Розалинда Лейкер - Эта сияющая земля

— Воров не нашли?

Он скривил улыбку и повернулся, чтобы снова идти в магазин.

— Я не заявлял о краже. Это дело рассматривала бы полиция Квислинга, и у меня могли возникнуть проблемы из-за того, что я скрывал товар. Они бы квалифицировали это по-своему, решили бы, что я хранил меха, чтобы устанавливать цены по своему усмотрению. Если бы меха нашли, их бы все равно конфисковали.

— Мне очень жаль.

— Жаль, но ничего не поделаешь. Дай мне взглянуть на шкуры, которые ты привезла. Обещаю, что устрою все так, что тебе придется не один раз приезжать сюда.

— Зная Акселя, я не сомневалась, что он скорее захочет продать эти шкуры, — сказала Джоана.

Они вместе выбрали дизайн и обо всем договорились. Никогда до этого Лейфу не приходилось сталкиваться со столь некачественным мехом.

Отель, в котором остановилась Джоана, был хорошо оборудован, и в мирное время он пользовался популярностью среди британских и американских туристов. Сейчас здесь жили немецкие офицеры, остановившиеся на несколько дней в городе. Именно по этой причине в отеле включили отопление. Джоана совсем недолго пробыла в своей комнате, как раздался стук в дверь и вошла горничная с бумажными полотенцами для ванной. Джоана уже успела заметить бумажные простыни и наволочки.

— Что-нибудь еще нужно, фрекен? — спросила девушка.

Джоана сидела за туалетным столиком и, глядя на горничную, каким-то шестым чувством осознавала, что девушка должна войти с ней в контакт, которого она ожидала.

— Я бы хотела узнать, где можно купить цветок, чтобы приколоть к одежде сегодня вечером?

— Вам лучше купить цветок, который никогда не вянет. — Заготовленная фраза. — Я тоже так считаю.

— Я бы порекомендовала красную гвоздику. — Символ королевского дома и кодовое слово.

— Тогда, я думаю, мы поняли друг друга. — Джоана подошла к гардеробу и достала из потайного кармана шубы, который сама пришила, документ. Она должна была передать его. — А как называется эта гвоздика?

— Все для Норвегии.

Джоана протянула документ. Ее курьерское поручение на этот раз было выполнено.

Стефен находился далеко в Телемарке, коротая ночь в землянке, засыпанной снегом. Он находился на южной стороне озера, где проходила ветка железной дороги, а по северной стороне немцы доставляли на завод груз, необходимый для производства атомного оружия. Все работы проводились в обстановке чрезвычайной секретности. Тяжелую воду перевозили в сопровождении охраны по железной дороге и затем — по озеру.

На рассвете Стефен увидел второй поезд, идущий в порт, откуда груз через территорию Норвегии переправят в Германию. Как только состав прошел мимо, он дал сигнал, и из леса выбежали шестеро мужчин. Они заняли места вдоль дороги и принялись устанавливать на рельсах взрывные устройства. Их задачей было предотвратить доставку тяжелой воды в Германию. Этой же ночью взрывные устройства были установлены на пароме. В случае неудавшегося взрыва Королевские военно-воздушные силы нанесут удар по кораблю с воздуха.

— Готово! — доложил один из мужчин.

— Хорошо. Теперь мы должны ждать.

Стефен рассматривал в бинокль паром. Время шло, и ожидание становилось все тревожнее. Ничего не происходило.

Взрыв прогремел с такой силой, что эхо разнеслось на огромное расстояние. Корабль пошел ко дну. Людей, находившихся на палубе, снесло в ледяную воду. Паром тонул, утягивая за собой контейнеры.

Прильнув к биноклю, Стефен продолжал смотреть туда, где только что находился паром. Лодки, стоящие на берегу, разбросало в стороны, он надеялся, что погибли немногие.

На пристани могли находиться люди, спешащие по делам, на работу или в магазин. Предупредить их заранее означало сорвать операцию. Ценой своих жизней они спасли бессчетное количество жизней других людей. И все же ему нелегко было смириться с этим.

Отбросив лыжные палки, Стефен побежал к тому месту, откуда следовало дать сигнал об успехе операции. Теперь подрывники могли разминировать дорогу во избежание дополнительных случайных жертв.

Аксель Вернер был нечастым гостем в офисе Тома Рейна. Обычно, если ему что-то было нужно, он звонил по телефону, но сегодня появился собственной персоной.

— Я вижу, ты трудишься, не покладая рук, — поприветствовал он Джоану. — Не буду отвлекать, я пришел к майору Рейну. Кстати, мне передали, что нужны дополнительные шкуры, и готов оплатить их по рыночной стоимости. Майор фон Клаусен и обер-лейтенант Хендрик тоже заинтересовались шубами. Обсудите с ними этот вопрос.

— Обсудим. — Джоана мысленно улыбнулась.

Пока Аксель с Томом пили кофе, она сделала копию письма, пришедшего из Осло от одного из самых жестоких министров в правительстве Квислинга. Оно содержало инструкцию о введении особой регистрации всех мужчин в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Они набирались на работу. Эта территория была в подчинении у Тома. Она недоумевала, почему именно эти возрастные группы требовалось поставить на учет, и решила передать информацию Гунару сразу. Неожиданно до нее дошло, что, возможно, как раз об этом Аксель разговаривает с Томом.

Сделав копию, она сложила лист и сунула его в потайной карман, пришитый к поясу внутренней стороны юбки. Такие карманы она пришила ко всей своей офисной одежде. Дверь кабинета открылась, Том, как всегда, провожал Акселя. Аксель вновь остановился около ее стола.

— Жена в каждом письме пишет, что с нетерпением ждет шубу. Ты можешь рассказать, как идут дела?

— Я только знаю, что она находится в мастерской, подкладку сошьют из плотного сатина, который остался на складе с довоенного времени. А на внутреннем кармане будут вышиты ее инициалы.

— Превосходно! — Он направился к выходу. — До свидания, майор Рейн. Хайль Гитлер!

— Хайль Гитлер! — ответил Том покорно.

У Джоаны не было возможности обсудить с Гунаром копию письма министра, и она просто оставила его в подвале, прижав камнем. Он появился там поздно ночью, как раз одновременно с возвратившимся из Телемарка Стефеном.

— Есть новость, и нас ждет трудная работа, — сказал Гунар, лишив Стефена надежды провести наедине с Джоаной пару дней.

Он достал бумагу из-под камня и прочитал текст при свете лампы.

— Только подумай, сколько об этом ходило слухов, а сейчас Джоана предоставила нам достоверный документ. Так что, пока тебя не было, ситуация снова изменилась.

— Для чего им нужна эта регистрация? — Стефен взял лист и стал вчитываться в текст, облокотившись на стол.

— Официально это звучит так, будто набираются люди для работы, но в действительности таким путем регистрируются молодые люди для воинской службы. Готовится набор семидесяти пяти тысяч человек, чтобы бросить их на русский фронт в качестве пушечного мяса.