Кэтлин О'Рейли - Как продать душу: Краткое руководство для светской львицы

Боже, сделай так, чтобы это был не сон. Или, если это сон, не дай мне проснуться. Пусть я никогда не открою глаза.

— Возьмите мою куртку.

Пока дура в мокрой блузке пялится на Натаниэля, я сообщу вам, что у этой дуры идеально стройные бедра, она миниатюрна, хорошо сложена и не может пожаловаться на отсутствие мужского внимания. Натаниэль тоже сразу замечает все ее прелести. Пожалуй, мне следовало описать Сюзи гораздо раньше, но тогда мой рассказ поутратил бы присущий ему пафос.

— Надевайте, да поскорей.

Он набрасывает мне на плечи коричневую кожаную куртку (знакомая скользкая подкладка). Я отчаянно шмыгаю носом. Возможно, это простуда; не исключено, что из моих мозгов таким образом удаляется вода. Но скорее всего, я только сейчас начинаю понимать простую вещь: наш мир — чертовски славное местечко.

— Извините, что я на вас так пялюсь. — Натаниэль проводит рукой по векам, словно пытаясь смахнуть наваждение. — У меня эффект дежа-вю. У вас так бывает? Вам когда-нибудь казалось, что какие-то воспоминания просто вырезали у вас из памяти и теперь вы не знаете, куда вставить этот кусок, потому что пробел уже чем-то занят?

Голос у Натаниэля глуховатый — как будто он только что проснулся в моей постели. Мне известны о нем самые интимные вещи, а он даже не догадывается, кто я.

— Нет, с моей памятью все в порядке. Наоборот, я бы с удовольствием кое о чем забыла, но…

Меня пробирает дрожь, и я плотнее запахиваю Натаниэлеву куртку.

— Ваше имя Сюзи?

— Вы меня знаете? — спрашиваю я с предельной осторожностью.

— Ваше имя написано у вас на бейджике.

Параллельный мир отпадает. Ладно, обойдемся без него. Зато я — все еще хорошая. И никто у меня этого не отнимет.

— Да, меня зовут Сюзи Вонг. А вас?

Я спрашиваю, чтобы Натаниэль ничего не заподозрил.

— Натаниэль.

— Вы местный?

Тон у меня самый небрежный.

— Я здесь в отпуске. Приехал навестить родителей.

— Так у вас тут родители!

Обстановка проясняется.

— Да.

— А я недавно потеряла маму.

— Мне очень жаль.

Наверняка Натаниэль не может взять в толк, почему первая встречная изливает ему душу, но меня это не смущает. Главное, мне теперь есть что изливать.

— Видите ли, с этим трудно смириться. Мы с мамой никогда не были близки. А вам я все это рассказываю, чтобы вы не повторяли моих ошибок. Если вы в ссоре с родителями, помиритесь сейчас. Кто знает, когда вы их снова увидите и увидите ли вообще. Вы меня понимаете?

Натаниэль смотрит вежливо — я лезу не в свое дело.

— Да, конечно понимаю. Но я не могу с ними помириться.

Я хватаю его за руку.

— Можете. Это же очень важно! Вы ведь не хотите всю жизнь потом мучиться угрызениями совести? Поверьте, у вас все получится.

Он с улыбкой кивает.

— Так вот, значит, чем на самом деле занимается «Десять тысяч алых роз» — готовит семейных психологов!

— А вас, кажется, проняло.

— Почему вы работаете в цветочном магазине?

— Если честно, просто тяну время. Я бросила свою прежнюю работу, а пока вынашиваю кое-какие идейки.

— И какие же?

— Мне бы хотелось сделать карьеру в мире моды, а еще я постоянно работаю над своими воспоминаниями.

Он смеется. Вот за что я люблю Натаниэля: кроме него, надо мной никто не смеется.

— А не слишком ли вы молоды, чтобы работать над воспоминаниями?

— Я наверстываю упущенное. Это нелегко.

— Тогда удачи вам… Может, позавтракаем вместе?

«Позавтракаем». Вы, конечно, знали, что это и будет его следующая реплика. Я расцветаю.

— С удовольствием!

Мы идем прочь от озера. Люди возвращаются к своим обычным занятиям, будто и день сегодня самый обычный. Просто еще один день в Канзасе. Вдруг на холме я замечаю человека, который явно за нами наблюдает.

— Могу я задать вам странный вопрос?

— Странный — понятие растяжимое. Задавайте, Сюзи.

— Видите того типа на холме? Вам не кажется, что это Чарлтон Хестон?

Натаниэль хохочет.

— Не исключено. Может, у него сегодня неудачный день. А вам, наверное, стоит заказать очки.

— Спасибо, у меня хорошее зрение.

Чарлтон Хестон, разумеется, уходит. Я счастлива, а главное, у меня есть душа — не идеальная, конечно, но вполне приемлемая. Когда настанет срок, проходной балл она наберет.

Имейте в виду: для вас тоже не все потеряно!

У Ви и Натаниэля очень трогательные отношения. Когда о таком читаешь, просто жить хочется. Вы действительно верите, что женщину должен спасти мужчина?

На самом деле — и это видно из концовки — Ви спасает свой внутренний мир, о чем никто даже не догадывается. В моем понимании это и означает быть женщиной. Женщины каждый день спасают свой внутренний мир, но никогда не ноют и не жалуются, ну разве что чуть-чуть поплачутся. Натаниэль же всего-навсего сексуальный мужчина; Ви приходится и его наставлять на путь истинный.

Когда читаешь вашу колонку светских новостей, кажется, что держишь в руках свежий номер желтой газеты. Вы копировали стиль конкретного журналиста?

Да.

Что вдохновило вас на написание романа «Как продать душу»?

Когда я услышала название «Дьявол носит «Prada»», я сказала себе: «Вау, до чего жуткая история! Дьявол оккупировал Нью-Йорк и управляет им по своему усмотрению». Потом я выяснила, что в этой книге речь идет об индустрии моды, и изрядно огорчилась (если бы вы видели мой гардероб, вам бы все стало ясно). И тогда я поняла, что должна рассказать свою историю. Так на свет появилась Ви, или Обыкновенная женщина.

В вашем романе очень часто упоминается газета «Нью-Йорк пост». А сами вы ее читаете?

Да, каждый день от корки до корки. Я называю такое чтение исследованием. Будь у меня больше времени, я бы, возможно, и «Нью-Йорк таймс» читала от корки до корки. Впрочем, тут я слукавила. Вряд ли у человека может быть столько свободного времени.

Не является ли ваша книга предупреждением всем нам? Вы действительно считаете, что наше общество зациклилось на материальных благах и внешней красоте?

Я написала книгу, чтобы заработать денег. Если вы обнаружили в ней некую мораль, я за вас рада.

Пришлось ли вам продать душу дьяволу, чтобы написать эту книгу? Если нет, откуда вы тогда знаете, каково это?

Всегда найдутся люди, которые уверены: чтобы раскрыть внутренний мир персонажа и дать объективную и развернутую картину событий, автор должен перевоплотиться в своего героя. Я, однако, не настолько глупа и совершенно довольна своей жизнью (хотя, мне кажется, за возможность носить сороковой размер я бы и на убийство пошла). Я не продавала душу дьяволу. Но я провела обширное исследование, в ходе которого говорила со многими людьми, продавшими души, — вот почему моя книга настолько правдоподобна, а типажи узнаваемы. Несмотря на то что я осталась при своей душе, мне, кажется, удалось передать боль и растрепанные чувства, которые испытывают продавшие души личности. Жить без души невыносимо тяжело, но с этой проблемой сталкиваются очень многие. Просто жуть берет, как подумаешь, сколько уже народу стало клиентами Программы улучшения качества жизни и сколько еще станет.