Елена Чалова - Рыцарь для дамы с ребенком

— Катерина, налей девушке успокоительного.

Катя быстренько сунула истеричке пластиковую рюмочку, наполненную редкостной гадостью. Сам Марк пил такое один раз — во время дежурства в детском отделении, — после того, как первый и единственный раз в жизни грохнулся в обморок. Проглотив лекарство, девушка выпучила глаза и даже на секунду перестала рыдать. Воспользовавшись затишьем, он демонстративно положил инструменты в лоток и, мило улыбаясь, спросил:

— Вам лучше? Ну и славненько. Тогда идите. Женский туалет прямо в конце коридора. В таком виде нельзя выйти на улицу — тушь потекла, и вообще, какого черта вы так накрасились — ведь шли к стоматологу, а не на Тверскую. Впрочем, дело ваше. Как умоетесь, если хотите, загляните ко мне — я дам вам телефон частной клиники; они там делают общее обезболивание чуть не у входной двери — укольчик сильнодействующего препарата, а потом уж, когда вам сделается все равно, проводят необходимые манипуляции. Так что даже удаление должно пройти без особых проблем, а уж пломбу и не заметите, как поставят.

Это был не блеф, его приятель и правда так работает. Что делать, истериков довольно много.

Вика хлопала глазами, цвет которых было затруднительно различить — столько туши свисало с ресниц. Потом подхватилась с кресла, но не пошла в туалет, а подскочила к раковине в углу, быстро намылила руки. Катя возмущенно пискнула — пользоваться раковиной в кабинете больным не положено, — но девушка уже терла глаза и пригоршнями плескала холодную воду в лицо. Надо сказать, косметики на ней было не меньше килограмма — вода текла разноцветная. Катерина сунула ей бумажное полотенце, и, когда Вика подняла голову, Марк вытаращил глаза — теперь ей на вид было лет шестнадцать. Когда она вошла, он решил, что ей двадцать пять.

Побоявшись, что заработает нервный срыв, если не узнает правду, он поинтересовался:

— Сколько вам лет?

Вика шмыгнула носом и прошептала:

— Восемнадцать.

Н-да. Марк тупо смотрел на нее. Милое, почти детское личико: голубые глаза, аккуратный нос, чуть припухшие, но хорошего рисунка губы. Цвет волос, модный розово-красный, первоначально явно был другим, скорее всего русый. Какие странные девушки пошли, однако. Теперь, когда она перестала быть похожа на проститутку в боевой раскраске, стала милой, даже симпатичной девочкой. Вика таращилась на стоматолога в ответ. Потом сжала кулачки и решительным шагом направилась к креслу. Плотно уселась и тоном команды «пли» бросила:

— Давайте.

«Ох, грехи наши тяжкие, ну почему я не стал инженером?» — в который раз вопросил себя же самого Марк. Или кем-нибудь еще — кто имеет дело с железками, а не с нервными барышнями. Он осторожно взял инструменты, готовый к новой вспышке. Но дальше все пошло неплохо. Первичный осмотр выявил три дырки — две паршивые, одну маленькую. Марк все объяснил девушке, сказал, что сделает укол, а до него — побрызгает десну ледокаиновым спреем, чтобы укол был менее неприятным. Обычно врачи берегут спрей для деток, но тут ему не хотелось рисковать. Вика только молча кивнула. Он принялся за работу, комментируя процесс и от себя добавляя какие-то шутки-прибаутки, чтобы ей не было так страшно. Через некоторое время — после укола и первого захода бормашины — девица поняла, что ничего не чувствует, и тело ее несколько расслабилось, а глаза приобрели более осмысленное выражение. Остаток времени она сидела очень хорошо, и единственное, что Марку не нравилось, — пристальный взгляд голубых глаз. Закончив и прочитав обычную нотацию — два часа не есть, может немножко поболеть… — он улыбнулся и, решив, что хорошее поведение надо поощрять, сказал:

— Вика, вы просто молодец. Не думал, что у вас хватит сил взять себя в руки, но вы оказались стойким солдатиком. Все было не так страшно, правда? У вас еще две дырочки. Надумаете, записывайтесь и приходите, будем работать дальше. Чтобы зубки были в порядке. Тогда королева Виктория сможет осчастливить своих подданных безупречной улыбкой.

Она кивнула и, пробурчав «спасибо», выпала в коридор. Не успел Марк снять перчатки и вытереть пот — кофе хотелось до визга, — как в кабинет впорхнула тетенька солидной комплекции, увешанная переливающимися в ярком свете многочисленных ламп украшениями. Марк никогда не думал о том, чтобы стать ювелиром — ювелир в семье дядя Леня, и у него есть сын, — но тем не менее кое-что понимал — гены, должно быть. Так вот, камушки на тетке были настоящие и о-очень солидные. Подбор украшений Марка впечатлил, хотя он сразу не понял почему. Присмотревшись, сообразил. Дама, должно быть, боялась проявить дурной вкус (который смело проявляла в одежде) и брала классику — никакой вычурности, веточек и ненужных завитушек. Четкие, изящные линии оправ подчеркивали чистоту бриллиантов — в серьгах и кулоне. И два изумруда в перстнях. Видимо рассудив, что столь крупногабаритное тело не следует украшать мелкими камнями, дама выбрала крупные. Марк такие видел только на выставке — ходил как-то с дядей Леней. А сколько это может стоить — даже представить себе не мог.

Завороженный блеском и занятый напряженными подсчетами, молодой человек молчал, Катя решила выставить нахалку лично.

— Дама, — решительно начала она. — Выйдите. Войдете, когда над дверью загорится…

Взглянув на Катерину, как солдат на вошь, дама обратила на стоматолога голубые глазки и решительно сказала:

— Доктор, я вам очень благодарна. Виктория готова прийти еще раз и даже не устраивала истерику. Не поверите, когда она была маленькая, ее приходилось затаскивать в кабинет силой — за руки, за ноги. Но вы просто волшебник.

Твердой рукой дама припечатала к столу конверт.

— Это в качестве благодарности за то, что сумели все так удачно сделать.

— Э-э, — промямлил Марк. — Да? Собственно, Вика сама молодец. Должно быть, она просто повзрослела.

Мамаша усмехнулась:

— Вы четвертый врач за последние два дня. Она почти не спала от боли, и все равно никто не мог заставить ее даже рот открыть. Хоть я и пообещала ей новый мобильник — такой, знаете, со встроенной фотокамерой, обсыпанный камушками и черт знает чем еще…

Марк тупо покивал. Надо же. Дама повернулась к Катерине и протянула руку:

— Счет.

Девушка молча протянула ей листок, но когда мадам поплыла к выходу — Марк не поверил своим глазам, — Катя оказалась впереди и открыла ей дверь!

Потом закрыла поплотней и бросилась к столу. Не решаясь взять конверт в руки, она нетерпеливо переступала с ноги на ногу и тараторила:

— Ну же, Марк Анатольевич, смотрите скорее, сколько там.

Там было триста долларов новыми блестящими зелеными бумажками. Три штучки. Это поверх нехилого счета в кассу — заведение отличается убойными ценами. Он протянул одну бумажку Кате, и та запрыгала по кабинету козой.