Рэйчел Гибсон - Спаси меня (ЛП)

- Я остановилась, чтобы заправиться. Что случилось?

- Я ненадолго закрыт.

Сэйди захлопнула дверцу машины и подошла к ним плавной походкой, которой их учили в школе шарма. При каждом шаге ее грудь чуть подпрыгивала. Уголки губ приподняты в улыбке. Тех самых губ, которыми она сводила Винса с ума несколько ночей назад. Он не стал бы возражать, если бы Сэйди воспользовалась этим жарким влажным ртом снова. На ней было белое платье, которое он уже видел прежде. То, которое он не возражал бы снять.

- Привет, Бекка.

- Привет, Сэйди Джо.

Они обнялись как настоящие уроженки Техаса, каковыми и являлись.

- Твои волосы хорошо выглядят, - сказала Бекка, отстранившись.

- Спасибо. Мне сегодня подкрасили корни. – Сэйди пробежала взглядом по волосам Бекки. – Твои волосы… прелестны. – Она взглянула на Винса. – Короткие и длинные одновременно. Очень умнò.

- Спасибо. Я учусь в школе красоты, и мы тренируемся друг на друге. Когда у меня станет получаться получше, ты должна будешь позволить мне покрасить тебе волосы.

Поскольку Сэйди надеялась, что к тому времени ее не будет поблизости, она сказала:

- Великолепно.

Вытащив ключи из кармана, Бекка взглянула на Винса:

- Я заеду завтра, поздороваться.

- Великолепно.

Повернувшись, Сэйди смотрела, как Бекка тронула с места свой «фольксваген» и уехала.

- И как часто она заезжает? «Поздороваться»?

- Пару раз в неделю по дороге из школы.

- Ну, эта стрижка – просто трагедия. – Сэйди посмотрела на Винса сквозь солнечные очки. – Я думаю, Бекка в тебя влюбилась.

- Нет, не влюбилась.

- Нет, влюбилась.

- Нет, я серьезно. Даже не придумывай себе ничего.

- Как мы говорим в Техасе: она в тебя втюрилась.

Винс покачал головой:

- Она рассматривает меня как своего… - Он замолчал, как будто не мог договорить.

- Брата?

- Отца.

- Серьезно? – В течение нескольких секунд Сэйди просто ошеломленно смотрела на него, затем у нее вырвался низкий смешок. – Это истерика.

И как будто в доказательство правоты этих слов, ее смешок превратился в полноценный громкий хохот.

- Не так уж и смешно. – Винс засунул руки в карманы штанов. – Мне всего тридцать шесть. Вряд ли достаточно для того, чтобы иметь дочь двадцати одного года.

Сэйди хлопнула себя ладонью по груди и глубоко вдохнула.

- Технически это возможно, старикашка, - выдавила она, прежде чем снова расхохотаться.

- Закончила?

Она покачала головой.

Винс нахмурился, чтобы удержаться от улыбки, и наградил Сэйди своим убийственным взглядом. Тем, который использовал, чтобы вселять ужас в сердца и головы жестокосердных джихадистов.

Не сработало.

Так что ему пришлось поцеловать ее, чтобы заставить замолчать. Прижаться улыбающимися губами к мягкому рту, чтобы утихомирить этот смех.

- Заходи и выпей со мной пива, - прошептал Винс Сэйди в губы.

- Скучаешь?

- Уже нет.

ГЛАВА 12.

Сэйди сдвинула солнечные очки на макушку и по коридору, мимо кабинета, из которого лился свет, пошла в магазин вслед за Винсом. Скользя взглядом по его широким плечам, обтянутым коричневой футболкой, вниз по спине до пояса брюк, низко сидевших на бедрах. Винс выглядел немного потным. Горячим и потным, и совершенно сногсшибательным.

- Эти футболка и брюки карго что-то вроде униформы?

- Нет. Просто их легко держать чистыми во время песчаных бурь.

