Инна Полежаева - Не идеальный мужчина

У машины стоял Андрей… Я просто обалдела… Он был в светлых легких брюках, мягких светлых туфлях, белой рубашке с коротким рукавом… Причем на груди она была слегка расстегнута. Меня сей факт неимоверно взволновал, потому как обычно он при галстуке, а тут… А еще был без очков… Эх, вот это глазищи!!! Я подошла ближе. В голове пульсировала одна мысль — хоть бы не испортил момент лапотуськами, хоть бы не испортил момент лапотуськами….

Не испортил.

— Привет…

— Привет… — промямлила я. Он наклонился и поцеловал меня. Боже… как же вкусно он пахнет.

Потом он открыл заднюю дверь машины, достал букет белых лилий. Они красивые, но вонючие… И тут этот паразит сказал:

— Кисуля, я еще не знаю какие тебе цветы нравятся, мы же только начали встречаться… Этот букет тебе… Понюхай, как пахнут… Нравится?

Я готова была в лобешник ему дать. Но не стала делать недовольную мину, взяла охапку цветов, смачно втянула носом аромат какашек, и сказала:

— Безумно, сладуська…

Он мило улыбнулся, открыл дверь, чтоб я села.

Баба Маша, судорожно сжимая клубок, смотрела на нас круглыми глазами, запоминая и впитывая каждое слово… Вот новостей-то, а!!! Не удивлюсь, если завтра с утра маме будет устроен допрос от местного сплетсовета по поводу даты моей свадьбы…

Когда выехали со двора, Горев сказал:

— Пупсик, чем сегодня занималась?

— По тебе скучала, мой котик!

— А еще? Мы же плохо знаем друг друга, ты сама говорила. Так что расскажи что-нибудь о себе, о своих увлечениях, — причем говорил он это так слащаво, мне даже пить захотелось, — например, ты не захотела пойти на фильм о любви, но свои сериалы ты смотришь с удовольствием?

— Я такая, сладенький, полная противоречий…

— Это точно…

Что он этим хотел сказать, я не знаю, но примерно вот так болтая, мы приехали в кино. Естественно сидели на последнем ряду в кресле для двоих. Низ живота тут же возликовал, губы закололо. Я представила себе, как мы будем сейчас целоваться, и плевать на фильм.

И что вы думаете? Он сел и стал смотреть кино! Капец! Это что за фигня-то? Я сидела и бесилась, сама не лезла к нему из принципа. Когда прошло около часа, он осторожно взял меня за руку, и это стало последней каплей.

— Горев, — прошипела я ему в ухо, — может ты меня поцелуешь, а?

— Не могу… у нас с тобой начало отношений. Я не могу быть слишком настойчивым, а то испугаю тебя, понимаешь?

— Иди ты в ж…у, если ты меня не поцелуешь сейчас, я сама тебя испугаю! — гаркнула я. В это время, как назло, в зале стало тихо. Уроды, то все так грохочет, что голова болит, то все стихло, как на рассвете в поле. Все стали оборачиваться, чтоб посмотреть на маньячку с заднего ряда. Я готова была провалиться сквозь землю. Демонстративно водрузив на колени ведро попкорна, я стала его интенсивно поглощать. Горев ржал вовсю. Вернее смеялся он тихо, но плечи просто ходуном ходили. А я бесилась. Как только ковбой мочканул пришельцев, я подскочила и побежала вниз по ступеням. А свет-то еще не включили, в зале было темно. На одной ступеньке неоновая подсветка не горела, ну мало ли почему? В России это нормально. Короче, я уже начала лететь лицом вниз, ж…й кверху, как Горев сзади поймал меня сначала за платье, а потом за талию. Притянул к себе:

— Все хорошо? Вроде как у меня зрение плохое…

Мы стали спускаться дальше.

— Горев, я просто в бешенстве, честно! Не доводи меня лучше.

