Неус Аркес - Рыцарь на час, оплата по fакту

Иван водил шикарный и аккуратный «мерседес». Он опередил меня и открыл дверцу. Первое, что он сделал, когда мы уже были в машине, включил CD. Зазвучало грустное и элегантное болеро, которое мы в молчании слушали до его дома. Возможно, он включил музыку, чтобы не нужно было разговаривать, а может быть, потому, что просто ее любил. Иван сказал мне, что я должна иметь представление обо всем, чем он живет, иначе у меня сложится впечатление, будто рядом со мной робот.

Квартира, в которую мы зашли, имела вид номера в хорошем отеле: чистого, но безликого. Взгляд не радовала ни одна фотография, ни симпатичная безделушка, которая говорила бы о натуре Ивана. Его квартира напомнила мне мою консультацию. Как только мы вошли, он предложил мне присесть на софу и пошел на кухню за бокалами и вином.

— Белое. — Казалось, что он не спрашивал меня, а утверждал это.

— Да. Откуда ты знаешь? — спросила я, глядя на этого кубинского Ури Геллера.

— У тебя на лице написано, что ты пьешь белое вино.

Мне показалось, что для подобного убеждения мало оснований.

— Уверена, что это к тебе пришло с практикой, — заметила я, пока он протягивал мне бокал.

— На практике всему можно научиться, дорогая, — подмигнув, уточнил он и снова исчез.

Вернулся Иван с подносом отлично сервированных канапе и поставил его на треугольный деревянный столик. Наконец он принес из кухни комплект подставок под бокалы и дизайнерские салфетки. Прежде чем сесть, он подошел к выключателю и ловкой комбинацией сделал свет приглушенным, достаточным для того, чтобы мы могли видеть друг друга и чтобы была видна свеча, которую он поставил на одну из полок. Движения Ивана были исполнены природной грации, как будто он был кошкой и об этом не задумывался. Мы выпили и стали болтать о разном: о политике, о последних скандалах в барселонском обществе. Меня поразила его эрудиция.

— Да, с тобой вряд ли кто сможет поспорить! — воскликнула я, находясь под впечатлением от его замечаний относительно зданий, которые возводились в последнее время в городе.

— В архитектуре — нет. Я дипломированный архитектор. Специализировался на реставрации. Подробно изучил гаванский модернизм, ты же знаешь, что туда тоже дошла мания по Гауди, — ответил он с некоторой гордостью и повел плечами, приосаниваясь. Его телесное беспокойство, видимо, потребовало выхода, и он приблизился ко мне, и, не зная, как реагировать, я машинально прикоснулась к его лицу.

— Тебе нужно пользоваться солнцезащитным кремом, — посоветовала я. — Есть подходящий для твоей кожи. — И чтобы сменить тему, добавила: — Ты давно уже здесь живешь?

— С того времени, как приехал в Барселону.

Иван встал и вышел, на этот раз через другую дверь. Вернулся он с двумя стаканами виски и фотоаппаратом.

— Ты такая красивая, я хочу сфотографировать тебя, — сказал он. — Пойдем сядем на террасе.

Я встала, прошла за ним на просторную террасу.

— Хочешь, сфотографирую тебя обнаженной? — спросил он, как будто не желая этого, и пристально на меня посмотрел.

— Я же не сумасшедшая! — испугалась я.

На это моей фантазии не хватало. У меня был традиционный сексуальный опыт. Мануэль, мой бывший муж, не был изобретательным любовником, а те, кто был за ним, включая пятидесятилетнего танцора Педро, тем более. Или, возможно, дело было в моей нерешительности.

— Но в одежде я тебя обязательно сфотографирую. И если ты не подаришь фотографию мне, то возьмешь ее с собой. Негативов у меня не останется, — выпалил Иван. И добавил, вставая: — Без вспышки не получится.

