Сьюзен Сассман - На диете

Пытаясь взять себя в руки, я перевела беседу от постельных дел к производственным – финансовым преступлениям и промышленному шпионажу. Та частица моего сознания, которая еще на что-то годилась, задавала вопросы, вникала в ответы и записывала в блокноте. Другая часть агонизировала в муках. Да, я пришла сюда за интервью. Но была ведь и другая причина. После фиаско в отеле “Риц” меня преследовало желание убедиться, что Фрэнклин мне изменяет. Я почти не сомневалась в этом, но хотелось окончательно удостовериться. Идея нанять частного сыщика возникла импульсивно – идея столь же подлая, как и сама измена.

– ... Ломают голову, как это конкуренты продают то же самое, только дешевле. Транспортные компании хотят проследить, куда исчезают товары с причалов, из поездов. Владельцев магазинов интересуют продавцы, добывающие изрядную прибавку к зарплате одной только ловкостью рук... – Я механически записывала коллективный портрет современного частного детектива.

Хватит ли мне духу следить за Фрэнклином? А что, если он ни в чем не виноват? Что, если я собственными руками разрушу наш брак? Да и нужна ли мне эта правда? Что, если она меня раздавит?

Внезапно сквозь пелену отчаяния ко мне пробились странные слова: “...расследование добрачной истории”.

Непонятная фраза заставила меня встряхнуться.

– Впервые об этом слышу. Запахло настоящей большой темой.

– Такие расследования сейчас в ходу. Не то чтобы прежде никому не приходило в голову проверить биографию жениха или невесты. Но теперь все буквально помешались на этом.

– С чего вдруг такое поветрие?

– У всех по-разному. Может, еще кофе?

– Да, спасибо.

Руки мои тряслись. Я быстро поставила чашку на стол. Хэлси неторопливо разлил кофе. Судя по всему, он не собирался сворачивать интервью. Я немного расслабилась.

– У меня есть приятель в Лос-Анджелесе, тоже детектив. Он считает, все началось с нескольких похожих дел: женщины заразились СПИДом от своих мужей или любовников, тайных бисексуалов. Но то в Лос-Анджелесе... Мои расследования носят скорее финансовый характер. Клиенты, как правило, женщины старше тридцати, причем чаще всего это их первый брак. Они многого добились – успешная карьера, счет в банке. И само собой, хотят себя обезопасить. Не представляете, сколько у нас желающих пустить пыль в глаза. Иной разъезжает на дорогом автомобиле, шикарно одевается, обедает в лучших ресторанах, распространяется о своих доходах, а сам по уши в долгах. Самый простой выход для такого человека – подцепить богатую дурочку.

Следующие десять минут мы обсуждали проблему добрачных расследований. Хэлси оказался замечательным рассказчиком. Отец как-то объяснил мне природу этого феномена. После работы полицейские заваливаются в бар, где часами оттачивают свое мастерство, угощая друг друга байками. После двух-трех порций виски слушатели перестают улавливать красочные подробности. Вот и приходится рассказчику выжимать из своей истории самую суть и излагать ее ярко и емко – иначе единственным слушателем останется его собственный стакан.

– Скажем, ваш сын или дочь надумает вступить в брак. Вы предложите разведать подноготную будущего супруга? – спросила я.

Хэлси решительно кивнул.

– Какая уверенность! Неужели вы готовы подозревать каждого?

Он пожал плечами.

– Понимаю, романтики в этом не больше, чем в брачном контракте. Но давно остались в прошлом те времена, когда жених и невеста знали друг друга с детства. – Хэлси покачался на стуле, в задумчивости теребя обручальное кольцо. Неужели в глубине души он тяготится этим золотым ободком? – Может, я слишком много всего повидал, стал циником... Уму непостижимо, сколько подонков обоего пола разъезжает по стране из конца в конец, окучивает одиноких доверчивых людей, а потом обирает их до нитки. Тем и кормятся. Нет, когда мои девчушки дозреют до замужества, тут же наведу справки о каждом, кто приблизится к ним хотя бы на метр. Просто чтобы убедиться – да, этот парень тот, за кого себя выдает.

– Но что, если ваши дочери на это не согласятся?

– Они ни о чем не узнают. По крайней мере, если не наткнусь на какой-нибудь криминал.

– Не боитесь отнять у них веру в людей?

– Дочери уже наслушались от меня самых невероятных историй. Можете не сомневаться, они сами попросят покопаться в прошлом своих избранников.

Тут Хэлси налег локтями на стол, устремил на меня проницательный взгляд и веско произнес:

– Барбара, услуги частного детектива уже не считаются чем-то постыдным. С тех пор как развод превратился в простую юридическую формальность, наша деятельность и наша роль в обществе радикально изменились. Это раньше сыщик представлялся то ли недоделанным шпионом, то ли просто подонком, тайком сующим видеокамеру в окно мотеля. Нашу профессию все еще окутывает ореол позорной тайны, но он бледнеет и тает буквально на глазах. Взгляните на меня, на мою контору. Я бизнесмен. Обслуживаю мощные корпорации и местную элиту. Сливки общества, самые громкие имена – поверьте, очень многие из них обращаются за помощью ко мне и к другим детективам. Спорю на что угодно – почти все мы сталкиваемся с такими моментами и ситуациями, когда услуги опытного частного сыщика здорово облегчили бы жизнь.

– Так-таки все?

– Именно.

Я пролистала густо исписанные страницы блокнота.

– Последний вопрос. Итак, вас нанимают следить за супругом. Как вы передаете отчеты?

– Одни клиенты сами заезжают за ними в офис. Другим мы присылаем отчеты на дом или на работу в простом конверте без всяких пометок. Кто-то абонирует почтовый ящик. Есть и такие, кто предпочитает получать информацию по телефону.

Я спрятала блокнот и ручку в сумочку, нащупала пачку одноразовых салфеток и потянула одну за уголок.

– Спасибо за интервью. А теперь, если можно, я хотела бы нанять вас. Дело в том, что мой муж... словом, вы понимаете... – Я уткнулась носом в салфетку. – Господи, сколько раз вы, наверное, слышали этот лепет...

– От вас, Барбара, впервые.

Он протянул мне большую коробку с бумажными носовыми платками. Я почувствовала, как его рука коснулась моего плеча.

– Думаю... думаю, муж мне изменяет. Хочу узнать наверняка.

Из офиса я уходила, унося с собой комок мокрых платков, три шоколадных эклера в бумажной салфетке и твердую убежденность, что сдвинула с места скалу, качавшуюся на самом краю пропасти. И теперь вместе с ней лечу вниз.

Подрулив к дому, я оглядела себя в зеркало заднего вида – не осталось ли сахарной пудры на губах – и посигналила. Спохватившись, сунула под сиденье пакет с пончиками. Хлопнула входная дверь – Фрэнклин соизволил наконец выйти. Закинув кейс на заднее сиденье, он обошел машину и остановился со стороны водителя. Я не сдвинулась с места.