Ирина Стефанова - Сказка для простушки

Прислонившись к грязному боку машины, Леся вытерла пот со лба и покосилась на Андрея.

— Оставь меня в покое. Меня от тебя тошнит.

Он дёрнулся, будто через его тело пропустили ток. Прикрыв глаза, не желая показывать, что её слова принесли ему боль, он вздрогнул, когда послышался голос Немова.

— Что с ней?

Оглянувшись на врача и старого друга в одном лице, Андрей замешкался, не зная, как лучше сказать. Но как только Лев Борисович подошёл к ним, Андрей немного подрастерял пыл и желание осуществлять задуманное. Только сейчас, видя мужчину в больничном костюме мятного цвета, поверх которого был накинут белый халат, Андрей понял, что возможно он поступает неправильно. Может…

— Так что с ней?

— Нас примут?

— Да, — прищурился Немов и подошёл к Олесе. Окинув взглядом рвотные массы, мужчина покачал головой и обратился к девушке: — Какой у тебя срок?

Она не ответила, вспыхнув.

— Опять тошнит? — поинтересовался доктор. Когда она покачала головой, говоря тем самым, что её не тошнит, он помог ей выпрямиться и повёл в клинику. Андрей же остался стоять, не совсем понимая, что ему делать. Что-то подсказывало ему, что это решение, принятое за Лесю, изменит его жизнь кардинально. И всё же что-то ёкнуло у него в груди, что-то поколебало его решимость избавиться от нежеланного им ребёнка.

В кабинет гинеколога Лев Борисович его не впустил, заставил остаться в коридоре и медленно сходить с ума от неизвестности. Поначалу Андрей метался, словно лев в клетке, по коридору, пока ему пару раз не сделали замечания. Потом он прислонился к стене прямо напротив двери в кабинет и стал отбивать ритм какой-то песни ногой, но это ещё больше его нервировало. Неужели, именно сейчас Лесе делают аборт? Неужели именно сейчас его ребёнка убивают? И кто в этом виноват? Только он.

Столько вопросов крутилось в его дурной голове, что он просто не знал, куда себя деть. Одна часть него твердила, что так будет правильно, что этот ребёнок только усложнит им жизнь, но вот другая… Другая говорила, что возможно это его единственный шанс стать отцом, при этом матерью его ребёнка будет та, которая ему дорога. Нет, он понимал, что если когда-нибудь захочет стать родителем, то непременно найдёт себе ту, которая захочет родить от него, но вот только проблема, она будет не Лесей. Ведь была вероятность, что аборт мог перечеркнуть жизнь молодой девушки, а заодно и его. Ведь была такая вероятность, да? Когда же дверь открылась, причём так неожиданно, Андрей подскочил со скамьи, на которую только что сел.

— Зайди, — позвал его Лев Борисович, и Андрей, нервно передёрнув плечами, прошёл в кабинет.

Кабинет был небольшим, хотя нет, он состоял из двух помещений, как он понял в итоге, и второе помещение было типа процедурной, видимо, где всё и происходит. Нервно сглотнув, представив, как в том кабинете находится его лисичка и как ей… Андрей мотнул головой, прогоняя отвратительно ведение. Но открыв глаза, он замер, так как наткнулся взглядом на Лесю. Девушка сидела на кушетке около окна, бледная как полотно, и время от времени нюхала ватку, видимо смоченную в нашатыре. Было видно, что ей очень плохо.

Не в состоянии поборов порыв, он уже было направился к ней, чтобы обнять, успокоить, сказать, что он передумал, что он идиот, раз решил заставить пройти её через этот ад, как Лев Борисович прокашлялся, привлекая внимание Андрея. Немов ждал его около стола, за которым сидела женщина лет тридцати пяти. Она строго смотрела на Андрея из под своих очков без оправы. Было видно осуждение в её взгляде, но его это не волновало. Ему хотелось утешить Лесю и молить её о прощении. Господи, если она когда-нибудь сможет его простить за эгоистичный порыв…

— Присядь-ка, сынок, — указав на стул, посоветовал Немов, при этом прервав поток мыслей в голове у Андрея.

— Что с ней? Вы так быстро сделали аборт? — спросил он.

— Нет, мы не делали аборт, — удивилась женщина и поправила очки, которые съехали ей на нос.

— Почему?

— Потому что девушка этого не хочет. Она рассказала нам о том, что вы заставляли её сделать. И поверьте мне, Андрей, ни вы, ни мы не можем принудить её это сделать. Она хочет оставить ребёнка.

Облегчение — вот что первое почувствовал он. Это странное чувство облегчение, хотя он сам настаивал на аборте. Но он понял, что был не прав, пусть это и было странным для его понимания. Пусть он до сих пор считал, что от детей одни неприятности, и что из него выйдет отвратительный отец, но он не мог сломать жизнь Лесе. Кто он такой, чтобы так с ней поступать?

Вздохнув от облегчения, он повернулся к Лесе и вздрогнул, так как встретился с её пустым, ничего не выражающим взглядом. Ему просто напросто стало страшно. Перед ним сидела уже не та Олеся, с которой он познакомился в этой самой клинике. Не та милая и наивная простушка, которая покорила его своей чистотой. Что-то в девушке изменилось, сломалось, и причиной этому был он. Он сломал её. Он изменил Лесю. И от этого у него на душе становилось гадко. Мысль, что он потерял её, напугала Андрея ещё сильней. Ненужно было спрашивать, всё и так было понятно, стоило взглянуть на девушку.

Снова обратив свой взгляд на врачей, парализованный страхом, Андрей откашлялся.

— Вы не могли бы оставить нас на пару минут?

Женщина вскинула бровь и посмотрела на Льва Борисович, как бы спрашивая, а не издевается ли он над ними. И лишь когда мужчина кивнул, она с большой неохотой поднялась со своего места. Как только дверь за медиками закрылась, Андрей пересел к Лесе, стараясь не касаться её. Она не проявила никакого интереса к его действиям. Девушка будто находилась в другом измерении, и Андрею даже пришла мысль в голову, что начни он с ней разговаривать, она его не услышит. Но всё же он начал, наверное, самый тяжёлый разговор в своей жизни. Сейчас было поставлено на кон многое, и именно сейчас всё должно было решиться. Как говорится «была или не была».

— Это конец?

Она не ответила, лишь слегка кивнула, на что всё его нутро воспротивилось. Нет, он не мог её потерять, но он терял.

— У нас был договор.

— Договоры заключаются и расторгаются, — шёпотом проговорила Леся, и Андрею пришлось напрячь слух, чтобы расслышать её слова. — Нашего договора больше нет.

— Ты обещала, — упрекнул он её, пытаясь ухватиться за соломинку, но девушка проигнорировала его слова.

— Ты найдёшь себе другую, — также тихо проговорила она. — Прости, но для меня ребёнок важнее тебя и твоих денег.

— Моих денег? — удивился он. — Я думал… А-а-а, неважно.

Схватившись за голову, Андрей поборол в себе желание разнести этот чёртов кабинет. Разрушить всё, забрать Лесю отсюда, увезти далеко-далеко и просить у неё прощения, пока она его не простит, но что-то не давало ему это сделать.