Эмма Чейз - Все запутано

Потом она чуть наклоняется и упирается руками в стенку душевой. Накрываю их своими руками, переплетая наши пальцы. Мои толчки неторопливы. Я целую ее спину, ее плечи, ее ушко.

— Так хорошо быть в тебе, Кейт.

Она крутит своей головой и стонет:

— Боже, а ты такой… твердый… такой большой.

Эта фраза? Услышать такое — мечта любого мужчины. Меня не волнует, будь вы хоть монахом, все равно хотите такое услышать.

Даа, я уже такое слышал. Но из уст Кейт, таким сладким голосом, кажется, что я слышу это впервые.

А потом она умоляет.

— Сильнее, Дрю… пожалуйста.

Прорычав, я делаю так, как она просит. Оставляю одну руку на стене, а другой прикасаюсь к ее клитору, так что каждый раз, когда я совершаю толчки, она со стоном прижимается к моим пальцам.

Потом она требует:

— Сильнее, Дрю. Трахни меня сильнее.

Когда ее команда доходит до моих ушей, я издаю потрескивающий звук, так трещит крыша, которая рушится во время пожара. С силой вхожу в нее, пока не придавливаю ее к стенке, ее щека прижимается к холодному кафелю. Мои толчки грубые и быстрые. Удовлетворенные крики Кейт эхом отражаются от стен, и мы синхронно кончаем.

Это долгий и яркий и чертовски восхитительный оргазм.

Когда волна наслаждения утихает, она разворачивается, обнимает меня за шею, и медленно меня целует. Затем кладет свою голову мне на грудь, и мы стоим вместе под душем. Не могу скрыть трепета в своем голосе, когда говорю:

— Боже, с каждым разом, все лучше и лучше.

Она смеется.

— Ты тоже? Я думала, только я так чувствую.

Она смотрит на меня, прикусывает губу, и убирает мои волосы назад с моих глаз. Такой простой жест. Но за ним скрывается столько эмоций. Ее прикосновения нежные, взгляд ласкающий, словно я самое лучшее, что она видела в своей жизни. Как будто, я какая-то драгоценность.

Обычно, такой взгляд заставляет меня искать убежища, бежать без оглядки.

Но когда я смотрю на лицо Кейт, одной рукой держу ее за талию, другой глажу по волосам, мне не хочется бежать. Даже взгляда отводить не хочется. И никогда не хочется ее отпускать.

— Нет… я тоже это чувствую.

Я еще не надоел вам с этим грязными подробностями, нет? Я бы мог просто сократить все к минимуму и сказать: Кейт и я в выходные натрахались до смерти!

Но это будет неинтересно.

И это не даст вам полной картины. При более полном рассказе, вы получите все факты. А при более пристальном рассмотрении — все мелочи. Мелочи, которые на первый взгляд кажутся глупыми и неважными. Но сейчас, когда у меня простуда, это единственное, о чем я могу думать.

Каждый день. Каждую минуту.

У вас же бывало так, что в голове застряла какая-нибудь песня? Конечно, бывало, со всеми бывает. И, может, это красивая песня, может, даже ваша любимая. Но это все равно раздражает, так ведь? Это уже второй сорт. Потому что вы не хотите слышать ее в своей голове, вы хотите услышать ее по радио, или на концерте в живом исполнении. Проигрывание ее в своей голове — это просто дешевая подделка. Пародия, чертово напоминание о том, что у тебя нет возможности прослушать настоящую песню.

Видите, к чему я веду?

Не волнуйтесь, вы поймете.

Так, где я остановился? Правильно, субботний вечер.

— Это идеальная подушка.

Мы только что заказали еды, итальянской, и ждем, когда ее доставят. Кейт сидит на моем диване посреди подушек и одеял. И держит на коленях одну подушку из спальни.

— Идеальная подушка?

— Да, — говорит она, — когда дело касается подушек, здесь я большой эксперт. И это подушка — идеальная. Не слишком плоская, не слишком пышная. Не слишком жесткая, не слишком мягкая.

— Приятно слышать, Машенька! [18] Имеется в виду сказка «Три медведя».

Мы решили посмотреть кино. Цифровое ТВ по заказу — это второе великое изобретение нашего времени. Первое, конечно же, плазма с большим экраном. Встаю, чтобы сходить за пультом, пока Кейт достает что-то из своей сумки на полу.

Я вам говорил, что мы до сих пор голые? Так и есть. Абсолютно. Это так раскрепощенно.

Весело.

Можно с легкостью добраться до всех нужных частей тела. А вид просто потрясающий.

Когда я разворачиваюсь, чтобы вернуться к дивану, мне в нос бьет такой знакомый аромат. Приятный и цветочный. Сладкий и весенний. Я смотрю на Кейт и вижу, как она втирает себе в руки лосьон. Забираю у нее из рук бутылочку, как собака хватает косточку.

— Что это?

Подношу бутылочку к носу и глубоко вдыхаю, потом падаю на подушки с блаженным стоном.

Кейт смеется.

— Смотри, чтобы в нос не попало. Это увлажняющий лосьон. Не знала, что борьба с сухостью кожи на тебя подействует, как наркотик.

Я смотрю на бутылочку. Ваниль и лаванда. Опять нюхаю.

— Пахнет тобой. Всегда, когда ты рядом, ты пахнешь как… как букет из гребаного солнечного света глазированный коричневым сахаром.

Она опять смеется.

— Ах, Дрю, да ты — поэт. Сам Шекспир бы тебе позавидовал.

— Это съедобно?

Она строит гримасу.

— Нет.

Жаль. Я бы поливал этим свою еду как дорогущим голландским соусом. Хотя, сначала бы я полил им Кейт, чтобы испробовать его на ней.

Сейчас, когда я об этом задумался, мне это кажется более предпочтительным.

— Они производят еще и пену для ванны. Раз тебе это так нравился, я ее куплю.

Это первый раз, когда она упоминает следующий раз. Встреча как-нибудь потом. Будущее. Не смотря на мой одноразовый секс в прошлом, вероятность еще раз оказаться в постели с Кейт не вызывает во мне чувства безразличия и раздражения. Вместо этого, я в предвкушении предстоящего.

Некоторое время смотрю на нее, наслаждаясь странной радостью, которую при этом испытываю. Я бы мог изобрести такой вид деятельности, как любование Кейт Брукс.

— Ну, — спрашивает она, — мы решили, какой фильм будем смотреть?

Она устроилась рядом со мной, и я как-то по-естсетвенному обнял ее.

— Я думал про Храброе Сердце .

— Брр, что такого в этом фильме? Почему всем мужчинам он так нравится?

— Ну, по тем же причинам, что и все женщины балдеют от Дневника Памяти . Ты ведь его собиралась предложить, так?

Она хитро улыбается, и я знаю, что был прав.

— Дневник Памяти — романтичный.

— Чертовски скучный.

Она ударяет мне в лицо «идеальной» подушкой.

— Он — замечательный.

— От него затошнить может. У меня есть друзья, пылкие любовники-гомосексуалисты, вот такой фильм как раз для них.

Она мечтательно вздыхает.

— Это история любви. Красивая история любви. Все их так пытались разлучить. Но потом, спустя годы, они снова отыскали друг друга. Это была судьба.

Я закатываю глаза.

— Судьба? Да, ладно. Милая, судьба — это хреновая сказка. И все остальное в этой истории — собрание всякого вздора. В реальной жизни все не так.