Сэйди полагала, что есть смысл в том, что парень, живший в пустыне, неровно дышит к песчаным бурям.

- Сколько времени ты будешь закрыт? – спросила она, когда они вошли в магазин. Свет - погашен, а пространство наполнено тенями и равномерным гулом холодильников. Те все еще были загружены, хотя полки со скоропортящимися товарами почти опустели.

- Если ничего не случится, то два месяца. Здесь я хочу покрасить, перестелить полы и поставить новые прилавки. – Винс открыл дверцу большого холодильника. – Основная часть оборудования достаточно новая. – Взял пару бутылок «Короны». – Кроме гриля. Эту штуку – на выброс. Лоралин зовет его «старичком». - Закрыл дверцу и снял крышки с бутылок. – А я - «судебным делом, ожидающем решения».

Магазин определенно нуждался в переделках. Он выглядел почти так же, как двадцать лет назад.

- И кто делает ремонт? – Сэйди взяла бутылку, которую ей протянул Винс. – Я не могу посоветовать, к кому обратиться за помощью, но могу сказать, кто работает на «Миллер тайм».

- Ты смотришь на того, кто делает этот ремонт.

- Ты?

- Ага, я. Собираюсь нанять нескольких парней, которые бы помогли мне положить плитку.

Сэйди стояла достаточно близко, чтобы почувствовать его запах. Запах мужчины и свежего чистого пота. Сероватый свет в магазине затемнял вечернюю щетину Винса так, что казалось, он не брился по крайней мере сутки.

Сэйди брала уроки по мозаике в колледже.

- Ты хорошо умеешь укладывать плитку?

Он улыбнулся, сверкнув ослепительно белыми зубами в пестром свете, и поднес бутылку к губам.

- В числе всего прочего.

Вероятно, им не стоило разговаривать об этом всём прочем, которое он хорошо умел укладывать.

- Чем сейчас занимается Лоралин?

Винс сделал глоток.

- Прямо сейчас она в Вегасе тратит деньги, которые я заплатил ей за это место. – Он опустил бутылку. – Один игровой автомат и один бокал дешевого виски за один раз.

- Игрок она явно не азартный!

- Вельветовая софа у нее в доме из семидесятых, а вся музыка - на кассетах.

Сэйди засмеялась:

- Конвей Твитти и Лоретта Линн?

- Ага. – Винс взял ее руку в свою: теплую, твердую и загрубевшую. – Сейчас я присматриваю за домом Лоралин, но мне нужно найти место для жилья, когда она вернется. Если мне придется слушать еще одну любовную песню, пока тетушка с Алвином занимаются сексом у нее в спальне, я застрелюсь.

Винс потянул Сэйди за собой по коридору в кабинет: на полу повсюду разбросаны гвозди и щепки, краска на стенах темнее там, где висели шкафчики. Светло-зеленый прилавок, старая раковина с отбитыми краями и еще один шкаф все еще оставались в комнате. На старом деревянном столе, у ножки которого стояла кувалда, лежали защитные очки.

- Алвин Банди? – Сэйди, остановившись в центре комнаты, отпустила руку Винса. – Я его знаю. Невысокий, с большими усами и ушами?

- Точно, он.

- О, Боже. Он работал в «Джей Эйч», когда я была ребенком. – Сэйди отпила пива. – Не такой уже он и старый. Ну, может, лет сорок, а сколько Лоралин?

- Думаю, ей шестьдесят восемь.

А Лили Дарлингтон еще считает себя педофилкой.

- Ну и ну. Знала, что бывают отчаявшиеся женщины. – Покачав головой, Сэйди подумала о Саре Луизе Бейнар-Конеско. – Но не знала, что мужчины тоже могут быть такими отчаявшимися. Блин, это просто отвратительно. – Сэйди замолчала. – О. Прости. Лоралин ведь твоя тетя.