Кирсти Моусли - Парень, который пробирается в окно моей спальни (ЛП)

Я улыбнулась, гадая, будут ли у меня когда-нибудь нормальные отношения с парнем, которые окружающие будут воспринимать как должное. Мне казалось, что не будет. Я повернулась на своих каблуках и двинулась в холл. Тут я заметила, что вокруг никого не было. Мои глаза расширились от тревоги. Неужели я опоздала? Паника заставила меня перейти на бег, чтобы попасть на свой первый урок. Сразу за углом в конце коридора стоял Лайам с парочкой своих друзей. Я на расстоянии 50 футов могла видеть усмешку на его лице и дразнящий блеск в глазах.

- Помедленнее, Ангел, а не то упадешь, - крикнул он мне, когда я полубегом-полушагом прошла мимо него. Я проигнорировала его и продолжила свой путь, но когда я поравнялась с ним, он вытянул ногу, чтобы подставить мне подножку. Я вскрикнула и закрыла глаза, так как начала падать вниз. Прежде чем я столкнулась с полом, он схватил меня за талию и поставил обратно на ноги.

- Господи, я знаю, что я невероятно сексуален, но у тебя нет необходимости падать к моим ногам, - издевался он. Его друзья засмеялись, когда я ударила его в грудь. Но он лишь сильнее издевался.

- О да, мне нравится немного жесткости, Ангел, ты знаешь.

Я ахнула и, пытаясь вырваться, открыла рот, чтобы наорать на него и пригрозить, что расскажу все брату. Но прежде чем я успела вымолвить хоть слово, его рука проскользнула по моей спине и остановилась на моей заднице.

- Ммм, неплохо, - промурлыкал он мне на ухо.

У меня перехватило дыхание от воспоминаний о том, как отец трогал меня, о его дыхании на моей шее и его руках на моем теле, о том, как он говорил мне, какая я особенная. Я взвизгнула и, не успев подумать о том, что делаю, подтянула колени на себя. Лайам ахнул и немедленно отпустил меня, так как коленом я ударила его в пах. Я оказалась на полу, а он отступил назад, согнувшись пополам, хватаясь за стоящих рядом друзей, из горла вырвался стон.

У меня затрясся подбородок, кожа покрылась мурашками и все, о чем я могла думать, это карие глаза моего отца.

-Убери от меня руки, - тихо произнесла я, качая головой, и ненавидя себя за то, что мне хотелось свернуться клубком и спрятаться. Мне необходимо было уйти. Мне необходимо было уйти и бежать отсюда так далеко, насколько это возможно.

Я развернулась на каблуках, и из глаз наконец хлынули слезы. Я не успела ступить и шагу, как рука Лайама схватила мою, и он твердо удержал меня.

- Ангел, не уходи. Извини меня, мне очень жаль, - захрипел он.

Он потянул меня за руку, я обернулась и посмотрела на него снова. Он уже выпрямился, но свободная рука по-прежнему держалась за свое богатство.

- Я просто пошутил, ты же знаешь, я никогда тебя не обижу.

Его голос был сиплым, когда он говорил это. Он посмотрел прямо мне в глаза. Я видела честность в его глубоких, голубых глазах.

- Извини.

Мое дыхание становилось все спокойнее и спокойнее, пока я стояла там, одолеваемая этими бесполезными и безнадежными чувствами, которые накрывали меня в те воскресенья. Лайам покачал головой, подошел ближе, заключил меня в объятия и уткнулся губами в мою шею. Он глубоко задышал, отчего оно проникало на мою шею и под воротник рубашки. Я всхлипнула и закрыла глаза. Это было то, что Лайам всегда делал, чтобы успокоить меня, когда я рыдала у него на плече. Это была единственная вещь, которая помогала.

Я прислушивалась к его дыханию и отчаянно старалась успокоиться, чтобы мое сердцебиение снова пришло в норму. Его запах заполнил мои легкие, я прижалась к нему сильнее. Я не представляю, сколько мы так простояли, пока я не пришла в себя достаточно, чтобы отодвинуться, но, наконец, смогла это сделать.

Он виновато улыбнулся мне. Я видела, как ужасно он себя чувствует из-за того, что расстроил меня.

- Извини. Мне не следовало этого делать. Я не подумал, - извиняющим тоном ворковал он.

Я кивнула и всхлипнула, вытирая лицо рукавом. Я знала, он не хотел испугать меня. Технически, это была не его вина, что я была настолько эмоционально раздавлена, что не могла переносить прикосновений, не представляя себе своего отца, возвращающегося, чтобы изнасиловать меня.

- И ты меня прости. Я сделала тебе больно? – спросила я, морщась от боли при мысли, как сильно я двинула ему коленом.

Он пожал плечами.

- Я в порядке, это моя вина.

Он немного присел, чтобы заглянуть мне в глаза. Я отвела взгляд, чувствуя себя не в своей тарелке. У меня было такое чувство, что когда Лайам смотрел мне в глаза, он видел меня настоящую, ту, которую я пыталась спрятать от всех. Маленькую испуганную девочку, которая не любит, когда до нее дотрагиваются, потом что это напоминает ей о тех воскресеньях и об отце, ведущем ее на кушетку и заставляющем ее садиться к нему на колени. Когда люди дотрагиваются до меня, у меня все внутри переворачивается и начинает слегка тошнить. Единственные исключения составляют мама, Джейк и Лайам. По этой причине я не ходила на свидания. Мысль о том, что кто-то будет трогать или целовать меня, приводит меня в ужас.

Мой взгляд упал на его плечо, где виднелся большой мокрый след от моих слез. Я вытерла его, нахмурившись.

- Я уничтожила твою рубашку.

- У меня есть другие, Ангел, не беспокойся, - ответил он с легкой улыбкой. Это была не ухмылка, которую он изображал при других людях, это была искренняя улыбка, одна из тех, что он дарил мне только по ночам, или когда вокруг никого не было.

Я огляделась и поняла, что мы были одни в коридоре. Я уставилась на него шокированная.

- Где? – промямлила я, оглядываясь по сторонам.

- Они отправились на урок, - ответил он.- Пойдем, нет смысла опаздывать на урок, поэтому пойдем, выпьем или что-то вроде того.

Он крепче сжал мою руку и потянул меня обратно по коридору в сторону выхода.

Когда мы вышли из здания, я поняла, что он ведет меня прямиком к своей машине.

- Лайам, я не могу прогулять урок! – закричала я, оглядываясь вокруг, не заметил ли кто двух студентов спокойно выходящих из школы.

Он засмеялся.

- Да ладно тебе, один урок – это не смертельно. В любом случае, ты уже опоздала на десять минут.

Он открыл пассажирскую дверь и жестом предложил мне залезать внутрь.

Я вздохнула и нехотя забралась внутрь, зная, что он прав. В нашей школе прийти в класс с опозданием было хуже, чем не прийти вовсе. Я была не против провести время с Лайамом, но это зависело от того, какой это будет Лайам: дневной или ночной. Ночной Лайам был внимательным, заботливым и трогательным. Дневной Лайам был заигрывающим, скользким придурком. Но, тем не менее, оба этих Лайама заставляли меня чувствовать себя в безопасности.

Пока он выруливал с парковки, я пригнулась на сиденье для того, чтобы если кто-то выберет этот самый момент, чтобы выглянуть в окно, меня не увидел.