Виктория Рутледж - Взрослая жизнь для начинающих

«Интересно, сколько ему потребовалось времени, чтобы это сочинить?» — подумала Мэри. Умение выражаться метафорически было у Криса не особенно развито. Она нацепила на лицо улыбку и склонила голову на сторону, чтобы Айона не заметила раздражения в прищуре ее глаз.

— Нет, — заговорила она тем же поучительным тоном, что и Крис, — но дело в том, что присутствующий здесь мой друг — парикмахер высочайшего класса, работавший с теми, кого можно назвать гениями парикмахерского дела, а моя подруга по совместительству работает стилистом в маленьком эксклюзивном салоне, а еще один близкий друг, — она указала на Джима, который сосредоточенно крошил сахарные кристаллики, от которых оставалась мелкая пудра, — специализируется на подборе хороших помещений для парикмахерских гораздо более внушительных размеров, где речь идет о многомиллионных капиталах.

Мэри заставила себя остановиться, чтобы не запыхаться, и сделала несколько глубоких вдохов. Улыбка ее казалась теперь кривоватой. Боже, как же он ее раздражает!

— Так что, хотя сама я и не являюсь высококлассным парикмахером, я льщу себе тем, что благодаря моей страсти к хорошим прическам, хотя мне и нечасто удается доставить себе это удовольствие, я тоже в этом несколько разбираюсь, и, может быть, если я каким-то образом буду участвовать в создании этого великолепного нового салона, я смогу чем-то помочь и сама что-то на этом выиграю. Это тебя устраивает, или тебе нужно разъяснить, что стоит за иносказаниями?

Бьюсь об заклад, ты даже не сможешь вспомнить, с чего начала, столько ты выпила этим вечером, — сказал Крис, выразительно посмотрев на бокал у нее в руках.

— Не надо так, Крис, это не… — пробормотал Ангус.

Мэри глянула на остатки вина в бокале — всего-то на пару глотков, — посмотрела Крису прямо в глаза и залпом осушила бокал.

За столом нависла еще одна напряженная пауза в стиле «Кошки на раскаленной крыше», пока она смахивала тыльной стороной ладони маленькую капельку вина, оставшуюся на губе.

— Беспокоиться нужно будет тогда, когда я начну отказываться от вина, — мрачно заявила Мэри.

Крис посмотрел на нее еще более сердито. Даже дождь перестал лить, как будто смутившись.

Все в отчаянии подбирали слова, чтобы сказать хоть что-то, что не будет нелепым продолжением какой-нибудь фразы из пьес Теннесси Уильямса.

Джим прочистил горло, скорее всего для того, чтобы убедиться, что оно все еще находится в работоспособном состоянии после такого длительного простоя.

— Смотрите, хм, теперь, когда все наши мысли записаны, нам остается только сесть и рассчитать требуемые суммы. А этим Ангус, Нед и я займемся на выходных, да? Он посмотрел на Ангуса и Неда, ожидая поддержки с их стороны, и те с энтузиазмом закивали. — И еще мы можем отыскать Брайана, когда зайдем в паб.

Все остальные восприняли это как знак, по которому следует с энтузиазмом закивать головами. Айона почувствовала странное стремление встать и начать убирать со стола, — она решила, что это телепатический импульс, исходящий от ее гостей, которые внезапно почувствовали острую необходимость поскорее удалиться. Либо это, либо защитный инстинкт, подсказывавший ей поскорее убрать все приборы со стола куда подальше.

Ангус будто вернулся из тех неведомых краев, где до этого витал, и юридическая сторона его существа снова взяла на себя контроль над ситуацией. Он привел бумаги в порядок и соединил их в верхнем углу большой скрепкой.

Тамара передала ему через стол свою папку. Она старалась сделать вид, что ей все равно, возьмет он ее или нет, но взгляд ее так и метался от Ангуса к Неду и обратно, хотя она пыталась якобы рассеянно разглядывать Айонин подсвечник; воск капал с него готическими узорами и сплавлялся на скатерти с сахарной пудрой, которую истолок Джим, — образовывались невероятно стойкие пятна.

— Спасибо, Тамара, — сказал Ангус, взял папку и положил ее в полиэтиленовый конверт, который обнаружил под диваном. — Твои разработки нам очень помогут. Спасибо.

Айона замерла на полпути к раковине с чашками в руках, ожидая саркастической реакции Криса, но таковой не последовало. Она обернулась и увидела, что в тот момент, когда она загружала посудомоечную машину, Крис вышел из-за стола, скорее всего, в сортир, а Мэри сидела, запустив руки в свои густые черные волосы, и пряди беспорядочными потоками струились у нее между пальцев. Кожа вокруг ее глаз натянулась, и Айона видела, что эти зеленые кошачьи глаза застилает сверкающая пелена слез, но это были скорее всего слезы ярости. При взгляде на Мэри, на ее глаза, подведенные длинной линией, в духе Dolce Vita, на ее натянутую красную блузку, казалось, что она вот-вот взорвется, — вся она была переполнена гормонами и пылала гневом и алой помадой.

Нельзя было сказать, что кто-то мог оказаться случайно вовлечен в начавшуюся ссору. Тамара полировала ноготки каким-то пористым овощем, а Джим, Нед и Ангус уже начали спорить по поводу затрат. Казалось, что дело пошло полным ходом. Теперь даже Джим что-то суматошно записывал, воспользовавшись для этого одним из ее карандашей для набросков. Вмешательство Криса произошло как раз вовремя, — в самый последний момент оно дало необходимый толчок, и энтузиазм Джима воспылал с новой силой. «Хорошо бы он не прикарманил этот карандаш, — рассеянно подумала Айона. — Или хотя бы не стал его грызть».

Айона отложила тряпку, которой протирала столы на кухне (не то чтобы в этом была особенная необходимость), и собралась с духом, чтобы пойти к Мэри. Перед тем как подойти к ней, нужно решить, что сказать. А это и было самое трудное. Айона колебалась. Что обычно говорят? Все происходило не так, как принято это представлять. Она же еще не прочла никаких журнальных статей на эту тему. То есть кое-что она читала, но это были статьи с заголовками «Когда вместо „позвони нам“ подруга говорит „позвони мне“!» Тема «Когда твои друзья собираются завестись» — это же совершенно другая история, правда?

Да слова, наверное, и не самое важное, а у Айоны был инстинкт, заставлявший ее неутомимо прижимать пострадавшего к своей груди; она частенько жалела, что природа не одарила ее таким бюстом, как у Мэри. Она должна успеть еще до того, как вернется Крис. Но как раз в тот момент, когда губы ее уже приготовились прошептать нужные слова, Мэри в последний раз отчаянно дернула себя за волосы, и на лице ее снова появилось привычное выражение иронии. Она подняла голову, встретилась взглядом с глазами Айоны и тряхнула головой, как будто пыталась сбросить все ненужное, как запутавшееся в волосах конфетти.

— Я как раз говорила, — сказала Мэри, которая явно перед этим не говорила совершенно ничего, — нам пора двигаться. Да и ты, наверное, хочешь лечь спать.