Екатерина Каверина - Дважды в одну реку (СИ)

- Тебе это удалось, и расшевелить, и разозлить, - спокойно и нарочито тихо произнесла Даша, в душе ей хотелось рвать и метать, швырнуть в Максима чашкой горячего чая, забраться к нему на колени и впиться в губы поцелуем, позвать его к себе домой, благо, мама в очередной командировке, и дать ему, наконец, то, чего он так давно и так настойчиво добивался.

- Здорово, - добродушно улыбнулся Максим.

- Боже мой, какой кретин! – подумала Даша, - Может, Ленка права, и он недалеко ушел в своем развитии от инфузории-туфельки, - желание иметь с парнем что-то общее испарилось без следа.

- Это все что ты хотел сказать? - чуточку надменно почти прошептала Даша, ненужные и жалкие слезы душили ее.

- Всё! Ну ты же меня понимаешь? Я хочу быть с тобой, говорить с тобой, а ты так поглощена этими глупостями: своей учебой, этой поездкой в Америку, когда мы могли бы так классно вдвоем провести лето.

- Он верит во всё то, что говорит, и в то, что делает, - с испугом поняла Даша. – Даже не понимает моих желаний и стремлений.

- Это не глупости, Макс, это мое будущее, и в этом я вся. Я думала, тебе это нравится, - устало вздохнула девушка.

- Но у тебя же и так все в порядке, - недоумевал Максим.

- У меня нет сил объяснять,- подумала девушка, но все же попыталась:

- Я не могу и не хочу останавливаться на том, что есть. То, что есть, - это не моя заслуга, а моей мамы. Нельзя всю жизнь пользоваться трудами родителей, надо добиваться своего. Моя мама добилась – теперь моя очередь. Я видела примеры слабых женщин, и быть такой же не хочу. И потом, неужели ты не понимаешь, я не могу без учебы, без своих целей. Это буду уже не я. А я думала, тебе нравлюсь именно я.

- Даша, я не понимаю. Каких слабых женщин? Какое к тебе это имеет отношение? – недоумевал Максим.

- Никакого, - грустно улыбнулась Даша, - Потому что я слабой женщиной никогда не буду, - Максим улыбнулся, он даже не сомневался, что слабость – это последнее, в чем можно упрекнуть Дашу. – И вот поэтому, надеюсь, ты не удивишься тому, что я тебе скажу – мы расстаемся, Макс, и никакие сломанные руки-ноги тебе больше не помогут, - Даша снова улыбнулась и встала из-за стола. – Пока, - она направилась к выходу.

- Даша, подожди, куда ты? – вслед ей прокричал Максим, но за девушкой уже захлопнулась дверь.

- Она вышла на улицу без пальто, - с опозданием подумал Максим, но пойти следом не решился. Он почему-то поверил, что в этот раз так просто Даша его не простит.

Глава 6 часть 1

- В этом году выезжаем, наверное, в последний раз, - устало проговорил Максим, прислоняя велосипед к дереву, и опускаясь на уже чуть пожухшую траву.

- Может, выберемся еще в следующие выходные, - Дима тоже пристроил велосипед и вытащил из рюкзака бутылку воды, - Сколько мы с тобой сегодня проехали?

- 35 километров, - ответил Макс.

- Как представлю, что еще назад возвращаться! Даже не знаю, как я согласился на эту поездку?

- Как говорит твоя мама: очередная авантюра Звенигородцева, - рассмеялся Максим.

- В последние полгода авантюр было не так уж много! Я уж заскучал совсем, - Дима хлопнул его по плечу, и Макс с притворным стоном раскинулся на земле.

- Слушай, я прямо как герой «Войны и мира», смотрю в голубое небо над Аустерлицом, - сказал Максим.

- Где? – не понял Дима.

- Над Аустерлицем, - повторил Максим, - Город такой в Австрии. Помнишь, мы еще сочинение в школе писали: размышления Андрея Болконского под Аустерлицем – как-то так. Мы же вроде с тобой за одной партой сидели?

