Галина Маркус - Сделка

Ирине тоже досталась ее приветливая вышколенная улыбка. Приятно удивило, что администратор не позволила себе оглядеть посетительницу с ног до головы. На лице у Вики не отразилось ни одной эмоции, только радушие. А эмоции-то, наверное, были.

Ира не часто ходила в рестораны, но немножко в них разбиралась. Она сразу поняла, что публика здесь исключительно своя, почти все женщины – в вечерних туалетах, или, по крайней мере, в одежде от известных брендов. Хорошо, что Ирина этого не знала и не имела времени подготовиться. Все равно любая попытка нарядиться, даже в свой лучший английский костюм, выглядела бы здесь смешно. Джинсы и ярко – синий свитер смотрелись, разумеется, неуместно-эксцентричными, ну и плевать. Самым странным явлением, наверное, была она сама. Немногочисленные посетители, люди, очевидно, воспитанные, только незаметно проводили их глазами, кто – то кивнул Александру. Ира не смотрела на них, но кожей чувствовала любопытство. Теперь напишут, что видели Брюсова с неизвестной девушкой в свитере из «Панинтер».

Они сели за столик, и официантка подала меню.

– Не боишься газетчиков? – поинтересовалась Ирина, оглядевшись по сторонам.

– Здесь не бывает газетчиков, а остальным все равно. Мало ли, с кем я пришел. Может, со своим агентом или даю интервью, например. Я же не на тусовке.

Ира хотела съязвить, но решила подождать. Все-таки было очень интересно, как он себя поведет и что скажет. Она уже совершенно успокоилась. Стало понятно, как с ним держаться, да и общаться с Брюсовым оказалось просто. Он ничего из себя перед ней не строил, хотя действительно имел, по крайней мере, одно неоспоримое, в отличие от денег или популярности, преимущество – талант, а некоторая доля снобизма исходила из его образа жизни и не была оскорбительной. Если бы ему сказали про эту долю, он бы, наверное, удивился – Брюсов явно хотел выглядеть простым. Кроме того, она усекла у него вполне человеческие недостатки, например, излишнюю раздражительность и некоторую бесцеремонность. Небожитель спустился на землю, и собственно, не было причин комплексовать. Да и красавцем вблизи он оказался еще меньше, чем на экране. Хотя улыбка… Улыбка у него была бесподобная, за такую улыбку многое можно отдать.

– Что будешь заказывать?

Ирина открыла меню, сдержала возглас при виде цен, и отложила его в сторону.

– Какой-нибудь салатик и чай.

– Бережешь фигуру?

– У меня все в порядке с фигурой.

– Я заметил, – в глазах у него появились лукавые искорки. – Пить будешь?

– Можно мартини. А ты?

– Я же за рулем.

Брюсов подозвал официантку и сделал заказ, навязав Ире горячее и пирожное к чаю. Наступила пауза.

– Ну, во-от… – протянул он и уставился на Ирину.

Глаза у него при довольно неправильных чертах лица были красивые – живые, выразительные и глубокие. Вот только белки красные, словно от недосыпа. Как и вчера, он часто щурился и моргал.

Брюсов молчал, а Ира не собиралась облегчать ему задачу. Она спокойно смотрела и ждала, что он скажет. Выражение его подвижного лица несколько раз странно менялось. Веселая ирония превратилась в задумчивость, потом он немного помрачнел. Им принесли напитки.

– У тебя, наверное, дел полно. А ты здесь время со мной теряешь, – не выдержала долгой паузы Ирина.

Она не кокетничала, ей действительно показалось, что он чем-то озабочен.

Александр повертел в руках вилку.

– Это еще вопрос, что считать потерей времени. Я даже отключил мобильный. Хочу, чтобы этот вечер был спокойным. Расскажи мне о себе. Все, что хочешь.

– Рассказывать нечего… Может, объяснишь, почему меня пригласил? Что я такого вчера сказала или сделала?

– А если просто понравилась?

– Чепуха.

– Чепуха? Почему? Считаешь, что не можешь понравиться? Или напрашиваешься на комплимент?

– Считаю, что могу. Но не тебе – раз. Я видела твоих девушек в журналах. А во-вторых, таких, как я, вчера был полный театр.

– Пожалуй. Но это необъяснимо. Почему, к примеру, одна книга ложится тебе на сердце, а другая – нет?

Сравнение, хоть и не слишком оригинальное, ей понравилось. Ира сразу представила свой любимый книжный магазин:

– Но среди тысяч книг трудно выбрать одну, если они стоят к тебе корешками.

– О, меня предупреждали, что ты – поэт, – хмыкнул он.

– Да где там… Толик соврал. Я – экономист.

– Одно другому не мешает. Я вот пытался стать инженером-машиностроителем.

– Я в курсе. Так почему именно эта книжка? – улыбнулась она.

– А, кажется, знаю! Ты же в меня влетела вчера, как ураган. Значит, книжка упала в руки, обложка понравилась, первые страницы заинтриговали. Да я вообще давно не брал в руки толстых книжек. Все больше рекламные проспекты.

– Нет, поэт – это ты, – засмеялась Ира. – И фамилия у тебя поэтическая.

– Стыдно только, не читал своего тезку не разу.

– Неуч…

Он мотнул головой, чем-то очень довольный:

– Слушай, так здорово с тобой. Можно говорить обо всем, и слов не подбирать. А я тебе нравлюсь? Только честно.

– А зачем врать? – пожала плечами Ира. – Нравишься, конечно. Как актер. И даже очень. Только не все твои роли нравятся. И зачем ты снимаешься в тупых сериалах? Уж насколько я тебя люблю, но и то смотреть не могу.

– Э-э-э… Ты так сразу все не выкладывай, а то я совсем голову потеряю. Значит, любишь, говоришь?

– Как актера, я же сказала.

– А как мужчина я тебе нравлюсь?

– Ну, чисто внешне ты не красавец, хотя обаятельный. Да ты и сам знаешь. Но, видишь ли, трудно отделить экранный образ от реальности. Поэтому девушки и влюбляются. А кто его знает, этого артиста, что он за человек? Это ведь еще понять надо.

– Ну и как? Как я тебе, как человек?

– Откуда же я знаю? Я с тобой пятнадцать минут знакома.

– Ладно. Оставим эту скользкую тему. Мы собирались беседовать о тебе. А ты меня ловко сбила.

Брюсов отодвинул от себя тарелку и демонстративно уставился на Ирину.

– Только не говори, что это тебе неинтересно, – усмешка в ее голосе прозвучала слишком явно.

– Звездной болезнью я не страдаю, заметила? – нахмурился Брюсов.

– А звездная болезнь здесь не причем… повышенной любовью к себе страдают все мужчины. Ты не исключение.

– А ты – язва!

– О, вот это в точку. Как раз обо мне, – Ира, допив мартини, почувствовала, что начала болтать, что ни попади.

На часы она не глядела – дома никто не ждал, что они, кстати, выяснили довольно быстро. Все, что Ира могла о себе рассказать, она рассказала, не пытаясь выставить себя в лучшем свете. Училась, работала, не замужем. Читаю – то-то, смотрю – это. Он тоже много говорил, все очень интересное: с какими режиссерами работал, кто из артистов вредный, а кто классный. Как оказался во ВГИКе… Про родителей и даже про дедушку-железнодорожника. Короче, совершенно нормальное первое свидание – такое приятное и занимательное, что она забыла о нереальности происходящего и просто получала удовольствие.