Элен Уайт - На пути к счастью

— Думаю, Алекс многое отдал бы за этот рисунок, — тихо сказал Мэтт, положив листок на журнальный столик.

— Можешь отдать его ему, — безразлично пожала плечами я. Может, в этом проявляется моя негативная сторона — у меня много незавершенных работ, в которых чего-то не хватает. Именно из-за того, что я не считаю их идеальными для себя, я никогда не показываю их, не выставляю на всеобщее обозрение. Усугубилось это после того, как один искусствовед раскритиковал одну мою картину, которой не хватило 'огня, страсти и экспрессии мысли'. Зачем терпеть новые разочарования, если не мечтаешь стать великим художником?

— Нет, я не могу. Если тебе он не нравиться — усовершенствуй и заверши его. У тебя все получится! — сказал Мэтт. В каждом его слове сквозила уверенность и вызов, что заставило меня задуматься над его предложением.

— Спасибо, я подумаю, — сказала я, не проявив истинных эмоций. Не надо ему знать, что это меня зацепило.

— А ты не думала о собственной выставке? У тебя много работ? — заинтересовался Мэтт, не обратив внимания на мою холодность.

— Много, но о выставке не думала. Кому нужна моя мазня? — цинично улыбнулась я парню. Приятно, что он обо мне печется, но выставка — это перебор. Если наши критики в состоянии разнести в пух и прах, то их акулы пера — еще безжалостнее.

— Почему мазня? Тот набросок, что я видел, определенно имеет свой стиль. Думаю, что тебе удастся продать несколько картин!

— Да ты еще и искусствовед? — иронично заметила я, видя, как парень защищает свою идею.

— Нет, но моя тетя владеет большой галереей в Нью-Йорке! — 'обрадовал' меня Мэтт. Вот только протекции для тети мне еще не хватало!

— Понятно. Но все равно не хочу. У меня есть работа, а большего мне не надо. Поехали уже! — нервно сказала я, идя в сторону выхода. Мэтт, видя это мое состояние, тактично промолчал. По пути в больницу мы молчали — каждый думал о своем. Я переживала из-за того, что Лекси еще не отошла от наркоза, и волновалась из-за ребенка. Как пережитое может отразиться на нем? О чем думал Мэтт, я не знаю. Он просто хмурился и сильнее сжимал руль…

— Что с Лекси? — спросила я, едва мы увидели Алекса возле ее палаты. По его усталому виду и красных глазах было ясно, что он не спал всю ночь.

— Она пришла в себя, но доктор дал ей успокоительное, и она уснула, — пояснил Алекс.

— Я тебе кофе принесу, — сказал Мэтт, удаляясь.

— Пятый? Ну, неси, — согласился Алекс.

— А зачем ей успокоительное? Как она? — обеспокоенно спросила я.

— Не знаю, меня выдворили с палаты, как только она открыла глаза, — покачал головой парень.

— А зачем ей успокоительное? — не поняла я.

— Не знаю я! Он сказали, что так надо! — прикрикнул на меня Алекс, но сразу же извинился, — прости — для меня это все тяжело. Не успел я обрадоваться, что она пришла в себя, как вмешались врачи. Теперь к ней никого не пускают. Нат, я, наверное, впервые в жизни так боюсь.

— Алекс, ты должен держаться, — поддержала я парня, видя, как он переживает.

— Должен. — Твердо сказал Алекс, глядя в одну точку.

— И что теперь? Может, ты домой поедешь?

— Нет, я буду здесь. Мне сказали, что разрешат побыть с малышом, — на лице парня заиграла теплая улыбка.

— Вот твой кофе, — Мэтт протянул Алексу горячую жидкость, — вот только не кривляйся — в автоматах лучшего не продают.

— Вы тут поговорите, а я к доктору отойду, — сказала я, удаляясь.

