Татьяна Истомина - Сладкая боль

— Это твердый чехол из оболочки тропического плода, — продолжил он свои разъяснения. — Обрати внимание, в моей коллекции их несколько, и все они совершенно разные. Кстати, аборигены используют их и как кошельки.

— Но как же их носят? Они ведь такие длинные, чуть ли не до подбородка?

— Вот так и носят, и, надо сказать, довольно ловко.

— Папуасы, — в задумчивости произнесла Тамара. — Они ведь раньше были… каннибалами…

— Почему раньше? Они и теперь с удовольствием едят себе подобных.

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Западная часть Новой Гвинеи почти не исследована, и там, несмотря на конец XX века, совершенно преспокойно живут людоеды.

— Неужели это может быть?!

— В этом мире многое может быть и есть… — как-то завораживающе произнес Амир, и от этих слов Тамаре на мгновение стало страшно.

— Ты мне не веришь? — спросил он.

— Как-то с трудом…

— Ну что ж, вот справочник, в нем много подобных описаний. Читай… «Одним из самых потрясающих свидетельств тому стала гибель в начале 60-х годов молодого антрополога Майкла Рокфеллера…» Да, да, того самого из знаменитой династии… «Папуасы сначала убили, а затем съели молодого американца…» Посмотри, тут еще перечисляются жертвы.

Тамаре стало как-то нехорошо, и она уже без прежнего энтузиазма рассматривала сокровища кабинета.

Молодая женщина заторопилась домой, Амир любезно предложил подвезти ее.

— Я могу и сегодня рассчитывать на стакан «Perrier»? — спросил он.

— Увы, нет, — с сожалением в голосе ответила Тамара. — Я все эти дни была так занята, что не смогла пополнить свои запасы.

Амиру такой ответ не понравился. Значит, и сегодня эта женщина отказывает ему. Однако он, не подав вида, поцеловал ей руку и предложил завтра вечером пойти с ним на выставку известного арабского декоратора.

— Надеюсь, ты найдешь время, — еле сдерживая нотки раздражения в голосе, сказал он.

Молодая женщина мгновенно оценила ситуацию и таким тоном ответила: «Да!», что сердце Амира вздрогнуло от предвкушения чего-то неизведанного и сладостного. Он почувствовал себя Колумбом, которому вот-вот предстояло открыть новые земли.

Не успела Тамара войти в квартиру, как раздался телефонный звонок.

— Том, это ты? Привет! Это Галя.

— Привет. Что это ты со мной по-французски говоришь, русский забыла?

— Не волнуйся, не забыла. Это для конспирации… Одним словом: хочешь подработать?

— Не против!

— Тогда давай ко мне!

— А кто у тебя?

— Не поверишь… два русских мужика, денег — куча.

— Ты что, сама не управишься?

— Обижаешь, подруга! Но они француженку хотят. Ну ты им сделай, что попросят…

— Понятно. Через полчаса буду. Готовь клиентуру! — задорно ответила Тамара.

— А вот и моя подруга Тома, — открывая дверь и еле сдерживаясь от смеха, пропела Галя.

На Тамару пахнуло бесхитростной русской закуской и таким же бесхитростным перегаром.

— О-ля-ля, — звонко сказала она, указывая на пустые бутылки. — Хорошо гульяете…

Мужики от неожиданности вскочили и, сопя, принялись натягивать пиджаки. Хоть и шлюха, а все-таки иностранка.

— Сан фасон, сан фасон, — защебетала Тамара.

— Она говорит: «Без церемоний» — запросто, ребята, — перевела вся лучащаяся от сдерживаемого смеха Галка.

Тамара неподражаемо ловко изображала француженку именно такой, какой ее себе представляют русские мужики: этакое беспрестанно щебечущее, легкомысленное и невероятно сексуальное создание. Одета она была в немыслимо короткое, ослепляющее красное кожаное платье с крестообразными бретельками на обнаженной спине. Сев в кресло и выставив напоказ свои красивые ноги, Тамара закурила.

— Мадам, извиняюсь, уважает нашу русскую? — спросил один из мужиков.

— Уважает, уважает, — бросила Галка. — Наливай!

— Разрешите, так сказать, познакомиться. Коля!

— О! Колья! — восторженно воскликнула Тамара.

Другой мужик, испугавшись, что Колья берет инициативу в свои руки, а значит, и француженку, заволновался.

— Иван! — громко брякнул он, протянув руку.

«Господи, и откуда же они?» — подумала Тамара, глядя на их медвежьи ухватки.

— А! Ивань! — так же восторженно громко воскликнула она.

— Мы, — и он показал на себя и своего приятеля, — мы из Сибири. Золото добываем.

«Золото, — подумала Тамара, — золото — это интересно».

А сама в недоумении смотрела на Галку, которая, забыв обо всем на свете, поглощала черную икру.

— Слушай, ты что? Давай работай, переводи! — обратилась она к ней по-французски.

— Не волнуйся, переведу… Хороша икра-то. Возьми попробуй! — по-французски ответила Галя, протягивая Тамаре ложку.

— О! Сибирь! — опять воскликнула Тамара и восторженно закатила глаза.

— Знают, слышь, Колек, знают нашу Сибирь, — радостно толкнул Иван под руку товарища.

Колек от толчка чуть не пролил стакан драгоценной влаги и в ответ на восклицания друга обложил его матом. Тот же, ни на что не обращая внимания, подвинулся поближе к Тамаре.

— Может, и о нашей деревне слышали, она у нас известная — Красновка!

— О! Красновька! — коверкая слова, заохала Тамара.

— Колек, слышь, ей-Богу, знает! — захохотал счастливый Ваня.

Колек, весь красный от того, что только что принял, сосредоточенно смотрел в одну точку.

Тамара, преспокойно прикончив банку икры и выпив водочки для заводочки, сказала:

— Галка, пора бы заканчивать с ними… а то уснут. Переведи.

Галка, обняв за плечи сосредоточенного Колька, спросила:

— Вы оба француженку хотите или только Ваня?

— Оба! — гордо сверкнув очами, ответил тот.

— Ну, тогда давай… Кто первый?

— Колек, ты иди, а я еще приму для настроения, — распорядился Ваня.

Галка указала Тамаре на Кольку и, будто переводя на французский, сказала:

— Хоть бы до кровати дошел, а утром скажем, что все было, — плати, дружок.

Тамара усмехнулась и подставила свое плечо еле держащемуся на ногах Кольку.

— Allez, allez, Колья! [1] Идем (фр.).

По дороге домой Тамара расхохоталась. Она представила себе, как завтра оба друга будут, лопаясь от переполняющего их тщеславия, нашептывать своим приятелям подробности о ночи с французской проституткой. Подробности, которых не было. Ибо, едва раздевшись, Колек по-молодецки захрапел, а в дверях появилась Галка с икающим Ваней.

— Том, давай-ка я и этого положу рядышком. Чего время терять. Этот вроде покрепче, может, успеешь.

Ваня долго раздевался, разглагольствуя о чем-то ему близком, но, сняв брюки, тут же завалился на кровать, правда, притянув Тамару за талию. Через секунду она услышала его могучее сонное дыхание.

Тамару разбудил звонок в дверь.

«Кто это еще там?» — недовольно подумала она.