Катя Риз - Почти любовь, почти падение

- Чем займёшься в выходные?

Катя одевалась у открытой двери каморки, в зеркало на себя смотрела, и не ожидала, что Андрей к ней обратится. Если честно, надеялась, что уйдёт без всяких слов, просто молча. Ей так было бы легче, не смотреть перед этим на Андрея и не думать о нём и Кире.

Надела беретку и плечами пожала, по-прежнему не отрывая взгляда от своего отражения.

- Спать буду. Надо отдохнуть.

Андрей улыбнулся, на стуле откинулся, продолжая за Катей наблюдать.

- Это правильно.

В его голосе Пушкарёвой послышался намёк, кинула на него быстрый взгляд и тут же отвернулась, когда сердце удар пропустило. Взяла со стола свою сумку, свет выключила и вышла в кабинет. Закрыла за собой дверь.

- Я пойду, Андрей Палыч. Всего доброго.

Он не спускал с неё взгляда. Подумал сказать, что лучше бы с ней поехал, куда-нибудь, куда угодно, но не к Кире, но в последний момент себя остановил. Но Катя ведь даже не догадывалась, как ему с некоторого времени тяжело общаться с невестой. Полдня вот размышляет, как себя вести будет и что говорить. А ещё вопросом задаётся - хватит ли ему терпения разыграть романтику, как Кире того хочется.

Не выдержал, из-за стола вскочил, и прежде чем Катя успела дверь открыть, остановил её. Одной рукой в дверь упёрся, а Катю к себе развернул. Она не сопротивлялась и не спорила, просто стояла и ждала развития событий. И опять глаза в пол опустила. Из-за этого Жданов разозлился и тихонько её встряхнул.

- Катя.

- Я уйти хочу.

- Почему?

- Потому что тебе нечего мне сказать, - еле слышно, но от этого не менее напряжённо проговорила она. - Ты только всё испортишь.

Он пальцы, сжавшиеся на её плече, разжал.

- Да, наверное. Но мы не увидимся два дня.

Катя слабо улыбнулась.

- Возможно, это к лучшему.

- Ты так не думаешь.

- Думаю. Думаю.

Жданов кивнул. Посмотрел на свою руку, которой в дверь упирался, а потом Катю осторожно к стене притиснул. Только одно движение, даже не агрессивное, а Пушкарёва тут же глаза на него вскинула и посмотрела предостерегающе.

- Отпусти.

Он снова кивнул, но с места не двинулся.

- Андрей, отпусти, - снова попросила она, уже тише и более знакомо. Рукой ему в грудь упёрлась, когда Андрей к ней наклонился, и уже совсем в губы прошептала: - Вдруг кто войдёт?

- Не войдёт.

Жданов сначала слегка коснулся её губ, потом ещё раз. Затем подбородок Катин приподнял и поцеловал уже по-настоящему. И дверь перестал держать как раз в ту секунду, когда Катя на поцелуй ответила. К себе её прижал, руками обхватил, чувствуя, как она его за шею обнимает. А потом застонал ей в губы негромко, когда Катя за его волосы больно уцепилась. Голову поднял, взгляд её встретил, а она шепнула:

- Отпусти.

Андрей тяжело дышал, на губы её чуть покрасневшие смотрел, а Катя повторила также тихо:

- Отпусти. Кира в приёмной.

Жданов руки осторожно разжал и прислушался. Действительно услышал голос Воропаевой. На Катю посмотрел, а она опомнилась гораздо быстрее его, от страха, наверное. Поправила свой берет, губы вытерла, потом на цыпочках приподнялась и его волосы пригладила. И прежде чем Андрей успел что-то сказать, ускользнула от него, дверь открыла и вышла. А Жданов только голос её негромкий в приёмной услышал:

- До свидания, Кира Юрьевна.

5.

Катя, в который раз за последние дни, перед зеркалом замерла. Вроде мимо шла, думала совершенно о другом, не о себе, и вдруг остановилась и на себя посмотрела, изучающе. И вновь почувствовала странный холод в груди. Руку подняла и очки поправила. И всё равно поморщилась. Всё было не так. По крайней мере, не так, как хотелось бы. Каждый раз, глядя на себя в зеркало, зачем-то представляла рядом с собой Андрея, старалась увидеть их вместе и как бы со стороны, но ничего, кроме расстройства, ей это не приносило. Зажмуривалась сильно-сильно и от зеркала отходила. И мысленно повторяла: "Хорошо, что он с Кирой. Так правильно". Правда, ощутимого облегчения ей это не приносило.

- Что с тобой?

Катя опомнилась, от зеркала отошла и на Зорькина посмотрела. Головой покачала.

- Ничего.

- Как это ничего? Ты лицо своё видела? Ты в зеркало смотрела так, словно там врага номер один видишь.

- Может, так на самом деле и есть, - негромко проговорила Пушкарёва, надеясь, что Коля отстанет от неё со своими вопросами и вернётся к тому, что его волнует больше. Например, продолжит её о Клочковой расспрашивать.

Зорькин на диван сел и руки на груди сложил. И о Виктории вспоминать не торопился.

- Ты странная в последнее время, Пушкарёва. В облаках витаешь.

- В облаках? - переспросила Катя и слабо усмехнулась. - Нет, Коля, никаких облаков.

Он нахмурился.

- О чём ты вообще говоришь?

Катя на стул присела и на друга посмотрела серьёзно.

- О том, что скоро всё закончится. Я имею в виду "Зималетто".

- Почему скоро?

- Я чувствую. Этот совет будет решающим.

- Думаешь, что-то случится?

- Надеюсь, что нет. Но всё равно. Настал переломный момент, Коля. Мы либо начнём получать прибыль и отдавать кредиты, либо всё рухнет.

Зорькин смешно стрющился, глядя на неё.

- А может, это твоё настроение?

- Нет. Нам и так слишком долго удавалось всё скрывать.

- И что же? Вернём всё обратно? А мне так нравилось быть солидным бизнесменом.

- Но это же чужое. И мы всё вернём.

Зорькин вздохнул весьма разочарованно.

- И опять работу искать. - Но тут же оживился. - Слушай, Кать, но нам ведь что-то причитается, от "НикаМоды" в смысле. Может, нам этого хватит? На первое время?

- Хватит - на что? - не поняла Пушкарёва.

- Чтобы "НикаМода" не исчезла так же, как и появилась. Жалко ведь.

- И что мы будем с ней делать?

- Не знаю, но придумаем. Уж мы-то придумаем, Кать!

Она молчала, не зная, что ему ответить. Потом неопределённо ответила:

- Посмотрим. Когда пойму, что... пора, тогда и будем думать.

- Пора?

- Что уходить пора.

- У меня такое чувство, что тебе не терпится оттуда сбежать. Я прав?

Пушкарёва только плечом дёрнула и отвернулась. Но Зорькин всё равно спросил:

- Кать, что происходит?

- Я устала, - призналась она. - Устала врать. Я хочу, чтобы всё закончилось.

В эти выходные ей везде было тесно и тошно. Катя не могла сидеть дома, не могла разговаривать с родителями и даже с Зорькиным. Кажется, каждую минуту думала о том, что Андрей с Кирой. От этой мысли было так плохо, тяжело, и слёзы наворачивались, не смотря на то, что раз за разом повторяла: "Это правильно". Но ведь она его любит, а он с другой, что в этом может быть правильного?

Первый раз в жизни целый день провела в торговом центре. Сидела в кафе, чай пила и на людей смотрела. Суета вокруг отвлекала, при этом не нужно было ни с кем разговаривать и объяснять, что с ней происходит. Молчала, по сторонам поглядывала, и пыталась уложить в своём сознании мысль, что в жизни много всего удивительного и интересного, помимо Андрея Жданова и "Зималетто". И если она этого лишится, то жизнь не станет пустой. Жизнь вон она какая, суматошная. Интересная, наверное. А она этого никогда не замечала. Никогда. То учёба, то работа.