— Алекс, может, ты действительно поспишь? — спросил я, глядя, как Натка уходит. Было видно, что она не только о здоровье Лекси беспокоилась, но и хотела дать нам время, чтобы поговорить.

— Нет, я должен быть здесь, — ответил друг твердо. Его воспаленные глаза и некая помятость говорили об обратном.

— Еще несколько часов здесь и тебя положат рядом с Лекси, — я сделал попытку пошутить.

— Я буду не против, — поддержал шутку Алекс.

— А фиг тебе — тебя в другую палату положат. Вы же не муж и жена? — прищурился я.

— Это ненадолго. Мэтт, я пойду к ребенку, хорошо? — сказал Алекс.

— Хорошо, — согласился я. При упоминании о ребенке глаза парня засветились каким-то магическим светом.

— Слушай, дружище, вы теперь вместе? — спросил молодой папаша, вставая.

— Заметил? — тепло улыбнулся я, хотя на самом деле меня просто распирало от счастья. Нельзя оттягивать разговор с Алисией.

— Ты просто ТАК на нее смотришь! — рассмеялся парень.

— Я люблю ее, — 'покаялся' я, вспоминая сегодняшнее пробуждение. Хотелось, чтоб это продолжалось вечно! И чуть погрустнев, добавил, — вот только мы пока не вместе.

— Почему?

— Ты в последнее время не слишком интересовался мой жизнью. У меня девушка есть — я пока несвободен, — рассказал я. Действительно в последние месяцы Алексу было не до того. Едва я 'достал' его из алкогольного забытья, он ушел в творческое… Неизвестно, как он до сих пор держится…

— Она знает?

— Да.

— И согласна быть третей?? — шокировано округлив глаза, выпалил Алекс, а я мысленно улыбнулся. Да, Натка даже с первого взгляда производит впечатление честной и справедливой, хотя кому захочется быть третьей?

— Нет и именно с этим я должен покончить, — чувствуя себя последним подонком, сказал я.

— Мистер Алекс Митчелз, зайдите в 658 кабинет, — прозвучало из динамика, вынуждая прервать разговор.

Попрощавшись, я пообещал приехать завтра и привезти Алексу кое-что из одежды, и принялся ждать Натку. Подождав минут пять, я набрал номер Алисии. Не стоит оттягивать сложный разговор. Менее сложным от этого он не станет…

— Алисия, привет, — поздоровался я, едва девушка взяла трубку.

— Мэтт! Привет! Как ты? — ее бодрый голосок просто таки заряжал меня позитивом и добавлял чувство вины, которое начало грызть с удвоенной силой.

— Хорошо, а ты? — мягко ответил я.

— Я — отлично. У меня столько новостей! — обрадованно воскликнула Алисия. Из нее вышел бы хороший друг, но из нелюбимой любимой она не стала.

— Алис, у меня тоже есть новость… — сказал я, замолчав. Не хотелось расставаться по телефону — это слишком жестоко.

— Какая? Алло! Тебя не слышно! — после непродолжительного молчания заговорила девушка.

— Давай я лучше при встрече расскажу? — предложил я.

— Ну, хорошо, — протянула девушка. В ее голосе не было былого энтузиазма и веселости — она будто чувствовала, что разговор будет не из легких.

— Когда встретимся? Давай сегодня? — предложил я.

— Мэтт, давай завтра? У меня сегодня есть кое-какие дела!

— А, может, я приеду? — сделал я еще одну попытку не оттягивать встречу на 'потом'.

— Нет, прости. У тебя что-то случилось? Может, по телефону расскажешь? — принялась расспрашивать меня Алисия.

— Нет, все нормально. Прости — у меня небольшие проблемы. Все, пока! Я завтра тебе позвоню! — увидев, что идет Натка, я положил трубку. Черт! За такое поведение хочется пристрелить себя — Алисия, похоже, успела привязаться ко мне, но я смогу ей все объяснить. Я смогу. Я должен.