Дженнифер Л. Арментраут - Замерзшие (ЛП)

— Подобные вещи просто случаются, и мы оба признали, что у нас есть чувства друг к другу. Ну, ты понимаешь, больше-чем-просто-друзья чувства.

Она ничего не ответила, и я подняла на нее взгляд. Она стояла со слезящимися глазами. Я перестала выкладывать орехи.

— Мам.

— Что? — Она быстро заморгала, а потом даже рассмеялась. — Прости. Просто я всегда знала об этом, ты заботилась об этом мальчике больше, чем он позволял, и то же самое Кайлер делал по отношению к тебе. Я счастлива, что вы наконец признались друг другу. — Она замолкла, а потом добавила: — Это заняло слишком много времени.

Я нахмурилась и поспешно разложила орехи, пока глазурь совсем не застыла.

— Я начинаю думать, что мы с Кайлером были единственными, кто не замечал этого раньше.

— Так и есть. — Она подошла и поцеловала меня в щеку. — Он хороший мальчик, милая. Я не могла бы быть еще более счастливой за тебя.

Мои губы расплылись в широкой улыбке.

— Я счастлива! На самом деле.

А через полчаса я была еще счастливей-счастливей, когда папа объявил, что прибыл Кайлер и паркуется у нашей машины. Он не писал мне, и я не планировала увидеть его сегодня вечером, но я любила то, каким он был заботливым и просто заехал.

Я захлопнула крышку контейнера, куда сложила сладости, и промчалась через весь дом как ошпаренная, чуть не сбив маму. Я открыла дверь прежде, чем он успел нажать на звонок, и буквально запрыгнула на него.

Он еле успел поймать меня, обняв за талию, и шагнул назад, пытаясь устоять на ногах от неожиданного напора.

— Эй. — Он обнял меня крепче. — Ты так счастлива видеть меня.

— Я всегда счастлива видеть тебя. — Я обняла его за шею и соскользнула немного вниз, отчего он обхватил мои бедра.

Он выпустил гортанный вздох, когда коснулся губами чувствительной точки за моим ухом. Потом он полушепотом произнес то, отчего моя кровь начала медленно закипать.

— Ты очень часто встречаешь меня так, но мы никогда не сделаем этого в твоем доме.

По телу растеклось тепло, и нужно было приложить огромное усилие отодвинуться, но я отошла не слишком далеко. Он обнял меня за талию со своей хитрой полуулыбкой.

— А что ты тут делаешь? — спросила я его, разглядывая рюкзак за его плечами.

— Просто хотел увидеть тебя. — Кайлер поцеловал меня в лоб. — У меня для тебя сюрприз.

Я взволновалась.

— Сюрприз?

— Ага, — ответил он и перевел взгляд за мою спину.

Я обернулась в его объятиях и увидела маму в дверях, надевающую куртку. Папа стоял позади нее с контейнерами в руках. Подарки и сумки с одеждой мы уже загрузили в машину. Меня накрыло разочарование.

— Мы уезжаем сейчас?

— Твоя мама и я — да, — подмигнул папа. — Мы завезем еду в церковь и кое-что доделаем там. А тебя привезет Кайлер.

Я посмотрела на Кайлера, выгнув брови.

— Правда?

Он подмигнул.

— Я вчера договорился с твоими родителями.

Мое разочарование испарилось в одно мгновение, но я не смогла не поддразнить его.

— А что, если я хочу уехать прямо сейчас? Ты слишком самоуверен.

Кайлер усмехнулся.

— Ты же хочешь провести со мной время. Даже не думай врать.

Я закатила глаза.

Мама, протиснувшись между нами, поцеловала в щеку меня, а потом и Кайлера.

— Будь осторожен на дорогах, на них все еще гололед.

— Зайдите в дом, — проворчал папа. — Снаружи очень холодно, а ты не одела куртку.

Я почти не чувствовала холод, не тогда, когда я в такой близости от Кайлера. Мы пообещали не разбиться и не умереть по дороге к бабушке с дедушкой, а потом вошли в дом.

