Кирсти Моусли - Всегда ты (ЛП)

Десять угроз спустя он все еще был без сознания. В планы нашей свадьбы в настоящее время входили: свадебное платье от Chanel, костюм от Gucci, слоны, которые отвезут нас в церковь, денежные букеты, десертные тарелки из шоколада, iPod на каждом столе для наших гостей и еще куча всего. Мне придется снова отправить Клэя в Вегас, чтобы мы смогли заплатить за все это, если он в ближайшее время не очнется. Я грустно улыбнулась- мне ничего из этого было ненужно. Я хотела только, чтобы он очнулся и был счастлив.

Линда и Ричард вернулись утром. Мама и Дэвид принесли мне поесть и сменную одежду. Я забрала все в ванную. Переоделась и выбросила еду в мусорное ведро. Я даже думать не могла о пище, мой желудок был полон беспокойства. Я не могла впихнуть туда еще что-то.

После обеда в больницу пришел полицейский, который был в доме Блейка. Он сообщил нам, что Блейка обвинили в нарушении постановления суда, нападении при отягчающих обстоятельствах, покушении на убийство и похищении. Сейчас он находился в учреждении для душевнобольных. К тому же, ему нужно время, чтобы залечить раненную полицейскими ногу. Слушая все это, я сидела молча, надеясь, что Блейк сгниет в тюрьме за то, что сделал с Клэем. Больше я не проникалась к нему симпатией. Это он должен лежать на больничной койке, а не мой малыш.

Я слышала, как Ричард спрашивал у полицейского, почему они не начали действовать раньше, ведь Клэй получил даже не один, а два удара ножом. Ричард собирался подавать жалобу на халатность сотрудников полиции. Я не вникала в разговор, сейчас это все было для меня неважно. Было слишком поздно, и сил думать об этом не осталось.

Мой усталый мозг медленно отключался. Я сидела, словно зомби, не в силах оторвать глаз от Клэя. Я не хотела ни есть, ни пить. Надо мной суетились какие-то люди, но я не могла ответить на их вопросы. У меня не было сил разыгрывать перед ними спектакль и улыбаться. С каждой новой минутой, пока Клэй лежал неподвижно, я медленно умирала внутри.

Спустя двадцать семь часов после того, как нож пронзил тело Клэя, его рука коснулась моей. Я ахнула и пораженно посмотрела на него. Это правда? Или я сплю? Или мой мозг окончательно отключился? Мое сердце перестало биться, когда я посмотрела на его пальцы, желая, чтобы они снова двинулись, тогда я пойму, что не схожу с ума. Как по заказу, его указательный палец коснулся моего, и я взволнованно вскочила со стула.

– Его рука двигалась! – закричала я, гладя на лицо Клэя с нетерпением, ожидая, что он вот-вот откроет глаза.

Линда и Ричард подскочили, и все мы склонились над кроватью Клэя в ожидании. Когда его рука сжала мою, Линда тихо засмеялась, а Ричард нажал кнопку на стене, чтобы позвать врачей.

Тот же врач, что говорил с нами вчера, вбежала в палату. Очевидно, его смена закончилась и снова началась. За ним в палату вошла медсестра, оба они смотрели на нас с любопытством.

– Его рука двигалась, – объяснил Ричард.

Я не могла отвести глаз от Клэя. Я даже моргать боялась: вдруг что-нибудь пропущу. Не дыша, я ждала и ждала. Примерно минуту спустя его веки затрепетали. Врач подошел к кровати, чтобы проверить монитор.

И вот, это случилось. Я едва не задохнулась, когда мои страх и беспокойство немного ослабли. Я изо всех сил старалась убрать с лица ужас и грусть, когда веки Клэя снова дрогнули и, наконец, поднялись. Я слабо улыбнулась, а он застонал и поднял руку, чтобы убрать трубку, торчащую из его горла.

Я взяла его за руку и убрала волосы со лба.

– Тише, Клэй, все нормально. Все в порядке. Они со всем разберутся, не волнуйся, – ворковала я, пока врач и медсестра подходили ближе к кровати. Глаза Клэя встретились с моими, и я увидела в них панику и страх, разбившие мне сердце. – Все в порядке, малыш, – солгала я. Он сильно сжал мою руку, а врач и медсестра в это время вытаскивали трубку из его горла. Клэй закашлялся, задыхаясь. Медики суетились над нем еще несколько минут, а Клэй сжимал мою руку так, как будто от этого зависела его жизнь.

После этой неприятной процедуры врач посветил фонариком в глаза Клэю, печально улыбаясь. Когда доктор убрал фонарик в карман, меня затошнило. Я знала, что будет дальше. Они сообщат ему все, и я увижу, как разобьется его сердце. Хватил ли у меня сил оставаться здесь, когда они будут говорит ему? Смогу ли я смотреть, как они разбивают ему сердце? Я не хотела быть здесь, но встретившись с зелеными глазами Клэя, поняла, что должна остаться. На это будет ужасно больно смотреть, но я ни за что и никогда не оставлю его, когда он будет во мне нуждаться. Для него мне нужно было оставаться сильной, я сдерживала слезы, не желая сделать все еще хуже.

Я сидела на стуле рядом с кроватью Клэя, пока врач и медсестра молча смотрели на Линду, спрашивая, можно ли им сообщить ему эту новость. Она кивнула, и они встали перед Клэем. Он не обратил на них внимания, вместо этого он потянул меня за руку, заставляя придвинуться к нему. Я слабо улыбнулась и, на секунду прижавшись губами к его сухому потрескавшемуся рту, отчаянно прошептала:

– Я люблю тебя, Клэй.

Он улыбнулся своей великолепной улыбкой, по которой я так скучала.

– Я люблю тебя сильнее, Мишка Райли, – прохрипел он, его голос звучал болезненно. Мое сердце остановилось: это были его первые слова после того, как он очнулся. Я больше никогда не восприняла бы никакие его слова как что-то само собой разумеющееся. Вся эта ситуация сообщила мне, что я любила его даже больше, чем думала.

Врач прочистил горло.

– Клэй, нам нужно поговорить с вами о том, что произошло, – уверенно сказал он.

Клэй оторвал от меня взгляд и перевел его на доктора. Я не могла слушать. Не хочу снова это переживать! Пока врач говорил ему о травмах, я не отрывала взгляда от лица Клэя. Его эмоции сменялись с такой скоростью, что я едва поспевала за ними. Непонимание, ужас, страх, отчаяние.

Клэй повернул голову и посмотрел на меня, его глаза умоляли сказать, что с ним все хорошо, что это глупая шутка. Он никогда еще не выглядел таким уязвимым и испуганным, и в этот момент я ненавидела его родителей больше, чем когда-либо. Я кивнула и увидела, как он все понял, его рука сжала мою с такой силой, что, казалось, вот-вот сломает мне пальцы, но меня это не волновало.

Врач еще не закончил. Он говорил об операции и о шансах на успех. Когда он дошел до части о ближайших родственниках, Клэй впился в меня взглядом.

– Прошу тебя, Райли, скажи, что ты подписала документы. Скажи, что мне сделали операцию. Пожалуйста... Пожалуйста, скажи, – взмолился он, глядя на меня с отчаянием.

Я медленно покачала головой, проглатывая свой ужас: таким несчастным и больным он выглядел.

– Я не могла, мне не разрешили. Твоя ближайшая родственница не я, – прошептала я. Каждое слово вылетало из моего горла, оставляя после себя след, как от ожога.