— Хорошо… — мы вышли из кинозала, — что улучшит тебе настроение, кисуля?

— Унитаз.

— Что?!

— Писать я хочу.

— А, ну так пошли.

Он проводил меня в сторону туалета, где я благополучно сделала свои дела, слегка умылась холодной водичкой. Лицо просто горело от воспоминаний про вопль на весь зал. Пока умывалась, думала: ну, уже закончился маскарад про первое свидание? Может он станет обычным и поцелует меня, а еще лучше утащит в свою квартиру? Я вышла к нему:

— Куда сейчас, — напрямую спросила я.

— Домой.

— К тебе?

— В смысле? — он округлили свои красивые глаза. — Я тебя отвезу домой. Родители ведь еще не привыкли к тому, что мы встречаемся… Лучше привезти тебя пораньше…

— Горев, время десять вечера!!! Может, хотя бы до одиннадцати побудем вместе?

— Ну… если ты так хочешь, лапуля…

— ААААА! — я топнула ногой. — Вези меня домой, на фиг… Надоел…

Всю дорогу домой я молчала. Он лыбился. Чудовище. Тоже мне, весело ему. Дурак. В подъезде поплелся за мной, чтоб проводить, а то, видите ли, даму одну нельзя отпускать в полуосвещенный подъезд. На пролете между вторым и третьим этажами, он позвал меня:

— Рита.

Я обернулась. Удивлению не было предела. А где же слащавый голос с лапулей?

— Иди ко мне.

Он стоял на ступень ниже, но все равно был выше меня. Я потянулась к нему, как странник в пустыне к воде, как муха на мед, как алкаш к водке… Короче, я поверить не могла, что могу поцеловать его нормально. Целовались мы, как чокнутые. Он прижал меня к стене.

— Горев, — прошептала я, — ну, ты нашел место… тут же бабуси все… и родителя наверняка видели, что мы зашли в подъезд… Они ж ведут наблюдение из окон…

— Я специально, чтобы не было соблазна…

— Какого?

— Увезти тебя к себе, или просто отъехать в темный закуток…

— Андрей, давай отъедем, а? Пожалуйста, ну, пожалуйста!!! Я поняла, что нам поздно играть в свидания, правда!

Он продолжал целовать меню в шею.

— Андрей, а ну поехали! — пропыхтела я и топнула ногой.

Он рассмеялся. Взял меня за руку и… повел к моей квартире. ОЧУМЕТЬ…

— Андрей!

Он молча позвонил в дверь, папа тут же ее открыл, караулил что ли?

— Добрый вечер! — торжественно произнес Андрей. — Передаю, так сказать, из рук в руки!

Папа просто расцвел. Еще бы. Зато я повяла, как майская роза. Андрей демонстративно чмокнул меня в щечку. Я, унылая, прошла в комнату. Мама пыталась выудить из меня подробности свидания.

— Ма, да он такой… правильный, аж бесит. Хоть бы поцеловал! — маме ведь не надо знать, КАК целовал меня Андрей в подъезде и что он ВООБЩЕ ЦЕЛОВАЛ.

Мама рассмеялась:

— Дочка, ну это же хорошо. Какой молодец! Тебе бабушка звонила, про должок напоминала. Вы опять спорили что ли?

— Нет, ма… Я просто пообещала ей кое-что… Завтра к ней поеду.

— Ладно, мы с папой спать пошли, утром на работу.

— Ага, — я поцеловала маму и пошла в душ. Настроение был ни к черту. Лучше б этот гаденыш так и вел игру в котика, не нужно было целовать меня в подъезде. Как я теперь усну?

Зазвонил мобильник, сердце екнуло, когда я услышала знакомую песню.

— Да!.. Лапусик…

— Рит… ты злишься? — спросил он своим… моим любимым голосом. Обалдеть! Уже любимым! С ума схожу…

— Горев, не хочу больше этих розовых соплей… мне даже конфеты не в радость, хоть я и сточила их все…