Хайди Маклафлин - Навсегда моя (ЛП)

Вокруг сцены расхаживают женщины, некоторые из них в очень коротких юбках. До возвращения в Бомонт из-за Мейсона я бы утащил одну из них за кулисы, чтобы по-быстрому перепихнуться, но не сейчас. Ни одна из них меня не привлекает. На самом деле, то, как они одеты, лишь говорит об их доступности.

Как только свет гаснет, я начинаю свое выступление. Сегодня я играю двенадцать песен, может, что-то еще на бис. Я пока не решил. Начинаю я с песни «Незабываемая». Это будет наш второй сингл. Сэм убьет меня, если узнает, что я ее играю, но мне все равно.

Между песнями я принимаю несколько заявок от фанатов из передних рядов. Просят сыграть некоторые мои ранние хиты, но большинство исполняемых мною сегодня песен не из нашего недавнего альбома.

— Что ж, у меня есть время выполнить еще одну заявку, — сообщаю я толпе.

— У меня есть заявка, — доносится из передней части бара мужской голос. Я жду, что мужчина выйдет вперед, но он не двигается.

— Я сказал, у меня есть заявка!

— Хорошо, давайте ее послушаем, — отвечаю я, все еще ожидая, что мужчина покажется.

— Моя первая заявка — оставь мою гребаную невесту в покое. Вторая — вали из Бомонта и больше никогда не возвращайся. А третья заявка этого вечера — расскажи своему сыну, какой ты неудачник, чтобы, когда ты убрался отсюда, он не ненавидел меня за то, что я выгнал тебя из города.

Ненавижу пьяных.

Наконец, показывается Ник, он раскачивается из стороны в сторону. Друзья по обеим сторонам от него пытаются усадить его на место. Все в баре притихли: одни смотрят на меня, другие — на него.

Я провожу пальцами по струнам гитары, чтобы привлечь внимание людей.

— Не можешь мне ответить, Вестбери?

— Нет, Эшфорд. Сейчас не место и не время.

— Тогда давай выйдем, зазнайка.

Я качаю головой и снимаю гитару.

— Простите, ребята, концерт окончен. Но не забудьте о благотворительном шоу, которое мы устраиваем.

Я убираю гитару и клавишные, когда Ральф на ухо мне извиняется за Ника. Я отвечаю, чтобы он не беспокоился насчет Ника и что тот просто пьян. Я осматриваю бар в поисках него, но того уже и след простыл, так что и я решаю уйти.

Когда я выхожу на улицу, Ник стоит, прислонившись к грузовику. Я не настроен разговаривать с ним в таком виде. Я складываю свои инструменты на заднее сиденье и поворачиваюсь к нему лицом. Мужчина медленно приближается ко мне не в состоянии двигаться прямо.

— Где твои дружки?

— Они мне не нужны, чтобы надрать тебе задницу, Вестбери.

— Я не буду с тобой драться, — говорю я, отходя от машины.

— Ну, а я буду. Мне нужно бороться за свою семью. С тех пор, как ты здесь объявился, я только и слышу: Лиам то, Лиам сё. Мой папа то, мой папа это. Я его папа, черт побери, а не ты! Я воспитал его. Я лечил его разодранные коленки и учил играть в футбол, пока ты там трахал половину женского населения. И та, которая скоро станет моей женой... боже, какой же сучкой она была и все из-за тебя...

— Не смей называть ее сучкой, Ник. Ты пьян и будешь об этом жалеть.

Я достаю телефон и отправляю Джози сообщение, чтобы она приехала и забрала его, пока не случилось ничего плохого.

— Ты бросил ее. А я собирал осколки. Я терпеливо ждал, чтобы она посмотрела в мою сторону, а когда это произошло, я был так счастлив. Но нет же, тебе нужно было вернуться и все испортить. Она любит меня, а не тебя, так почему бы тебе не собрать свое барахло и не убраться? Сделай нам всем одолжение — свали отсюда! Я хочу вернуть свою семью, а ты стоишь у меня на пути.

