Кумихо - Прости

— Я понял тебя. Ты хочешь спросить меня, стоит ли ем верить?

Трей плавно и грациозно передвинулся вместе со стулом к столу, сокращая наше с ним расстояние. А когда, он еще и нагнулся над ним ко мне, я невольно отпрянула назад.

— Не беспокойся, — отодвинулся он, увидев мои круглые глаза от удивления. — Ты — не мой тип. Да, и, вообще, у меня нет привычки брать чужое. Своего, во! — провел он картинно большим пальцем по своему горлу. Я натужно рассмеялась, но тут же смолкла. — А на счет твоего сомнения, — принял вновь серьезный вид Трей. — сомневайся, но не отталкивай его. Он — дурак, который жутко запутался. Он сам себя загнал в угол. Знаешь, если хочешь его узнать, то поговори с его бабушкой. Кто и знает его, так это она.

Я растерялась и не нашлась ничего ответить Трею. Он выглядел абсолютно уверенным в своей правоте и ничуть не сомневался в верности выбранного им решения.

— Ладно, допустим, но я не знаю, где она живет и сможет ли она принять меня, — пожала я плечами, едва не разлив свой стаканчик с кофе, двинув по нему локтем.

— Не бойся, я тебя отвезу. Поехали! — подорвался парень с места, не забыв прихватить свой и мой рюкзак, что стояли на полу возле стульев. Я без слов поднялась с места. Мне хотелось узнать бабушку Криса.

— А если, она будет не рада гостям? — едва поспевала я за Треем. Он обернулся ко мне и сверкнув зелеными глазами, очаровательно улыбнулся:

— Бабуля Вилсон очень дружелюбный человек, но правда…

— Что? — испугалась я.

— Она, через чур, правдива. И видит, что характерно, человека насквозь, — пробормотал последнее про себя и качнув головой, продолжил свой путь парень. Я поспешила следом.

Мы с Треем стояли у дверей старого, но весьма добротного дома, который был окружен лужайкой с ярко-зеленой травой. Под окнами дома расположились клумбы с цветами, а оградой служила живая изгородь из ровно подстриженный кустарников. Мне здесь определенно нравилось.

— Нравится? — угадал Трей, с упорством нажимая на дверной звонок. За дверью послышались не торопливые шаги.

— Да, — кивнула я, еще раз оглядывая всю эту красоту. Шаги приближались.

Я уже представляла себе бабулю-«божий одуванчик», когда дверь распахнулась и на пороге оказалась весьма и весьма солидная женщина (бабушка, даже на язык не прилетало), одетая в домашний костюм, который состоял из свободных брюк и толстовки, с убранными волосами в строгий пучок. Все, мне конец!

Женщина оглядела меня с ног до головы и лишь потом кинулась на Трея с расспросами, даже не позволив войти нам в дом:

— Гэмптон, шкодливая задница, что-то опять случилось с тобой и этим раздолбаем?! — схватила за мочку уха и потянула вниз парня. Тот, жалобно поскуливая, поспешил оправдаться за счет моей скромной персоны:

— Я не при чем!!! — заорал он, махая в мою сторону. — Это все он и она!!! Честно, миссис Вилсон! Отпустите!

Женщина отпустила ухо Трея, тот сразу засопел и принялся активно его растирать, и смерив еще раз нас взглядом, пригласила войти внутрь:

— Заходите. А ты, — указала она на Трея. Тот поежился. — все расскажешь мне о ваших проделках с внуком. Эта зараза уже больше месяца не навещал меня!

— Правильно. Потому, как в прошлый раз вы отходили его веником за то, что он кого-то там как-то обозвал, — пробубнил Трей, проходя в дом.

— Воспитывать никогда не поздно.

Трей дернул меня за рукав и прошептал:

— Если она узнает про тебя и поступок внука с тобой, она его точно прибьет. Фильтруй информацию, которую будешь ей говорить. — И он толкнул меня вперед, чтобы пройти самому.

— Рассказывай, детка, что тебя привело ко мне? — положила мне на тарелку очередную плюшку с абрикосовым повидлом, бабушка Криса.

Первое впечатление от нее развеялось, как утренний туман. Она была доброй и милой женщиной, справившей в том месяце шестьдесят пятый день рождения. Звали ее Гертруда, но она предпочитала другой вариант — Герти. Этим она напоминала мне себя. Она, как и я до сих пор не могла примириться с таким именем.

Герти Вилсон открыто улыбалась и я смогла заметить мелкие морщинки около глаз, которых раньше не увидела. Женщина была строга, но справедлива. Она говорила правду и требовала ее от других.

Дом ее был смесью нового и старого, хай-тека и винтажа.

— Это мой сын постарался, — махала она рукой на очередную новомодную вещицу и старательно охала и покачивала головой, словно в знак скорби.

В ее доме было очень уютно. Две небольшие комнаты на первом этаже, включая маленькую кладовку и ванную с огромной кухней, которая имела выход на террасу на заднем дворе, и две комнаты наверху. Одна из них служила комнатой для гостей, а другая принадлежала хозяйке.

Мы сидели в кухне, за большим резным столом темного-вишневого цвета. Кухня была тем местом, где новинки технического мира не достигли своей вершины. Все здесь было по-домашнему уютно.

— Ну, так как? — не отступала от своей намеченной цели Герти, поглядывая на меня.

Я заерзала на стуле.

— Она бы хотела…

— Молчать, Трей Гэмптон! — тот, бедный, поперхнулся жасминовым чаем, которым нас любезно напоила бабушка Криса. — Спрошу, тогда ответишь.

— Иногда, мне кажется, что вы военный генерал под прикрытием.

— Может быть… — призадумалась миссис Вилсон. — А ты, что скажешь, Со?

— Прости меня, может я глупо поступила, но я хочу узнать о вашем внуке.

Вот и все. Все, что надо, я сказала. Ну, практически… Если быть откровенной, то выпалила на одном дыхании.

Герти Вилсон посмотрела на Трея, тот быстро окопался в своей чашки и усиленно захлюпал жидкостью в ней.

Женщина вернулась ко мне.

— Ах, вот оно что… Что ж, этот паршивец, всегда умел доставлять неприятности. Но от этого, он хуже не становится.

Я и Трей затаили дыхание.

— Расскажи, что у вас с ним произошло. Тогда, станет понятно, чем тебе помочь, — положила свою жилистую, но ухоженную руку, на которой красовался массивный перстень, попросила Герти.

Трей отчаянно начал жестикулировать.

— Трей! — приподняла брови на него она. Он сник.

— Хорошо.

Я приняла решение.

После получасового рассказа о наших отношениях и том, что произошло между мной и Крисом на балу, я ожидала бурю эмоций, но бабушка Вилсон меня вновь удивила.

Она встала из-за стола и пройдя до навесного кухонного шкафчика, достала оттуда пачку сигарет и закурила. Я уставилась на нее во все глаза.

— Знаешь, Со, — заговорила она. — Крис всегда получал много любви. С самого детства он был единственный, на кого были направленны все теплые чувства. Единственный ребенок в семье. Сын. Это что-то, да значит! — посмотрела она в упор на меня. — Но, был один нюанс. Крис привык получать любовь, но отдавать он ее не привык. — выпустила струйку вонючего дыма в потолок, Герти. — От него этого никто не требовал и он подумал, что так и должно быть. То, что он хочет, то его. Неважно, что будет думать другой.