Татьяна Королева - Все могут короли

— Я гений… Я сделал это… — довольно пробормотал он.

Гарик уже знал, что в типографии готовят дополнительный тираж номера с сенсационной новостью.

Такую победу стоило отпраздновать!

Он незамедлительно сверился с графиком светских мероприятий, внесенных в рабочий ежедневник. Так… Зашуршали страницы. Ровно через неделю намечалась костюмированная вечеринка в ночном клубе «Корабль». «Популярное местечко, не лишено пафоса, — думал Гарик, — а карнавал — прекрасная маскировка для настоящего охотника за скандалами и сплетнями про богатых и знаменитых. За неделю надо будет основательно отоспаться…»

Принцесса выбежала в парк. Ей хотелось петь и кружиться на зеленых лужайках! Но она побрела по дорожкам размеренным шагом, сохраняя королевское достоинство. Ее не оставляло чувство, что за ней следят старшая фрейлина, мажордом и даже лакеи у входа. И все они сурово хмурят брови и покачивают головами.

А вокруг царил волшебный день — день, когда сбываются мечты!

В декоративном пруду озорно плескались рыбки, а похожие на старинных герольдов садовники в униформе с королевским гербом хлопотали у клумб и подстригали кусты, чтобы ничто не нарушало идеального порядка.

Мария, наконец, вышла на аллею, скрытую высокой зеленой изгородью, оглянулась и, убедившись, что ее никто не видит, побежала прямо по траве к зеленой беседке, где в кружевной тени раскидистого платана любила отдыхать старая герцогиня.

Ее светлость сидела в плетеном кресле с высокой полукруглой спинкой, так что ее лицо скрывала тень. Рядом стоял пожилой, но все еще крепкий лакей, который прислуживает старой герцогине уже много лет. Принцесса осторожно заглянула в кресло, опасаясь разбудить прабабушку.

У старой герцогини было спокойное, умиротворенное и все еще красивое лицо. В тени сетка мелких морщинок, покрывшая кожу пожилой дамы словно вуаль, была едва заметна, так что в длинном и изысканном светлом платье в мелкий горошек, с подобранными под соломенную шляпку волосами прабабушка казалась не глубокой старухой, а сказочной спящей красавицей, которая забыла во сне, что ей пора постареть. Рука в длинной, отороченной узкой полоской кружева манжете лежала на коленях, придерживая букетик маргариток.

Мария улыбнулась лакею, опустилась на невысокую садовую скамью и осторожно коснулась руки герцогини.

— Бабушка? — тихонько позвала принцесса по-русски.

Герцогиня открыла глаза и встрепенулась в кресле, как большая, красивая и мудрая птица:

— Мария?

— Я скоро еду Россию. Ты уже знаешь?

— Милое дитя… — улыбнулась бабушка, пожала тоненькие пальчики внучки и перешла на французский:

— Я давно хотела сделать что-то для России, ты же знаешь. Твой отец сначала не одобрял этого. Он вынужден руководствоваться политическими интересами… — Старая герцогиня изъяснялась настолько правильно, что ее речь могла бы напоминать старомодный роман, если бы не искренность, наполняющая каждое слово.

— Ох уж эти мужчины с их политикой и войной! Им некогда думать о любви или просто жить…

Герцогиня подала лакею знак приблизиться, велела отправиться в ее апартаменты и принести из кабинета перламутровую шкатулку.

Мария слушала почтенную родственницу очень внимательно, но стоило лакею удалиться, как она счастливо улыбнулась, встряхнула головой и сказала по-русски с легким акцентом:

— Бабушка, давай будем говорить по-русски, я хочу лучше изучить этот язык…

— Мои уроки не прошли даром! — грустно улыбнулась герцогиня.

— Невероятно… Сегодня утром я снова листала фамильный альбом, а теперь смогу увидеть все это… Это… — принцесса замешкалась, подбирая подходящее слово, — это сказочно, не правда ли?

Старая герцогиня тихо вздохнула, ее губы тронула мудрая улыбка. Сказка — самый подходящий мир для юной и наивной принцессы. Ведь реальная жизнь бывает обманчивой и просто жестокой! Она знала эту истину слишком хорошо и надеялась уберечь свою любимицу от разочарований:

— Мечтать позволительно даже особам королевской крови… Но, видишь ли, милая Мари, чтобы понять русских, недостаточно просто выучить русский язык!

— А что еще необходимо? — удивилась принцесса.

— Нужно прожить среди них хотя бы один день — с утра и до позднего вечера… Главное, никогда не забывай, Россия — великая страна. Стоит хоть раз побывать там, и она навсегда останется в твоем сердце! Я столько лет надеялась снова побывать на родине… — Герцогиня на секунду замолчала, опустила веки и погрузилась в воспоминания, потом поправила маргаритку в букете и продолжала: — Ведь мои родители покинули Россию, когда я была совсем малюткой. Но я помню рассказы матери… Я смутно помню этот город, в котором солнце почти не заходит все лето, он снится мне до сих пор — каналы, мосты, золото шпилей… Полагаю, там многое изменилось, весь мир с тех пор изменился! А может быть, жизнь осталась такой же, просто я слишком стара…

Принцесса хотела возразить, но не успела подобрать подходящих русских слов. К ним приближался лакей с серебряным подносом, на котором стояла довольно большая, инкрустированная перламутром шкатулка с изящным золотым замочком. Слуга с поклоном поставил свою ношу на маленький плетеный столик, и пожелтевшие, словно восковые пальцы пожилой дамы с нежностью коснулись перламутра. Марии показалось, что на глазах прабабушки блеснули слезы:

— Дитя мое, я хотела бы дать тебе одно очень важное поручение… — Прабабушка выпрямилась в кресле и крепче сжала руку внучки. — Много лет я мечтала передать в дар России одну фамильную реликвию — письма князя Горчакова… Князь написал их много лет назад, еще когда моя бабушка была совсем юной и звалась принцессой Агнесс. Она тоже путешествовала по России и познакомилась с князем, а когда вернулась домой, князь прислал ей письмо… Она ответила, их переписка длилась долгие годы…

Мария осторожно коснулась шкатулки, ее пальцы подрагивали от волнения. Она с благоговением подняла крышку и увидела несколько аккуратных связок писем, перетянутых изящной атласной лентой.

— О чем же он писал ей, бабушка? — тихо спросила принцесса.

— Князь был талантливым человеком, дипломатом и поэтом! Он писал стихи, — старая герцогиня коснулась первой связки, и ее голос дрогнул, — он писал о странах, в которых побывал, о звездах над Ямайкой и о знойной Африке, о людях, которых встречал, о философии, книгах, о своих победах, мечтах и снах… За двадцать лет можно успеть написать об очень многих вещах…

— Двадцать лет — это очень долго! Мне всего двадцать… — Принцесса удивленно посмотрела на прабабушку, но та, казалось, даже не слышала внучку: