Елена Александровская - Мой желанный принц

– Придется возить тебя. Раньше или позже я увезу тебя от всех комплексов сразу.

Ирина сочла за лучшее сменить тему. Она, не сознавая этого, выбрала такой столик, чтобы сидеть спиной к залу. А вот Дим Димыч с удовольствием осматривался и улыбался.

– Дима, так что это за песня была?

– Которая? «Сандунга»?

– Ну да.

– Это песня из моего совсем-совсем далекого детства. Кстати, в переводе это значит «очаровательная женщина», «прелесть». Как ты!

Ира улыбнулась: Дим Димыч снова перевоплотился – вновь стал почти незнакомым и зверски привлекательным господином. Ира про себя вздохнула: да, обаяние возраста ей туманило мозги значительно быстрее, чем все остальные достоинства поклонника. Волосы чуть с сединой, мудрые морщинки у наружного края глаз, но при этом молодое и сильное тело, светлый разум, море знаний из самых разных сфер жизни… Вот что было оружием страшной убойной силы. «Хорошо, что мужики об этом не догадываются!»

– У родителей была пластинка мексиканского певца Хорхе Фернандеса. Ее ставили у нас каждый раз, когда собирались гости и наступало время танцев. Родители были такой красивой парой…

Дим Димыч положил руку на пальцы Ирины.

– Ты увидишь сама. Мама почти не изменилась.

– А отец?

– Он умер уже больше десяти лет назад. Сердце.

– Ой, Дим, прости!

– Ничего, Ирочка. Все мы смертны, тут ничего не поделать. Ты же совсем ничего обо мне не знаешь, что ж обижаться?

– Наверное, у меня еще будет время узнать, – Ира обещающе улыбнулась.

Подошедший официант отвлек Дим Димыча, и девушка смогла оглянуться. Заведение показалось ей странным, но все-таки имеющим свой шарм. Песня закончилась, на зал легла тишина, относительная конечно. Ребята с гитарами перелистывали ноты на пюпитрах.

«Наслаждайся каждым днем, дурочка! Расслабься! Ну не съест же он тебя прямо сейчас! Что ты подобралась, как перед экзаменом?!»

Ира послушалась сама себя – откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу, попыталась успокоить дыхание. Дим Димыч скользнул по ней глазами. Потом перевел взгляд на зал, а затем, как-то слишком быстро, обратно на Ирину. Нарочито заботливо переставил цветы в вазе, только минуту назад аккуратно поставленные официантом и ни в какой заботе не нуждавшиеся, наклонился почти под стол, словно пытаясь поправить обувь.

«Да что такое? Что происходит?» – все эти странные движения заставили Ирину снова насторожиться.

– Дима, что случилось?

– Все в порядке, Иришка! А почему ты спрашиваешь?

– Дим, ты что, увидел кого-то знакомого? Неприятного? Хочешь уйти?

– И потерять вечер в твоем обществе? Да ни за что на свете!

Но Ирине не показалось – Дмитрий с видимым облегчением выпрямился.

– Не возражаешь, если я сяду к тебе поближе?

Девушка безразлично пожала плечами – они бывали и куда ближе, чем сейчас. И тогда почему-то Дим Димыч ее мнением не интересовался.

– Ну вот, малышка, так я смогу держать тебя за руку.

– И кормить с ложечки, – Ирина почему-то нервничала все сильнее. Вероятно, поэтому в ответ нахамила.

– А что – отличная мысль. Это может быть очень эротично!

– Дима, прекрати!

– Ирушка, все хорошо! Ты просто еще не пришла в себя после поездки, вот поэтому и дергаешься по поводу и без него. Я рядом, ничего не бойся.

Дим Димыч приобнял девушку за плечи и прижал ее голову к своему плечу. Ирина почувствовала, как чуть заметно сдвинулись друг к другу стены клетки, хотя дверца еще оставалась открытой.

Дамская комната побаловала душу Жанны своим подчеркнуто европейским дизайном и чистотой. Музыка сюда едва долетала, кухонных запахов не было и в помине. Кондиционированная прохлада, которая почему-то совершенно не ощущалась в зале, заставила девушку поежиться.

– Господи, как бы сделать так, чтобы сейчас вот сразу оказаться дома? Забрать его в охапку и фьють – уже в спальне?

Прислушавшись к себе, Жанна, однако, поняла, что забирать Алексея она вовсе не хочет. Более того, не хочет очень и очень. Что мечтает она сейчас оказаться у себя дома и в одиночку. Или у Митечки дома и вдвоем с Митечкой.

– Я не выдержу, честное слово! Я не выдержу даже месяца с ним! Пошла Лялька к дьяволу вместе со своими идеями! Чтобы выйти замуж за ее братца, мне надо сначала повеситься!

Вкрадчивый внутренний голос сейчас почему-то молчал. Обычно он останавливал Жанну, удерживал от скоропалительных решений и поступков. Но, похоже, и ему Алексей уже встал поперек глотки.

Жанна аккуратно вымыла руки, неторопливо обсушила их бумажным полотенцем, другим промокнула абсолютно сухое лицо и поправила помаду в уголках губ. И только когда очередная мелодия закончилась, решила, что к Алексею можно вернуться. В конце концов, заказ уже должны были принести – и ее ждет, может быть, не очень нудная лекция. Но, главное, совсем недолгая.

Так оно и оказалось. «Аутентичные» блюда были поданы на вполне европейских тарелках, накрытых к тому же блестящими полукруглыми крышками. Вино высилось посреди стола в ведерке со льдом. Алексей, улыбаясь, ее ждал.

– Ну вот и ты! Жанка, ты пропустила чудную композицию! На редкость приятную. Ребят твои подружки не зря хвалили! Молодцы!

– Что они пели? – больше для порядка поинтересовалась Жанна.

– «Ла Сандунга», «Прелесть» в переводе…

Жанна подняла на Алексея недоумевающие глаза.

– Я же тебе говорил, что Димкин отец был настоящим меломаном. Вот эта песня – действительно мексиканская. И дома у них была настоящая коллекция пластинок из шеллака. Не поверишь, начиная, наверное, годов с пятидесятых. На одной из них и была эта песенка. Она и еще несколько чудесных мелодий. Стиль редкий, называется уапанго. Меня прямо околдовывали такие вещи. А вот имени исполнителя я, убей, не могу вспомнить. Я словно в детство вернулся.

У Жанны не осталось уже сил интересоваться ни уапанго, ни шеллаком. Ей стало совершенно все равно, куда и зачем вернулся Алексей. Она мечтала только об одном – чтобы этот вечер закончился как можно быстрее. Вернее, чтобы вечер с Алексеем закончился как можно быстрее. И тогда она прыгнет в метро и поспешит к Митечке. Просто чтобы наконец прийти в себя от этих бесконечных лекций.

Жанна пригубила прохладное вино.

– Так вот почему они его во льду подают!

– Чилийские вина, вообще-то, охлаждать не принято. Но…

Жанна мысленно застонала. Бог с ними, с этими экзотическими блюдами! Она вот прямо сейчас убежит. Бросит своего унылого занудного Буратину и сбежит туда, где никто и ничему ее учить не будет. Где она станет самой собой и будет делать все, что захочет! И где не надо будет себя контролировать, ежесекундно думая о том, как завоевать и как кивнуть, как понравиться и как привязать, да покрепче!