Алекс Савчук - Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах

– Что-то ты подозрительно хитро улыбаешься, партнер, – заметил догнавший меня уже на улице Кондрат. – Как думаешь, есть смысл возвращаться сюда вечером?

– А почему бы и нет? – ответил я. – Вполне подходящие «пупсики». Сам подумай: уговаривать их не надо, они уже, как видишь, и морально и физически четырьмя руками и ногами за, и, к тому же, сам слышал, будут нас ждать. Да, кстати, ты обратил внимание, какой кожаный диванчик стоит у них там, в тупичке за стойкой?

– Симпатичный, конечно, и достаточно широкий, но короткий, – заметил наблюдательный Кондрат, – мне на нем будет неудобно.

– Тогда уж я на нем по-стариковски помучаюсь, а ты найдешь себе место соответственно росту, пристроишься где-нибудь, на полу, например, – не замедлил подколоть товарища я.

– Хорошо, – легко согласился он, – договорились. Если только нам до вечера более интересный вариант не подвернется.

Еще пару часов мы с ним бродили по городу, попутно посетили несколько комиссионок, посетовали вместе с продавцами на их бедненький ассортимент, заглянули ненадолго на рынок, а проголодавшись, отправились обедать в ресторан «Днестр». Ждать, пока нас обслужат, пришлось долго, но мы никуда и не торопились, поэтому обед у нас занял около полутора часов. Вообще-то я этот ресторан не люблю, просто он, по случаю, оказался ближе других перед нашими голодными глазами, и не было ни настроения, ни желания искать другой. Сколько себя помню, то он, «Днестр», функционирует как ресторан, то, глядишь, через пару лет – превращается в кафе, а затем и вовсе в столовку, потом, через год-два – опа! – вновь ресторан, и так все последние двадцать лет, – видимо, общепитовское начальство никак не могло окончательно определиться со статусом этого предприятия.

Швейцар, отдавая нам куртки, выкатил глаза на лоб от удивления, когда я протянул ему рубль. Это также свидетельствовало не в пользу заведения, в приличных кабаках такое было в порядке вещей.

День уже клонился к вечеру, когда мы, сытые и умиротворенные, выбрались на улицу. В бедненьких промтоварных магазинах народу почти не было, а в продуктовых рабочий люд в этот час толкался за хлебом и вареной колбасой, – молочного в продаже не было совсем, так как его расхватывали еще с утра. Таксист за троечку отвез нас, заметно отяжелевших после обильного застолья, в гостиницу, где мы, собираясь принять душ и переодеться, разошлись по своим номерам.

Спустя полчаса, переодевшись и освежившись, мы спустились лифтом в фойе, и одновременно, не сговариваясь, шагнули к огромным ресторанным окнам-витражам, через которые заглянули внутрь. Затем уставились друг на друга и рассмеялись. Немало приятных воспоминаний у нас обоих было связано именно с этим кабаком, как, впрочем, и с самой гостиницей тоже, но на сегодняшний вечер у нас здесь ничего интересного не намечалось, и мы подались на выход.

Пешком мы вновь выбрались на проспект Ленина, и, не сговариваясь, устроили себе пабкрол. Слово это английское, означающее что-то вроде «на карачках по кабакам». То есть мы заходили во все подряд общепитовские точки – кафе, рестораны и бары, где заказывали всего лишь по 50 граммов коньяка на каждого. Заказывали простой – 3*, все равно, какой ни закажешь, нальют именно его. В лучшем случае. А в худшем – смесь водки с портвейном, а то еще крашеный самогон, – и такое случалось. А закусывали конфеткой, разломленной пополам.

Сегодня, однако, нам везло, все бармены и буфетчики, словно сговорившись, наливали нам коньяк, а в одном ресторане нас почему-то приняли за работников БХСС, и когда мы собрались рассчитаться, даже слышать не захотели о деньгах.

После седьмой по счету точки – ею оказалось молодежное кафе, расположенное неподалеку от здания Интуриста, в котором мы совсем не обнаружили молодежи – там сидели сплошь «старички» 35–45 лет, правда девушки рядом с ними были совсем юные и годились им скорее в дочери, – мы решили, что на сегодня выпито достаточно и если продолжить, нам действительно придется завершать вечер, передвигаясь на карачках. Пабкрол у нас вошел в привычку уже давно, и не ради пьянки – ведь порой, только чтобы войти в заведение, приходилось отдавать швейцару рубль-два. Делали мы это ради общения с коллегами и для того чтобы пусть изредка, хотя бы раз в несколько месяцев, самим побывать в шкуре клиентов: посмотреть на все эти вещи отвлеченно, как бы со стороны, а порой и поучиться кое-чему, так как в Кишиневе были десятки баров, а в нашем городе всего два: мой юный друг 21-летний Кондрат, напомню, работал в баре при ресторане «Прут», а я – в баре при кафе «Весна».

Случалось, что столичные бармены не желали наливать нам чистый коньяк, предлагая, вернее навязывая какой-нибудь свой – «фирменный», зачастую дрянной коктейль. В таких случаях нам приходилось их стыдить, Кондрат, делая удивленное лицо, спрашивал: «Ты что же это, коллега, предлагаешь нам, барменам, коктейли пить?» И тогда бармены смущались и, нисколько не обижаясь, наливали нам коньяк, а зачастую рюмочку и себе для компании (Не пить же ему с простыми клиентами, а мы, как-никак, свои. Тем более, что мы платили за все).

Кондрат глянул на наручные часы: было уже пол-одиннадцатого, а я свои часы забыл в номере, когда принимал душ.

– Ну что, пойдем? – спросил я, Кондрат утвердительно кивнул, и мы отправились в бар, где работали уже знакомые нам девушки. Признаться, нам было интересно и любопытно пообщаться и завязать близкие отношения именно с барменшами – нашими коллегами, тем более, если судить по утренней, или, точнее, полуденной, весьма теплой встрече, вечерняя наверняка предполагала интим. Признаюсь, немало поварих, официанток и ресторанных администраторш побывали в моих объятиях за последние несколько лет, а вот барменша в этом списке была всего одна, я даже имя ее запомнил – Татьяна. Она регулярно ходила в заграничные плавания по Дунаю и работала в баре на туристическом судне, тогда, по-моему, на «Айвазовском». А брат ее, Витек, работал в нашем ресторане официантом, он нас с ней и познакомил, когда Танечка приехала в наш город навестить братца.

Спускаясь по ступеням в бар, мы ожидали увидеть там настоящий бедлам, как-то – объятую клубами вонючего сигаретного дыма шумную толпу алкашей, но, войдя, были приятно удивлены: несколько небольших компаний сидели чинно и пристойно за столиками, потягивая через соломинки разноцветные напитки и негромко переговариваясь. Кто-то танцевал под льющуюся из динамиков легкую музыку; группа молодых людей смотрели по телевизору, установленному над стойкой, беззвучный футбол; парочка одиноких дамочек, сидевших со своими коктейлями в темных закутках помещения, проводили нас заинтересованными взглядами. Сразу было видно, что Марина умеет держать своих клиентов в рамках дозволенного.