Франсин Риверс - Алая нить

Взяв себя в руки, она повернулась и посмотрела на Алекса. Дрожь пробежала по телу, как только она подошла к его кровати и глянула на него сверху вниз. Такой потрясающе красивый, так великолепно сложен! На груди золотой крестик, подаренный его матерью. Сердце сжалось от сострадания и нежности к нему. И тут же брови ее сердито сдвинулись. Алекс повесил что-то еще на золотую цепочку, что-то, что она вернула ему вместе с бракоразводными бумагами, отданными ей на подпись.

Почему он носил на груди ее обручальное кольцо?

— Алекс?

Послышался стон. Изменив положение тела, он пробормотал что-то невразумительное по-испански и открыл покрасневшие глаза. Уставился на нее с таким выражением, будто не верил в реальность происходящего.

— Дети думают, что ты умираешь, — сухо сказала она, пересиливая страстное желание убрать с его лба прядь темных волос.

Передернувшись, он с трудом сел в кровати.

— Судя по ощущениям, я близок к тому, — проскрежетал он и снова уставился на нее.

Сьерра старалась не смотреть ему в глаза.

— Я принесла тебе куриный бульон, — протянула она, кивнув в сторону столика рядом с кроватью, и отошла от него.

— Я вовсе не хотел обидеть тебя прошлой ночью, Сьерра. Клянусь…

— Знаю. Давай просто забудем об этом.

Ему вовсе не нужно было что-то придумывать, чтобы заставить ее страдать. Болью отдавался каждый брошенный на него взгляд. Так всегда происходит, когда любишь, даже если тебя предали.

Когда Сьерра направилась к двери, Алекс откинул одеяло.

— Не уходи. — И застонал от нестерпимой боли, как только попытался сесть. Обхватив голову обеими руками, он прошептал по-испански:

— Мне нужно поговорить с тобой. Дай мне только пять минут на то, чтобы принять душ.

— Можем поговорить в другой раз. — Ее губы тронула слабая улыбка. — Когда будешь чувствовать себя лучше.

Руки его безвольно повисли, взгляд поник.

— Я не буду чувствовать себя лучше, пока не поговорю с тобой.

Сьерра думала, что со слезами покончено, но нет, она снова готова была разрыдаться.

— Может, я не желаю слышать того, что ты мне будешь говорить.

— Пусть так, — согласился он, — но я прошу выслушать меня в любом случае. Por favor.

Когда он встал, она затрепетала. Сьерра уже позабыла, что спит он обычно в коротких шортах. Она позабыла множество вещей, стремительно всплывших сейчас в памяти.

— Ладно.

В этот момент она согласилась бы на что угодно, лишь бы убраться поскорее из спальни, подальше от него и тех чувств, которые он все еще был в состоянии вызывать в ней без всяких усилий.

— Подожди здесь.

— Я буду внизу.

На кухне ей пришлось изрядно повозиться с многочисленными ящичками в поисках кофе. Руки нещадно тряслись, пока она готовила напиток. Почему-то Сьерра рассчитывала на большее время, однако уже через несколько минут, заглаживая назад мокрые волосы, спустился Алекс, весь в капельках воды. Безумно красив, даже с похмелья. Сьерра смотрела на него и вдруг затосковала. Она никогда не избавится от него. Никогда.

— Gracias, — поблагодарил он, когда Сьерра поставила перед ним кружку с горячим кофе. Ей было жизненно необходимо иметь некую преграду между собой и Алексом, нечто, чем можно занять руки, занять саму себя. Алекс сделал глоток. У Сьерры создалось впечатление, что он изо всех сил пытается взять себя в руки. И только после того, как допил весь кофе, он посмотрел на нее.

— Ты все еще моя жена.

Сьерра почувствовала, как кровь отхлынула у нее от лица, когда она заглянула в его глаза. Ее охватила паника.

— Нет. Я сделала все, о чем ты просил. Подписала бумаги. Передала их тебе, так что твой адвокат…

— Мы все еще женаты, Сьерра.

— Возможно. Но лишь на некоторое время, пока развод не получит законное основание.

— Ничего не кончено, и не кончится. Развода не будет, если ты сама не подашь на меня в суд.

— Ровным счетом ничего не понимаю, — недоумевала Сьерра. Разве не он бесчисленное множество раз повторял ей, как жаждет этого развода? — Но ты же сам требовал, грозился.

— Да, но я передумал. И не передал документы адвокату. Пропустил их через офисный уничтожитель бумаг.

— Что? — слабеющим голосом пробормотала Сьерра.

— Искромсал все бумаги на мельчайшие кусочки.

— Я поняла с первого раза. Хочу узнать зачем. Только для того, чтобы пройти через все это унижение еще раз?

— Не знаю, зачем я тогда это затеял, но все ведь неплохо обернулось.

— Неплохо обернулось? — Он что, думал, что сможет в любой момент вернуться в ее жизнь, подобрать ее там, где бросил? Или оставить ее в состоянии ожидания, пока сам будет наслаждаться жизнью? Нестерпимо захотелось плеснуть ему в лицо горячим кофе. Вместо этого она со стуком поставила кружку и направилась к двери.

Алекс настиг ее в гостиной и развернул к себе.

— Я никогда не любил Элизабет так, как тебя, Сьерра. Я знал, что добром это не кончится, как только в первый раз прикоснулся к ней.

Сьерра со всей силы ударила его. Заехала прямо в челюсть, так что он отпрянул назад на два фута. Бешенство и обида переполняли ее. Она полностью потеряла над собой контроль и снова накинулась на него. Налетела и стала молотить его кулаками в грудь, пока вдруг не осознала, что он безмолвно принимает удары. Всхлипнула и ожесточенно толкнула его на диван. Хватаясь в падении руками за ее свитер, он увлек ее за собой. Они свалились, запутались ногами и руками, скатились на пол.

— Мерзавец!

Сьерра вскочила на ноги и снова пошла к двери. Алекс оказался проворнее. Перепрыгнул через диван и преградил ей путь. Раскинул руки:

— Давай. Лупи меня снова. Я заслуживаю этого.

— Уйди прочь с моей дороги!

— Я еще не все сказал.

— А я все!

— Ты все еще любишь меня, Сьерра.

— Я справлюсь с этим!

— Нет, не сможешь. И я не смогу. Никогда.

Сьерра с тяжким всхлипом втянула в себя воздух:

— Ты думаешь, мне стало легче, когда ты сказал, что не любил ее? Думаешь, меня может вдохновить сознание того, что ты разрушил наш брак в угоду мимолетного увлечения, блажи?

— Это не было увлечением.

— Ничего не хочу слышать об этом, Алекс. Не нужно никаких мерзопакостных подробностей. Просто уйди прочь с моей дороги!

— Сьерра…

— Дай мне уйти!

Он схватил ее за плечи:

— Мои отношения с Элизабет развивались в основном по причине, о которой ты тогда говорила. Я просто захотел почувствовать, что покорил настоящую вершину. Образование не помогло мне ощутить этого. То же и с деньгами. Помнишь, как ты назвала ее? Трофеем, который я мог бы показывать миру, чтобы все видели — Алехандро Луис Мадрид не просто сын какого-то «латиноса»! — В его влажных глазах появилось выражение нестерпимой муки. — Ты знала меня лучше, чем я себя, Сьерра. До Коннектикута. Там я увидел себя со стороны, и мне захотелось блевать.