— Я рада, что ты заехал, — сказала я, пока Кайлер снимал рюкзак, ставя его на пол, и куртку, которую закинул на диван.

Он с важным видом подошел ко мне, положив руки на талию.

— Я знаю.

— Какой самоуверенный.

— Я прав.

Я поднялась на цыпочки.

— Впрочем, это было между тобой и моими бабушкой с дедушкой, поэтому...

— Очень мило, — рассмеялся он, а потом поцеловал, поцеловал так, что у меня перехватило дыхание и я уже позабыла о Сочельнике, который казался нереальным, но который точно ощущался вместе с его движущими губами на моих. Я вцепилась в его руки, удивляясь тому, как долго мы обходились без этого.

Кайлер сел на диван, держа в руках рюкзак и усаживая меня рядом.

— Мама хочет знать, заедешь ли ты завтра поздороваться.

— Я могу приехать завтра вечером, если она не будет против.

— В любое время. — Он провел рукой по моей спине, отчего тело покрылось мурашками. — Сегодня утром мне звонил Таннер, узнать, что я буду делать в канун Нового года.

Я даже еще не думала об этом. Мои мысли были слишком заняты настоящим.

Одной рукой он поглаживал мою ногу, оставив ее на обтянутом джинсами бедре. — Я сказал, что должен спросить у тебя.

— Ты так сказал? — Я не могла удержаться от широкой улыбки и даже не пыталась скрыть ее. — И что он на это ответил?

В ответ Кайлер усмехнулся.

— Он сказал, цитирую, «Речь о чертовых сроках, ты, придурок», а потом попросил сообщить ему.

Я рассмеялась:

— Таннер единственный умный парень.

— А я единственный счастливый придурок. — Он одной рукой обхватил меня за шею и притянул к себе, так что когда он заговорил, его губы касались моих. — Ты слишком хороша для меня, малыш. Однажды ты это осознаешь и вышвырнешь мою задницу на улицу.

— Этого не произойдет. — я поцеловала его, и его хватка на моем бедре усилилась. — До тех пор пока ты не совершишь нечто глупое, но и это вряд ли произойдет. Ты уже пережил время глупостей в своей жизни.

— Ха-ха. Очень умно.

Я одарила его дерзкой ухмылкой.

— Буду знать.

— Вот и знай. — Он пересадил меня со своих колен на диван и потянулся к рюкзаку. — Пока не забыл, я привез наши подарки, которые мама оставляла для нас в Сноушу.

— Ох! — Совсем вылетело из головы. Я нетерпеливо протянула руки к рюкзаку. Кайлер усмехнулся и передал упаковку с моим именем. Обе упаковки были на вид одинаковые, и мне было любопытно, что его мама нам подарила. Прокрутив подарок в руках, я скользнула пальцем по ленте вдоль шва упаковочной бумаги и разорвала красно-зеленую упаковку одновременно с Кайлером.

Передо мной оказалась черная бархатная задняя часть фоторамки. Я перевернула ее и прерывисто задышала. Это была металлическая рамка, на которой сверху была выгравирована фраза «Это Навсегда». Фотография... ох, не может быть, от этой фотографии у меня заслезились глаза. На ней были мы с Кайлером, когда учились в третьем классе. В школе объявили так называемый «День друзей», в который друзья должны были надеть одинаковую одежду. Мы с Кайлером стояли рядом, закинув руки друг другу на плечи, с глупыми ухмылками на лице и такими же глупыми одинаковыми рубашками, на которых моя мама специально для этого события вышила фразу... «Это Навсегда». Кайлер, вероятно, хотел бы забыть период своей жизни, когда он носил эту рубашку, потому что тогда мальчики прилично над ним поиздевались, но я в тот день была очень счастлива. Даже несмотря на то, что тогда он протестовал против нее, он все равно надел ее. Я даже забыла, что нас тогда фотографировали, но вот он, этот глупый момент, который запечатлели навсегда.