Максин Барри - Судьбы

Но сегодня у него была другая, очень важная цель.

Швейцар в красной с золотом ливрее распахнул перед ним двойную арочную дверь, одновременно уважительно поднеся руку к фуражке. Гостиницу часто навещали члены королевских семей, и никогда нельзя быть уверенным, что молодой человек в обычной одежде, входящий в отель, на самом деле не заморский принц. К тому же Уэйн, одетый в синий костюм, держался по-королевски. Его появление в холле с высоким, разрисованным потолком, где за конторкой красного дерева сидело несколько служащих, заставило по меньшей мере шестерых женщин повернуть головы в его сторону.

Хрустальные люстры освещали круглый холл, на полу лежал восточный ковер XVIII века. По углам разместились юкки, а в подвешенных корзинах — орхидеи и другие цветы, наполнявшие воздух своим ароматом. Пробили старинные часы. Он быстро направился к конторке, где хорошенькая блондинка поспешно выпрямила спину и выпятила грудь, обтянутую бледно-голубой формой. Но за несколько футов до конторки Уэйн помедлил, заметив что-то золотистое в телефонной будке, находящейся в углу холла. То была старинная будка из тика, закрытая, с единственным окном на уровне лица, чтобы видеть, занята она или нет. Уэйн изменил направление и остановил взгляд на женщине в будке. Ее длинные волосы отливали золотом, она держала трубку и смеялась. У нее был высокий лоб, аристократический нос и манеры представительницы высшего класса, чему способствовал костюм от Балмена. Ни секунды не колеблясь, он открыл дверь будки и зашел. Она не успела обернуться, как он уже закрыл дверь, забрал у нее телефонную трубку и положил на рычаг, оборвав звучавший в трубке молодой женский голос. Блондинка сделала попытку повернуться. Но будка была слишком маленькой и тесной для двоих, к тому же руки Уэйна держали ее, заставляя смотреть в стену. Затем они скользнули ей на плечи, потом коснулись пышной груди и остановились на плоском животе.

Блондинка ахнула, ее голова откинулась назад ему на грудь, волосы рассыпались по его плечам, обтянутым пиджаком от Кардена. Он медленно наклонился и поцеловал ее за ухом.

— Туанетта, откуда ты знаешь, что я не какой-нибудь похотливый коридорный? — прошептал он, опуская руку и подтягивая юбку вверх, на бедра. В жаркую погоду она не носила колготок. Его пальцы начали медленно, круговыми движениями ласкать мягкую кожу.

Антуанетта Монтиньи, старшая дочь графа де Монтиньи, главы одной из старейших семей Нормандии, самодовольно улыбнулась.

— А я и не знаю, — промурлыкала она, задыхаясь, потому что его пальцы уже заползли под трусики персикового цвета и начали ласкать пушистый кустик. — И вообще, здесь все коридорные очень даже ничего.

Уэйн улыбнулся, но глаза оставались мрачными, и он больно укусил ее за ухо. Он встретил Туанетту на вечеринке в доме одной из самых богатых пар Франции. Он быстро проконсультировался с приятелем и узнал, кто такая та прелестная блондинка, которая безбожно флиртует с официантом, разносящим вино. Туанетта Монтиньи, наследница миллионов, имеющая титул и безупречное происхождение, как нельзя лучше подходила ему в жены.

Выбранная им тактика заключалась в том, что он наблюдал за ней, не сводил с нее глаз, а когда они встречались взглядами, иронично улыбался и отворачивался. Он так и не подошел к ней почти до самого конца вечеринки, хотя она явно ждала этого, насмешливо наблюдая, как он танцует со второй по красоте девушкой в комнате — парижской моделью, дочерью итальянского графа. Но Уэйн удивил ее, поразил до глубины души тем, что и ушел с итальянкой, даже не взглянув в ее сторону. Во второй раз они встретились на открытии галереи, и Туанетта взяла дело в свои руки. Она затащила его в свою машину и заехала в узенькую, пустынную улочку, где они предались бурной любви, которой не помешала даже теснота. Уэйн давно понял, что французы далеко не такие романтики, какими кажутся остальному миру. В постели у Туанетты перебывало несчетное число мужчин, но, если речь шла о замужестве, в расчет принимались совсем другие соображения. Когда во время охоты в долине Нуар он познакомился с ее отцом, тот отнесся к нему так пренебрежительно, что у Уэйна даже голова заболела. Ему ясно дали понять, что, хоть он и вполне презентабелен, а его семья достаточно богата, в смысле родословной он оставляет желать много лучшего. Семейная история Д'Арвиллей была довольно туманной, если не сказать больше, а американские иммигранты, вернувшиеся в Монте-Карло после войны, в родственники не годились. Именно поэтому Уэйн так старался угождать ненасытной Туанетте. Он нашел самое чувствительное ее место и начал с силой его поглаживать. Мужчина, ожидающий, когда освободится телефон, взглянул на них, заговорщически улыбнулся и отошел к другой будке.

Закрыв глаза, Туанетта самозабвенно предавалась наслаждению. Ее голова едва доставала ему до плеча, хотя на ней были туфли на огромных каблуках. Ей нравились высокие мужчины, ей нравились красивые мужчины, а больше всего ей нравились мужчины, умеющие доставить удовольствие.

Будучи от природы неглупой и отнюдь не романтической складки, что мешало некоторым ее приятельницам поумнее, Туанетта сразу сообразила, что нужно Уэйну. Ее титул, ее положение в обществе и все преимущества, которые может дать женитьба на Монтиньи. Она была на четыре года его старше и хорошо понимала, что для получения ежемесячных чеков от отца ей придется скоро выйти замуж и родить наследника. И в этом смысле Уэйн, прекрасно развитый физически, с непонятным происхождением и несложной сексуальной техникой вполне годился. Ей нравилась перспектива стать владелицей казино и заиметь мужа, которого каждая баба желает затащить в койку. И скорее всего ей это удастся. У нее хватало ума не ждать от него верности, но было в нем что-то холодное и опасное, что настораживало Туанетту, выделяя его из толпы обычных плейбоев, с которыми она привыкла делить постель.

Когда ее тело судорожно забилось в оргазме, она улыбнулась, вздохнула и поправила одежду. Через минуту ее дыхание восстановилось и температура тела пришла в норму.

— Очень даже ничего, — пробормотала она, наконец повернувшись, чтобы взглянуть на него насмешливыми серыми глазами. Привстав на цыпочки, она поцеловала его, и он почувствовал отвращение при мысли о том, скольким мужчинам она говорила эти слова.

Они пошли в ресторан «Шевалье» и заказали цыпленка, язык, рулет из говядины и ромовую бабу. Уэйн пил и ел без всякого удовольствия, но радовался, что все идет по плану.

В нескольких сотнях миль от Парижа, на предательских дорогах Монте-Карло в дорожное ограждение на большой скорости врезалась машина. Перелетев через ограждение, она свалилась в глубокую пропасть, превратившись в смятый ком металла. Находившиеся в машине Жюли и Пьер Риссо, родители Клода Риссо, умерли мгновенно.