Сидя в полумраке на террасе, закутанная в полотенце и в пляжных шлепанцах, я смотрела на полную луну, похожую на мощный очаг из фантастического сценария. Я волновалась и одновременно была расслаблена. Я решила не запрещать себе быть непосредственной с этим мимолетным красавцем. Иван вернулся, сел напротив меня, установил вспышку и нажал на кнопку фотоаппарата. Через мгновение он протянул мне моментальную фотографию:

— Посмотри, какая ты красивая.

Я как будто плыла. И повторяла про себя, что не должна думать об условностях, иначе все волшебство момента исчезнет. Я встала и потянулась. Иван подошел ко мне, поднял на руки и понес в спальню. Лаская, он положил меня на кровать.

— Я хочу, чтобы ты расслабилась, чтобы тебе было хорошо. Так и хочется съесть тебя.

Меня немного смутила его поспешность и язык, хотя во время нашего общения я уже настроилась на нужный лад.

— Не спеши так, — попросила я, не пытаясь противиться ему. — Я тоже хочу, чтобы тебе было хорошо. — Пусть он был мужчиной за деньги, но желание удовлетворить его было неотъемлемой частью моего удовольствия. — Что я могу для тебя сделать?

— Посмотри на меня, — ответил он, поднимая взгляд. — Посмотри мне в глаза.

Мой абонемент на десять сеансов у Мерче включал попеременно расслабляющий массаж и антицеллюлитное лечение. Хорошо, что в этот день у меня был массаж и я могла лежать вниз лицом. Еще не хватало, чтобы Мерче смотрела мне в глаза. Она и так достаточно проницательная, чтобы делать ей намеки. Я постаралась дремать, пока она разминала мне спину.

— Ты сегодня в прекрасном состоянии! Я не нахожу никакого напряжения… Просто чудо! — воскликнула Мерче, делая мне знак повернуться на спину. Настал подходящий момент для признания, и я им воспользовалась.

— Это точно. У меня две причины быть расслабленной. Первая: твои божественные руки.

На лице Мерче появилась довольная улыбка, но она тут же пристально на меня посмотрела:

— А вторая? Давай-ка я попробую угадать… Ты провела ночь любви с каким-то суперским парнем.

Я покраснела:

— Слушай, ты как в воду глядела. В общем, ты права. Я тоже переспала с одним любовником. — Я сделала акцент на «тоже», чтобы напомнить Мерче о Педро из «Латинских парней» и не дать повод учить меня жизни.

— Ну это же классно, — сказала она, делая вид, будто не поняла намека. — Я же тебе говорила, Роса: я руками и ногами за то, чтобы мы, женщины, сами о себе беспокоились. Если мы этим не займемся, никто этого не сделает. И если ты, думая о себе, покупаешь любовника — это же супер. — Она замолчала, массируя мне левую ногу. Я тоже ничего не говорила, как будто мы играли в игру «Кто дольше выдержит паузу». В конце концов, Мерче сдалась:

— Ну и как тебе? Как все прошло? Слушай, не храни все в себе, это тебе не поможет управлять своей энергией. Ну как он, супер или так себе?

— Мне кажется, супер! — воскликнула я, наслаждаясь признанием. Изрядная доля удовольствия от интимного общения с мужчиной заключается в последующих рассказах обо всем случившемся подругам, и та, которая скажет, что это не так, соврет.

Колеблясь между откровенностью и сдержанностью, я рассказала Мерче о моей встрече с Иваном. Она слушала, опустив голову, взгляд был сосредоточен на моих ногах. Время от времени поднимала глаза и прерывала меня: «А за вино он платил?», «И ты не побоялась подняться в дом к незнакомому мужчине? А если бы он оказался каким-нибудь извращенцем?!» Я давала ей выговориться и продолжала рассказывать, наслаждаясь воспоминаниями, и особенно — о моем личном преодолении. Мерче уничтожила все интересующие ее детали — к тому моменту она уже массировала плечи — и решила взять быка за рога.