Элла Фельдбуш - Найти в себе силы

— Я тебе самый прикол не рассказала, — захлебываясь от смеха, начала она. — Вчера в подъезде, когда мы это делали, какая-то бабка вышла выносить мусор. А мы как раз на площадке у мусоропровода расположились. Она, значит, поднимается, а там такая картина маслом… Я думала, сейчас орать начнет, а бабка остолбенела, ведро поставила, приговаривает: «О Господи!» — и крестится. Мы на нее уставились, а она на нас. Такой смех! Хорошо хоть Влад не растерялся и говорит: «Бабушка, вы мусор оставьте, мы выкинем».

Лялька смеялась от души. Свете всегда удавалось развеселить подругу, когда ту охватывала грусть. Ляля завидовала ее умению не стесняясь рассказывать о собственных конфузах и весело над ними хохотать. Светка шла по жизни легко и всякую неприятность считала делом преходящем. А Ляля, напротив, способна была сделать трагедию из пустяка: за всякой мелкой неудачей ей виделась грядущая полоса невезения. Девчонки жили в двух шагах друг от друга, и Ляля уже собиралась поворачивать домой, как вдруг Света предложила:

— Слушай, не хочешь ко мне? У меня мама пироги сегодня печь собиралась, пальчики оближешь!

— Даже не знаю, — вздохнула Ляля, — надо готовиться, а то Града что-то нервничает.

— Да ладно, не загоняйся. Ты-то и не сдашь?

— Ох, уговорила, — махнула рукой Ляля, и они направились к Свете.

Светкина двухкомнатная квартира находилась в доме за углом, прямо над парикмахерским салоном, где работала ее мама, Лариса Ивановна. Ляле она казалась очень милой женщиной, но Света мамочку не жаловала. Как-то Лялька, зайдя за подругой, даже стала свидетельницей жаркой перебранки: Светлана на повышенных тонах требовала, чтобы мама «выгнала из дома очередного хахаля». Лариса Ивановна была не замужем: со Светиным отцом они развелись, когда дочка была совсем маленькой. С тех пор примерно раз в месяц он все-таки приезжал посмотреть на Светлану и оставить бывшей семье небольшую сумму денег. По словам Светки, получалось, что отец был прав, когда разводился: мол, все равно, кроме скандалов, ничего бы не вышло. Попытки Ляли усовестить ее в тот вечер окончились ничем.

— Если б тебе сорокалетний извращенец под юбку полез, ты бы тоже на дыбы встала. Седина в бороду, бес в ребро. А мама лучше бы дома почаще появлялась, — резюмировала Света.

Лариса Ивановна и впрямь свою личную жизнь считала важнее воспитания дочери, которая из-за семейных передряг оказалась предоставлена самой себе. На родительском собрании Светина мама в последний раз появилась классе в седьмом. А Светке никогда и в голову не приходило сорваться домой из компании или начать срочно разыскивать телефон, потому что «предки волноваться будут». Мама позволяла ей возвращаться за полночь, поскольку сама иной раз приходила только под утро. И Светка пользовалась таким положением вещей на все сто.

Сегодня в доме царили мир и покой. Принюхиваясь к запаху пирогов, девушки поднялись по лестнице и вошли, вернее, протиснулись в узенькую прихожую. Тут им пришлось, словно бедным родственникам, встать на коврике у входа, терпеливо ожидая, пока Лариса Ивановна вытрет мокрый пол.

— Здравствуйте, — поприветствовала Светину маму Ляля.

— Здравствуй, Лялечка. Постойте там минутку, я вытру насухо.

— А, у нас сегодня приборка? — удивилась Света.

— Не у нас, а у меня, смею тебе заметить, — уточнила мама.

— Интересно, и по какому же это поводу? — съехидничала Светка.

— А что, чтобы в квартире было чисто, обязательно нужен повод?

— Ну не зна-ю, — загадочно протянула она.

— Так, вроде бы сухой, — сменила тему Лариса Ивановна. — Проходите, но только не натопчите, я вас умоляю.

Но и без всяких генеральных уборок квартира Гладковых всегда была чистенькой. На кухне обычно побулькивал электрочайник, замаскированный под самовар. В шкафчиках стояло припасенное малиновое варенье, и Ляля со Светой не раз сидели здесь и беседовали за чашкой чая долгими зимними вечерами. Но если кухонька была просто вылизанной, то комната, принадлежавшая Ларисе Ивановне, стерильной и очень деловой. За годы работы Светина мама сумела подобрать себе не одного состоятельного клиента, приходившего стричься на дом. Поэтому по рабочим дням квартира превращалась в филиал салона красоты и выглядеть должна была соответственно. Лялька любила заходить сюда и любоваться на разложенные по полкам шиньоны, специальные щипцы и расчески, шампуни с мудреными названиями, гели, лаки и прочие орудия парикмахера, способные из Золушки сделать принцессу, а из Квазимодо — принца. Светка не раз признавалась, что от маминой аккуратности ее просто мутит, а потому свою комнату она не убирает из принципа. Закрывшись у Светы, девушки минут пять убирали с дивана шмотки, чтобы устроиться поудобнее. В конце концов Светка комом запихала одежду в шифоньер и кое-как засунула белье в ящик под кроватью, и подруги с удобством расположились на подушках. Ляля обратила внимание на новый плакат, наклеенный на зеркало в комнате подруги. Стоит сказать, что портретами голливудских знаменитостей здесь были заклеены все стены.

— Кто-то новенький?

— Не новенький, а старенький. Правда, душка? Только этот снимок сделан лет десять назад.

— Действительно симпатяга. А что ты так с мамой? Поссорились?

— Да нет, — неохотно ответила Света. — Слушай, давай я чай с пирожками сюда принесу.

— Давай, мне все равно где.

Сладкие пирожки удались на славу, и девчонки уминали их за обе щеки. На столе у Светки высилась целая кипа модных журналов вперемешку с учебниками, и теперь она выудила свежий номер «Космополитена».

— Лё, смотри, какой тут тестик интересный! «Какой мужчина сделает вас счастливой?»… Класс! Давай вместе тестироваться?

— Ладно.

— Вопрос первый. «Что лежит на вашем туалетном столике?» — Светка откусила кусок пирога и сосредоточенно его прожевала. — А. Любовный роман и кипа журналов. Б. Коробка конфет и пачка сигарет. В. Помада, пудра, лак — то есть самое необходимое.

Лялька сразу высказалась за вариант А. Света промычала что-то невнятное, что должно было означать В, бросив взгляд в сторону полочки с косметикой, забитой тушью всех цветов радуги и кремами самых разных назначений. Там же выстроилась целая батарея губных помад.

Ляля как раз потянулась за очередным пирожком, когда раздался слабый стук в дверь. Она приоткрылась, и в комнату вошла Лариса Ивановна.

— Можно? — спросила Светина мама.

— Можа-можа, — торопливо пробурчала Светка, дожевывая пирог. — Мам, а вкусные сегодня получились.

— Светочка, ко мне сегодня зайдет Виктор Палыч…

— Во сколько? — перебила ее дочь, немедленно сменив тон.

— В семь.

— Хорошо, я уйду, — отрезала Света.

— Я вовсе не это имела в виду, — сконфуженно произнесла Лариса Ивановна.