— Ник, он мой сын. Я не бросал его. Он заслуживает знать обо мне.

Ник качает головой и, опустив ее, прислоняется к моей машине. Если бы я не знал его, то решил бы, что он плачет. Я понимаю, почему он так говорит, но ни за что не отступлюсь от Ноа. Джози — да, я буду ее ждать, но Ноа — мой, и ради него я намерен остаться.

Подъезжает Джози, яркие огни ее машины освещают Ника. Тот поднимает голову и прикрывает ладонью глаза. Я стою на том же месте, где Ник набросился на меня, ожидая, пока она вылезет из машины.

— Привет, детка, — увидев Джози, произносит Ник. Она слегка мне улыбается, а потом обхватывает Ника руками. — Я люблю тебя, Джозефина. Скажи мне, что ты тоже меня любишь. Скажи Вестбери, что ты выбираешь меня, а не его.

— Давай, Ник, пошли домой.

— Скажи ему, Джози. Скажи, чтобы он уехал и оставил нас в покое. Я хочу вернуть свою невесту.

— Он тебя слышит. Мне ни к чему повторять твои слова.

— В Лос-Анджелесе ты переспала с ним?

— Нет, Ник. А теперь пошли. Ты пьян, а я хочу домой.

Джози тащит Ника к своей машине, помогая ему забраться внутрь. Даже не глядя на меня, она садится на место водителя и уезжает.

Я тоже залезаю в свою машину и захлопываю дверцу.

Идеальный вечер испорчен.

Очередную ночь я провела на диване, но на этот раз не спала. Я все глядела в пол, на свои руки, венецианское окно, обустроенное Ником несколько лет назад, — куда угодно, лишь бы выкинуть из головы весь тот бардак, в который превратилась моя жизнь, и отрубившуюся наверху, в моей спальне, пьяную скотину.

Получив прошлым вечером от Лиама сообщение, мне хотелось расплакаться. Не только из-за себя, но и из-за Ника. Несмотря на все произошедшее, на все, что я сделала не так, никто не остановился и не подумал о его чувствах. Он должен быть для меня на первом месте. С самого первого дня он был рядом, даже еще до того, как мы начали встречаться. Он был рядом ради Ноа.

А теперь страдает из-за моей неспособности увидеть кого-то еще, помимо Лиама. Никогда не думала, что Лиам вернется.

Но он здесь и вызывает у меня те чувства, которые я не испытывала с тех пор, как перестала думать о нем. А, может, я и не переставала. Может, я просто маскировала свои чувства. Я люблю Ника, но не так, как люблю Лиама. Для меня Лиам был первым во всем, но этого недостаточно, чтобы бросить Ника.

Сварив кофе, я наливаю Нику чашку и ставлю ее на поднос вместе с тостом и беконом. Ему такое редко нравится, поэтому я не знаю, как он перенесет похмелье, учитывая, что через несколько часов нам предстоит ужин с его родителями.

Тихонько поднявшись по лестнице, я мыском ноги открываю дверь в нашу спальню. Он лежит на спине, раскинув руки в стороны. Если бы я лежала в постели, то он ударил бы меня по лицу. Стоя в дверях, я изучаю его самого, его светлые растрепанные волосы. Одеяло валяется на полу, у изножья кровати, сам он до талии укрыт простыней. Я наблюдаю за тем, как его рельефная грудь с дыханием поднимается и опускается. Как хорошо, что его не вырвало посреди ночи.

Я ставлю поднос на ночной столик, подхожу к окну и открываю его, чтобы впустить в комнату свежий воздух. А потом сворачиваюсь на кровати рядом с ним, не сдержавшись, протягиваю руку и дотрагиваюсь до него. Провожу пальцами вниз по его груди, обводя каждую мышцу. Он слегка вздрагивает и скидывает мою руку. Я сдерживаю смех, но знаю, что он меня слышит.