Джанет Дейли - Аргентинское танго

— Твоя обязанность, — произнесла Лес ледяным тоном. — И какой же тяжелой была, должно быть, эта обязанность. Уверена, что тебе приходилось заставлять себя все время смеяться и улыбаться ей.

— А я и не собираюсь отрицать, что мне с ней было приятно. — Эндрю медленно покачал головой, и на губах его появилась терпеливая, извиняющая улыбка.

Его спокойствие только усилили досаду и ярость, обуревавшие Лес.

— Она заставляет меня чувствовать себя молодым, — сказал Эндрю.

— Стало быть, я заставляю тебя чувствовать себя старым? — Лес шагнула назад к кровати и села опять.

— Конечно, нет. Я только пытаюсь объяснить тебе, как интересно и забавно находиться в ее обществе.

— А целовать ее на прощание — это тоже забавно? — Лес еще раз с силой провела по волосам щеткой, затем сжала ее в руках и уставилась на щетину невидящим взглядом.

— Лес, что ты говоришь? Я не верю своим ушам, — пробормотал Эндрю. — Лес, да я целовал на прощание буквально каждую женщину, которая уходила…

Какой-то частицей сознания Лес понимала, что он говорит правду. Эндрю подошел к кровати, сел рядом с женой и нагнул голову, чтобы взглянуть ей в лицо.

— Уверен, что ты ревнуешь, — сказал он.

— А ты бы не ревновал? Среди гостей не было ни одного, кто бы не подпустил мне какой-нибудь намек. — Лес бросила на него укоризненный взгляд. У нее так накипело внутри и она так долго копила свое негодование, что не могла так быстро расстаться со своей обидой — будь причина ее воображаемой или нет.

— Я сожалею, что огорчил тебя. Прости. — Эндрю смотрел на жену с раскаянием и нежностью.

«Как он красив», — подумала Лес. Ах, эти первые блестки серебряной седины на висках и глубокая ямочка на подбородке.

И она опять взялась за щетку.

— Может быть, с тех пор, как мы женаты, у тебя были другие женщины. Я не знаю. Видимо, так уж повелось, что все мужчины неверны. Это у вас в характере. Но никогда не выставляй свои связи передо мной напоказ, Эндрю. Я этого не потерплю.

Эндрю ласково взял ее за подбородок и заставил Лес повернуть голову, чтобы она посмотрела на него.

— Откуда у меня могла взяться другая женщина? Разве после всех тех лет, что мы прожили вместе, ты не знаешь, как я люблю тебя?

Он пристально смотрел на нее, и на душе у Лес разом потеплело. Уголки ее губ невольно раздвинулись в улыбке, и она прошептала:

— Но этому требуются кое-какие доказательства…

Эндрю не дал жене договорить. Он наклонился вперед и закрыл ей рот нежным поцелуем, который становился все крепче и крепче. Лес приникла к нему, откинув голову назад, словно приглашая мужа прижаться к ней еще теснее. Одно за другим тянулись восхитительные мгновения, пока наконец Эндрю медленно не оторвался от ее губ. Лес открыла глаза и увидела, что его взгляд скользит вниз по ее шее к пальцам, коснувшимся лямок ночной рубашки.

— Как давно я не раздевал тебя, — прошептал он, ласковым движением спуская с ее плеч сначала одну лямку, потом другую.

По ее телу прошла дрожь, когда мужская ладонь, скользнув по кружеву лифчика, накрыла ее грудь. Соски сразу затвердели. Эндрю спустил с плеча одну бретельку, и она скользнула по ее плечу. Вторую бретельку скинула сама Лес, чтобы поскорее освободиться от мешающей одежды.

Эндрю подхватил ее на руки, положил на широкую кровать и помог стянуть рубашку, которую он отбросил легким движением. И тонкая шелковая материя беззвучно легла на пол.

Эндрю отступил назад, чтобы полюбоваться ее обнаженным телом, скользя глазами по высокой, округлой груди и стройным ногам. Не отрывая от жены взгляда, он расстегнул свою рубашку и начал раздеваться.

От этого взгляда Лес бросило в жар. И когда он, сбросив с себя одежду, лег рядом, возбуждение и нетерпение еще более возросли.

Проведя ладонью сверху вниз, до светлых волнистых волос на лобке, он выдохнул:

— До чего же ты красива.

Его губы прильнули к ее горячим губам, и они слились в жарком поцелуе.

И его руки, и его губы, и все его тело выдавало восхищение, которое он испытывал при виде ее, и желание. И это дикое, страстное желание заставляло и ее тело переживать то же самое. Всепоглощающая страсть — это было уже почти забытое ею чувство. Не желая торопиться, они упивались этим состоянием, наслаждаясь взаимными ласками. И когда их тела слились в одно целое и наступила кульминация, нежная и мягкая волна счастливого изнеможения окатила их обоих.

Какое-то время Лес лежала в забытьи, вытянувшись на постели, полуприкрытая легкой простыней, и забросив руки за голову. Рядом на подушке покоилась голова Эндрю. Она догадывалась, что Эндрю тоже не спит, а просто лежит, закрыв глаза, как лежала и она сама, с ощущением удивительной легкости в теле. И все же Лес не выдержала и повернула голову, чтобы взглянуть на него.

— Это было чудесно, — прошептала она, но слова не могли выразить всего, что она испытала. Приподнявшись и опершись на локоть, Лес поцеловала мужа в крутой изгиб плеча. — Так хорошо нам никогда еще не было со времен нашего медового месяца.

Эндрю насмешливо изогнул бровь.

— Ты не слишком-то высоко оцениваешь все эти годы после свадьбы…

Лес засмеялась.

— Я совсем не то хотела сказать.

Эндрю обнял ее зa талию и притянул поближе к себе.

— В таком случае, женщина, тебе надо более точно выражаться, — приказал он с шутливой угрозой.

От этой игры Лес захлестнул новый поток чувств.

— Все это кажется таким новым и восхитительным. Мы словно опять заново знакомимся и открываем для себя друг друга. — Она чувствовала, как внутри ее ярко разгорается свет возрождающейся любви. Лес прильнула к мужу еще теснее, ероша пальцами волосы на его груди. — Мне кажется, что я чувствую себя невестой.

— Ты всегда будешь для меня невестой. — Эндрю нежно поцеловал Лес в лоб и положил ее голову себе на плечо.

— Как ты думаешь, сколько сейчас времени? — спросила она.

— Не спрашивай. — Широкая грудь Эндрю приподнялась, когда он заговорил, и это легкое движение вновь взволновало Лес. — Было около трех, когда я поднимался наверх.

Лес слегка повернула голову, чтобы посмотреть на часы, стоящие на ночном столике:

— А сейчас почти четыре.

Эндрю застонал.

— Давай не будем спать и встретим рассвет, — предложила Лес, не обращая внимания на его притворные стоны.

— Ты это серьезно?

— Конечно, серьезно. — Она шутливо потянула его за волосы на груди. — Я пойду сварю свежего кофе, и мы можем выпить его снаружи, на площадке.

— Лес, не думаю, чтобы солнце встало раньше часов шести. Ты представляешь, как мы к тому времени устанем?

— Ты устал? — Она села, глядя на него.

— Ну, сейчас-то нет, — уступил Эндрю.

— Тогда поднимайся с постели, лежебока. — Лес попыталась выпихнуть мужа с кровати. — Ну-ка, вставай.