Наталья Миронова - Глаза Клеопатры

— Повторяю: это твой бизнес. Но я на твоем месте не стал бы продавать. Их можно сдать в аренду, это гораздо выгоднее. Мало ли что, вдруг они потом тебе самой понадобятся! Предупреждаешь арендаторов, чтоб съезжали, и, пожалуйста, у тебя есть точка.

— Вот видишь, — вздохнула Нина, — я с места в карьер начинаю делать глупости.

— Ничего не глупости. Ты же со мной посоветовалась. В общем, не дрейфь, прорвемся!

— Тебе легко говорить, а я… мне столько всего надо успеть!

— Чего, например? — покосился на нее Никита.

— Права водительские получить.

— Без проблем. Выучишь правила, Даня тебя на компьютере поднатаскает, у него есть тренировочная программа. Пойдешь в автошколу и сдашь на права. Всего делов.

— Тебя послушать — все получается так просто! А мне еще надо язык выучить! Хотя бы английский. Или французский.

— Лучше английский, — посоветовал Никита. — На нем весь мир разговаривает. И он самый простой. Я найму тебе преподавателя. Будешь книжки читать. Какую-нибудь простенькую Агату Кристи. Кстати, у нее превосходный английский. — Ему в голову пришла еще одна мысль. — Мы с тобой должны заключить пакт, — начал он.

— О ненападении? — тут же нашлась Нина. — Ну и кто из нас Молотов, а кто Риббентроп?

— Ты меня уморишь. — Никита страшно обрадовался, что она шутит, позабыв о своих страхах. — Твой язычок надо приравнять к холодному оружию и не носить без разрешения.

— Ты же хотел купить мне намордник, — напомнила Нина. — Ладно, что за пакт?

— Об аннексии. Хочу присоединить тебя к себе. Нам кое о чем надо договориться. Я научу тебя летать на самолете.

Нина взглянула на него с ужасом.

— Все будет хорошо, — принялся уверять ее Никита и даже спел из бессмертной Аллы Пугачевой:

— Мы не упадем. Я всю дорогу буду держать тебя за руку. Перед полетом подпою немного, чтобы ты не боялась. Но я хочу показать тебе разные страны. Это в Литву можно добраться за ночь на поезде. А в Америку? Плыть неделю пароходом? Пароходов ты тоже боишься.

— А может, можно как-то еще? — спросила Нина, чуть не плача.

— Можно. Через Берингов пролив зимой на собачьей упряжке.

— Это было бы здорово, — вздохнула Нина.

— Просто классно, — согласился Никита. — Потом через всю Аляску, через Канаду, и до Нью-Йорка уже рукой подать.

— Ладно, я поняла, — мрачно кивнула Нина. — Но у меня есть встречное условие: на яхте ты плаваешь без меня. Все, это не обсуждается.

— Идет, — легко согласился Никита. — А ты отпустишь меня на яхте? Не будешь мне запрещать?

«Я это поломаю», — всплыли в памяти у Нины Тамарины слова.

— Нет, не буду, — ответила она решительно. — Плавай, раз тебе нравится. На Мадейре красивые сеньориты?

Никита счастливо рассмеялся:

— Не бери в голову. Для меня ты лучше всех. Помни о президентском декрете.

Он хотел не говорить ей о предстоящем освобождении бабы Вали — боялся сглазить, — но не выдержал и рассказал.

— Как я тебя люблю! — Нина бросилась ему на шею. — А можно мне поехать ее встретить?

— Что за вопрос! Вместе поедем. У нас же аннексия.

Об аресте Соломахина Никита решил умолчать, зная, что она не одобрит. Он встал и подошел к висевшему на стене нестеровскому портрету. Никита никогда не разговаривал с дедом, которого не знал, а вот с бабушкой мысленно разговаривал часто. И в эту минуту он привычно обратился с ней: «Ба, ты видишь, как я счастлив? У меня все получилось! Порадуйся за меня».

Нина тихонько подошла к нему и встала рядом, молча взяла его под руку. Верный Кузя сидел как страж у ее ног и тоже, кажется, смотрел на портрет.

— Знаешь, — заговорила она после долгой паузы, — вот в такие минуты ужасно хочется, чтобы был на небе Бог.

— Почему? — оглянулся на нее Никита.

Ее прекрасные синие глаза лучились непролитыми слезами.

— Потому что, если Бог есть, значит, они нас сейчас видят.

Далеко не все поклонники Норы Робертс и Сандры Браун знают, что многие из романов этих авторов перевела на русский язык Наталья Миронова. Она долгое время сотрудничала с журналом «За рубежом», десять лет проработала в итальянской редакции «Новое время». Ее книги о любви, о природе чувств, о вечных ценностях, которые у всех людей, независимо от того, на каком языке они говорят, одинаковы.

http://www.mironovabooks.ru/

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.

Буквально: торговля с иностранцами. С 1931 по 1936 год в СССР существовали магазины, где в обмен на золото и драгоценности, а также за валюту можно было приобретать дефицитные товары и продукты. (Здесь и далее примечания автора.)

Заболевание, вызванное недоеданием и обусловленное нехваткой в организме витаминов группы В.

Во времена СССР отдел по обслуживанию номенклатуры.

Джин Крупа (1909–1973) — американский джазовый музыкант, барабанщик-виртуоз.

Олвин Тоффлер (р. в 1928 г.) — американский социолог, философ и публицист-футуролог, автор нашумевшей книги «Шок будущего».

Жаклин Онассис.

Чемпионы мира по плаванию разных лет.

Повесть Габриеля Гарсии Маркеса (р. 1928 г.), колумбийского писателя, лауреата Нобелевской премии, автора романа «Сто лет одиночества».

«Наседка» на тюремном жаргоне — заключенный-стукач, специально подсаженный в камеру к другому заключенному, чтобы доносить на него.

Василий Кириллович Нечитайло (1915–1980) — русский живописец, жанрист и портретист.

Героиня повести американского писателя Трумэна Капоте (1924–1984) «Завтрак у Тиффани».

Единая государственная автоматизированная информационная система контроля за объемом производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртсодержащей продукции.