- Ага, Андрей Болконский на велосипеде, - веселился Дима.

- Ты что какой буквальный?! - начал было Максим, но замолчал на полуслове – вспомнил Дашу, это была ее любимая фраза… - А, помнишь, как мы Дашку первый раз взяли на велосипедах кататься? - спустя минуту продолжил он.

- Как же не помнить? – Дима снова потянулся к рюкзаку, - Будешь бутер?

- Не, не хочу, - отказался Максим, нежные лучи осеннего солнца, пробиваясь через кроны деревьев, ласкали его лицо словно руки любимой девушки, - Она до этого последний раз каталась лет 10 назад, но не признавалась, что ей страшно и тяжело. В этом была вся Дашка.

- Угу, «Даша – иду к своей цели напролом», - жуя бутерброд, сказал Дима.

- Димка, ты что говоришь? – Максим резко вскочил и навис над другом.

- Еще не хватало, чтобы ты мне в морду из-за нее дал. Все девчонки на нашем курсе так говорят, - ответил парень.

- Ты что повторяешь то, что девчонки говорят? – Максиму стало неловко за то, что чуть не набросился на друга. – Ладно, давай свой бутер!

- Самое прикольное было, когда мы завалились на велосипедах на смотровую площадку, - Дима решил, если уж Максу так хочется вспоминать свою Дашу, он может и подыграть.

- Ага, забыли совсем, что по субботам туда свадьбы приезжают фотографироваться, а тут мы грязные мокрые, на велосипедах комья грязи, невесты от нас шарахались во все стороны, - вспомнил Макс.

- Ехать туда была, кстати, Дашкина идея. Я вам говорил про свадьбы.

- У Дашки был период презрения к свадьбам, - Максим улыбнулся. Он вспомнил, как на той же самой площадке перед одним из экзаменов в летнюю сессию целовал Дашу под шепот Дона и назойливый щебет птиц.

- А я ее, кстати, видел, недели полторы назад, - сказал Дима.

- Я ее каждый день в Универе вижу, - буркнул Максим, которому не хотелось говорить о Даше в настоящем времени.

- Не, я ее вечером в пятницу видел возле этого нового ресторана «Мёд». Я еще сестру старшую встречал. Она, как расстается с очередным парнем, родители ноют: «Дима, ты должен ее встретить-проводить».

- Дашка с Юлькой была? – с надеждой спросил Максим.

- Нет, с парнем каким-то, лет 30. Высоким таким, темным. У него еще Lexus черный.

Максим ничего не ответил, да и что он мог сказать? Даша встречается с кем-то – это вполне закономерно, как сказала бы его мама. Ему это понятно – Даша красивая и умная, с чего ей проводить вечера с подругами? В Университете Максим видел ее только мельком, девушка приезжала на занятия, а стоило лишь прозвенеть звонку с последней пары, сразу же бежала к автомобилю и уезжала на работу. Они заканчивали пятый курс, и Даша с начала сентября работала в Главном управлении Центробанка по области. После возвращения из Беркли она стала другой, может, и совсем чуть-чуть, но Макс это видел, чувствовал. Он почему-то всегда считал, что Америка – такая демократичная страна, где всё нараспашку, а Даша вернулась оттуда, наоборот, чуть более холодной и утонченной. Она всё больше походила не на реального человека, с которым можно смеяться и обниматься, а на фигуру с обложки журнала, только, Макс не мог решить какого – гламурного глянца или чего-нибудь занудного про успешную карьеру. Даша странным образом объединяла в себе эти, казалось бы, взаимоисключающие черты. Она была элегантной и застенчиво-сексуальной, ее простые платья бледных цветов и волосы, подстриженные в геометричное каре, рождали мысли не о работе или учебе, а о самом жарком сексе на свете, когда уже никто не может вспомнить, с чего и как все началось, а хочется только выпивать друг друга до дна.