аэропорт.

Криста ворвалась в свой дом, переполненная дурным предчувствием и разгорающейся злобой. В ее голове возникали образы злобных чудовищ, и одно из этих чудовищ приобретало облик Мэри Уитни. Откуда Мэри узнала, что она едет в аэропорт? Криста была уверена, что не упоминала об этом. Она точно помнила — в тот самый момент, когда она сказал Мэри, что у нее есть кое-какие дела и потому она не может присутствовать во время встречи с Робом, она ощутила укол вины за свою скрытность. Криста видела в этом свой недостаток. Хотя с точки зрения бизнеса всегда лучше держать других в неведении насчет своих дел. Так откуда же Мэри узнала? Криста определенно ничего не говорила своей секретарше и вообще никому. Ей было неприятно выступать в роли шофера для Моны, и она вовсе не собиралась рекламировать тот факт, что знаменитую Кристу Кенвуд можно вызвать в аэропорт за пассажиром, наподобие водителя побитого желтого такси, на котором возвращалась домой она сама.

Значит, Мэри получила информацию от заговорщиков, кем бы они ни были. От Джонни, от Браддока, возможно, от Моны. Суть дела совершенно ясна: Мэри Уитни участвовала в заговоре с целью уничтожить Кристу. Но, вставляя ключ в замок входной двери, Криста осознала: существует глубокая пропасть между тем, что ты знаешь, и возможностью доказать это.

Хуже того — есть огромный разрыв между возможностью доказать и пониманием того, что с этим делать. Ясно одно: она должна быть хладнокровной, должна тщательно контролировать свои эмоции. Криста постаралась успокоить бьющееся сердце и овладеть чувствами, клокотавшими в ней, прежде чем открыла входную дверь и шагнула в холл.

Мэри Уитни шла ей навстречу, опустив голову. За плечами Мэри Криста увидела Роба, стоявшего в дверях, ведущих к бассейну. Мэри Уитни подняла голову, и ее глаза встретились с глазами Кристы. Мэри остановилась, словно натолкнулась на невидимую стеклянную дверь. Она была в таком смятении, что едва не упала, на лице у нее отразились удивление, недоверие, ужас. Если бы Кристе требовалось признание, подписанное кровью Мэри, даже оно не имело бы большей силы и значения, чем выражение ее лица.

— Криста!

— Мэри? — Голос Кристы звучал насмешливо, не выдавая ее чувств. — Почему ты так изумилась, увидев, как я вхожу в дверь моего собственного дома?

Мэри визгливо, принужденно засмеялась, стараясь замаскировать свое удивление.

— Я не ожидала, что ты так скоро вернешься, — проговорила она и мерзко ухмыльнулась.

Вмешался Роб, по-прежнему стоявший у стеклянных дверей.

— Вы вообще не ожидали, что она вернется, — громко сказал он. — «Она оттуда не вернется» — так вы сказали.

— Ты меня неправильно понял, — торопливо отозвалась Мэри, не оборачиваясь к нему.

— Что происходит? — спросила Криста. — Почему это ты решила, что я не вернусь?

Мэри махнула рукой, словно отметая эту тему как не имеющую значения.

— У нас с Робом состоялся совершенно бесполезный разговор. Твое имя всплыло рядом с именем Лайзы. Я хотела сказать, что ты не вернешься в его жизнь. — Глаза ее вильнули в сторону, разобличая вранье.

— Ты отлично знаешь, что я никогда не была частью его жизни, — возразила Криста, захлопывая дверь у себя за спиной.

— Наверное, все же была, в его мыслях, — вымолвила Мэри, по-прежнему избегая взгляда Кристы.

Мозг Кристы работал с лихорадочной быстротой. Стоит ли сейчас задавать вопрос, откуда Мэри узнала, что Криста едет в аэропорт? Нет, Мэри Уитни слишком хитра и слишком сильна, ее не поймаешь на оброненном слове. Она будет все отрицать. А Криста тем самым даст понять, что ей известен секрет Мэри.

Однако оставались и другие способы надавить в разговоре на Мэри. Если Кристе удастся вывести ее из равновесия, то ее можно подтолкнуть к каким-нибудь изобличающим признаниям.

— Как это у вас с Робом мог состояться бесполезный разговор, если все, что ты хотела, — это извиниться перед ним и попрощаться?

Роб медленно подошел к ним.

— Значит, она именно это говорила насчет того, что собирается делать. В его голосе прозвучали в равной мере и облегчение, и недоверие. Выходит, Криста ничего не знала о чудовищном предложении Мэри.

— Да, именно это, — отозвалась Криста. — Мэри, что здесь произошло?

— Я не собираюсь отвечать тебе. Я не обязана ни перед кем отчитываться.

Мэри Уитни выставила вперед челюсть — с вызовом, с угрозой. Ее смятения как не бывало. К ней уже вновь возвращалась агрессивность — ее инстинктивный метод обороны.

— Она предлагала мне миллионы, чтобы я женился на ней, — сообщил Роб. — Я думаю, она рехнулась. Я на самом деле считаю, что она не в своем уме. Она бесилась, кричала, угрожала мне, Лайзе, вам, всем.

Теперь Мэри наконец обернулась к нему.

— Заткнись! — прошипела она. И снова обратилась к Кристе.

Мэри Уитни дергалась от ненависти. Лицо ее покрылось местами красными, местами белыми пятнами. Ее трясло, как хилое деревце на могучем ветру.

— Я не угрожала! — зарычала она. — Я никогда не угрожаю. Я только говорю, что произойдет. А это произошло. Рекламная кампания «Майами» уже в прошлом. Все у вас рухнуло. Вы все уволены и не получите от меня ни цента. Хуже того, вам предъявят судебный иск… за одно, за другое, за третье, за все, что смогут придумать мои адвокаты. Вы никогда больше не сможете работать, никто из вас, ни в одной стране мира. Это я вам гарантирую! И ты потеряешь все до последнего пенни из того птичьего помета, который ты называешь своим капиталом, Криста. Тебе придется стать опять фотомоделью, только никто не захочет тебя снимать. Ты — дерьмо, тебе придется снова зарабатывать, лежа на спине, дорогая. Ты будешь зарабатывать проституцией на оплату своих счетов, после того как мои адвокаты обдерут тебя, как липку.

Роб Сэнд оказался рядом с ней в мгновение ока. Он поднял ее за талию, словно почти невесомый мешок с картошкой, и направился к выходу. Криста, дерзко улыбаясь, распахнула дверь. Роб опустил Мэри на порог, и она покачнулась, пытаясь сохранить равновесие.

— А теперь убирайтесь из нашей жизни! — рявкнул Роб дрожащим от ярости голосом.

— Ты пожалеешь! Пожалеешь! — визжала Мэри. — Идиот! Ты никогда больше не сможешь спать спокойно из-за меня! Я тебе это обещаю. Обещаю!

— И это вы обещаете человеку, за которого хотели выйти замуж! — фыркнул Роб.

— Мужчине, которого ты пыталась купить! О Мэри! Бедняжка Мэри! — посочувствовала Криста.