Франсин Риверс - Алая нить

Сейчас дети спят, а Каванот вышел во двор проверить скотину и искупаться в ручье перед тем, как лечь спать. Я же перелистала Библию тети Марты. Я так явственно чувствовала ее присутствие, когда держала Библию в руках. На полях записаны ее молитвы и кое-какие заметки. Любимые строки подчеркнуты. А еще в книге, как оказалось, таились сюрпризы — цветы, заложенные между страницами и напомнившие мне о весне, о маме, о прошедших в Галене днях.

Господи, благослови тетю Марту и храни ее всегда.

Алекс звонил каждый вечер в начале одиннадцатого. Каролина к девяти уже находилась в постели, Клэнтон же обычно возился до десяти. Но один разговор с отцом заставил его изменить свои привычки.

Каждый вечер телефон звонил, и сердце Сьерры болезненно сжималось. Делая глубокий вдох, она отвечала на звонок, плавно опускаясь на стул. В основном говорил Алекс, она же в это время чертила что-то в блокноте, чтобы как-то снять нервное напряжение.

Поскольку Сьерра не давала воли своим чувствам, у Алекса появилась возможность раскрыться. Его полные признаний монологи мучили и терзали ее. Последнее, о чем она хотела бы узнать, это о его отношениях с Элизабет. Но Алексу очень нужно было снять эту тяжесть с души.

— Элизабет уехала с Восточного побережья, чтобы бороться за собственную независимость, — рассказывал он ей. — Во мне ее привлекло то, что я был полной противоположностью тем мужчинам, которых ее отец прочил ей в мужья. Хотя вовсе не брак занимал ее мысли.

Перед Сьеррой развернулась картина всего происшедшего. Работа свела их вместе. В обязанности Элизабет входило работать в паре с Алексом. Алекс же обладал сильной харизмой, был полон огня, полон идей. Пока Сьерра воевала с ним дома, Элизабет ожидала его на работе, в офисе, готовая утешить, посочувствовать, готовая восхищаться и помогать, а не разрывать его на части и давить на него. Постепенно он начал проводить больше времени на работе. Они выходили вместе на ленч, потом и на обед. Несколько порций алкоголя завели их еще дальше. Затем появилось чувство вины, а единственным способом успокоить совесть является нападение, обвинение другого. И Сьерра поняла, что в силу объективных причин она стала превосходной мишенью. Своей инфантильностью она уже подготовила почву для падения задолго до появления Элизабет Лонгфорд. Если бы не было Элизабет, была бы какая-нибудь другая женщина.

— Что случилось, когда вы поехали к ее родным?

— Что ты имеешь в виду?

— Одра что-то говорила по поводу раздора в Коннектикуте.

— Можно сказать и так. Мы с ее отцом поспорили. У нас был такой же серьезный разговор, как с твоим отцом когда-то. Помнишь, что тогда случилось?

— Да. Но в конце концов вы стали лучшими друзьями.

Правда, понадобилось несколько лет, но Алекс и ее отец все-таки подружились. Отец Сьерры стал самым близким Алексу человеком после нее и Луиса.

— Нет, — сказал Алекс. — Я не это имел в виду. Ты помнишь, что сделала ты? Ты спустилась вниз и встала рядом со мной. Ты сказала, что любишь меня. Ты заявила об этом громко и во всеуслышание. Ты была готова бороться за нас, вне зависимости от того, какую цену придется заплатить за это. Тебе даже грозил разрыв с родителями. — Он иронично усмехнулся. — Элизабет бросила меня на растерзание стае волков, стала в сторону и наблюдала, кто победит.

Вместо того чтобы почувствовать удовлетворение, Сьерра задумалась над его словами; могло ли все обернуться иначе, будь Элизабет чуточку мудрее и люби она Алекса чуточку сильнее?

— Не молчи, Сьерра. Я стараюсь объяснить тебе, как я увидел, какая она на самом деле. Мне пришлось поехать в Коннектикут, чтобы понять, что она замышляла. Она не любила меня, и я не любил ее. Мы просто использовали друг друга. Я был нужен ей как орудие против отца, она же мне — для борьбы с тобой.

— Если ты все это знал, почему ты не оставил ее раньше?

Некоторое время он молчал.

— Из-за гордыни.

— Будь честным, Алекс. — Сьерра устала чувствовать себя между молотом и наковальней: разрываться между сожалением о вчерашнем дне и страхом перед будущим. От него ей нужна была только правда, какой бы горькой она ни была. Построить новые отношения меньшей ценой не удастся. — Обещаю, я не буду злиться, что бы ты ни сказал.

— Ладно, — тяжело вздохнув, ответил он, явно не горя желанием выложить все начистоту. — Я не был уверен, хочу ли я вернуться к тебе.

Так, по крайней мере, она поняла, что он откровенен с ней до конца. Проглотив обиду, она спросила:

— Когда же ты передумал?

— Когда ты сказала, что никогда не увезешь от меня детей. Это охладило меня. Я почему-то ожидал, что ты будешь вести грязную игру, бороться со мной всеми доступными средствами.

И почему бы ему так не думать? Из-за обычного переезда в другой город она бесконечно жаловалась, придиралась по любому поводу и не спускала ему ни одной мелочи. И после трех лет такого поведения разве мог он ожидать честного отношения при разводе?

— В конце концов, я понял, что именно я вел грязную игру, — признался он. — А потом был тот день, когда я увидел, как ты играешь в бейсбол. — Он негромко засмеялся. — К тому моменту как игра закончилась, я поймал себя на том, что все время недоумевал, как мне вообще могла прийти в голову мысль бросить тебя.

— И все из-за того удачного броска? — спросила она, печально улыбаясь и продолжая вычерчивать узоры на бумаге.

— Нет, из-за того, что уже в течение многих месяцев я не видел тебя смеющейся. Ты снова выглядела такой же молодой и счастливой, как тогда, когда мы только познакомились. У меня перехватило дыхание. Я сидел там, смотрел на тебя и вспоминал наши лучшие времена. Мне стало тошно при мысли о том, что случилось с нами.

Так и пошло. Алекс звонил, Сьерра слушала. Она понимала себя и его все лучше и лучше. Через какое-то время она отказалась от стула и перебралась на диван. Удобно устраивалась на нем, кладя ноги на старинный «люкообразный» столик.

— Если мы все-таки начнем жить вместе, что ты собираешься делать со всей той аппаратурой, которая находится в твоей гостиной? И особенно с тем жутким черным диваном? — поинтересовалась она.

— Что дает тебе повод думать, что мы будем жить именно в твоей квартире?

Она задумалась. Где они будут жить? Как решат бытовые вопросы? Сьерра начинала понимать, как мало общего у них на самом деле.

«Господи, как же нам построить наши отношения?»

Она провела много времени за чтением Библии, обдумывая все снова и снова. И вновь постигала истину: не заботьтесь ни о чем. Будьте благодарны. Справляйтесь с трудностями в своей жизни шаг за шагом, перед лицом Бога. Ей следовало все время опираться на Иисуса, чтобы подняться над всем этим во Христе, чтобы старые обиды, страхи и боль не довлели над ней.