Гейл Макхью - Пульс (ЛП)

Эмили отдернула руку, словно бейсболка обжигала, и слезы затуманили глаза. Вернувшись назад, она снова отбросила прочь желание срочно убежать. Бежать. Она привыкла от всего убегать, эта привычка убивала её, но она исчезла, когда улыбка коснулась губ Эмили. По щекам катились слезы, и, закрыв глаза, она позволила сладкой улыбке Гэвина с ямочками на щеках заполнить сознание. Позволила улыбке вести её вперед, в неизвестность того, что у них будет. Если вообще что-то будет.

Почувствовав руку на своем плече, Эмили вытерла слезы, не желая, чтобы Оливия видела их. Быстро повернувшись, она прошла мимо Оливии.

– Ты в порядке? – следуя за ней по проходу, спросила Оливия.

Эмили села в одно из кресел и отвернулась к окну.

– Все хорошо.

Скрестив на груди руки, Оливия скептически вздернула бровь.

– Знаешь, врушка из тебя никакая.

– Да, мама постоянно говорила об этом, – прошептала Эмили, посмотрев на Оливию.

Широко улыбаясь, Оливия прислонилась к кожаному сиденью кремового цвета. Она слегка сжала подбородок Эмили:

– Прямо здесь, прямо сейчас ты там, где должна быть. Все будет хорошо. Я знаю, ты мне не веришь, но у меня, кажется, есть какой-то дар предчувствия. И еще будет кучка малышей в отвратительном зеленом минивэне мистера Гэвина мать его Блейка. Вот увидишь. – Оливия чмокнула Эмили в макушку, выпрямилась и пошла прочь. – Напиши, как доберешься. – Выходя из самолета, крикнула она.

Отказавшись от предложенных бортпроводником напитков и закусок, Эмили закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться на этом полном малышей минивэне. В сознании возникло лицо Гэвина, принеся с собой тревогу и надежду, когда она почувствовала, как самолет тронулся с места. Рёв двигателей заглушал сумасшедший стук сердца. По её подсчетам, полет из Нью-Йорка до Плая-дель-Кармен займет четыре часа и пятьдесят минут, после которых, она знала, жизнь изменится навсегда, гораздо в большей степени, чем уже изменилась. Вцепившись в подлокотники вспотевшими ладошками, Эмили Купер находилась, ни больше ни меньше, на пути к новому пункту назначения, к новому началу. Вздохнув, она смотрела, как огромный каменный город исчез за пеленой облаков. Сердце замерло, пока она молча молилась, чтобы то, что она собирается сделать, действительно изменило её жизнь.

Самое время изменить все к лучшему…

Самое время больше не бояться…

Самое время бороться за мужчину, которого ей послала судьба…

Простояв целый час в очереди на таможне, Эмили прошла по переполненному аэропорту, везя за собой черный чемодан. Она прошла мимо нескольких групп туристов самых разных национальностей, с каждым шагом нервничая все сильнее и сильнее. Вот и все. Она здесь. Обратного пути нет. Она молилась только о том, чтобы, когда она будет возвращаться назад, с ней рядом был Гэвин.

Как бы то ни было, она не ждала, что так будет.

Выйдя из переполненного здания и всем телом ощутив жару, она зажмурилась от яркого солнца. Она искала водителя, который, как сказала секретарь Колтона, должен был её ждать. Игнорируя бесчисленное множество продавцов с одеялами ручной работы, куклами и футболками, взгляд Эмили остановился на маленьком мужчине с темными волосами, державшем табличку с её фамилией.

Подойдя к нему, она улыбнулась и показала свой паспорт:

– Здравствуйте, я Эмили Купер.

– Да, да. Здравствуйте, сеньорита Купер. – Забрав её багаж, он улыбнулся в ответ и повел ей к черному лимузину, припаркованному среди других машин на оживленной улице. – Это ваш первый визит на Плая-дель-Кармен? – он открыл для неё дверь.

Эмили скользнула внутрь, радуясь кондиционеру.

– Спасибо. Да, первый.

Закрыв за ней дверь, он положил чемодан в багажник, поправил зеркала и сел на водительское место. Повернув немного зеркало заднего вида, он посмотрел в него, когда сказал:

– Что ж, добро пожаловать. У нас красивый город. Меня зовут Хавьер. Я постараюсь показать вам самые красивые места по дороге в отель. Хорошо?

– О, вообще-то, я не планировала ехать в отель прямо сейчас. – Порывшись в сумочке, Эмили достала листочек с адресом Гэвина. Не желая терять ни минуты вдали от него, она наклонилась и показала его Хавьеру.

– Я бы хотела сначала отправиться туда, если можно, пожалуйста?

Кивнув Хавьер отъехал от обочины и улыбнулся, в зеркале светился теплый взгляд его карих глаз.

– Конечно, сеньорита Купер. Как пожелаете. Мы будем в этом месте очень скоро.

– Спасибо, Хавьер.

Эмили села обратно, пытаясь осознать каждую прожигающую сознание эмоцию. Ее накрывала с головой природная потребность в Гэвине, затмевая все, что она когда-либо чувствовала раньше. Тревога канатами сковала все тело. Она беспокойно ерзала на сиденье, наблюдая, как за окном проносятся автобусы, мопеды, Фифа, машины мексиканской полиции. Несмотря на то, что дорога в самое сердце Плая-дель-Кармен занимала всего двадцать минут, ожидание длилось целую вечность. Эмили нервничала все больше, и ей было сложно сконцентрироваться, когда лимузин свернул на узкую безлюдную улицу с несколькими особняками вдоль дороги.

Когда машина остановилась перед особняком Гэвина, Эмили сделала глубокий вдох и нервно сглотнула; интуиция без остановки говорила, что Гэвин не примет её обратно. Хавьер не успел даже выйти из лимузина, а Эмили сама уже открыла дверь. Она вышла из машины, оказавшись перед огромным зданием. Классическая терракотовая кровля на особняке белого цвета, из которого открывался вид на чистейшее Карибское море. Убрав с лица свои каштановые волосы, находившиеся в беспорядке из-за сильного ветра, Эмили поняла, что не только мозг отказывался работать, но и тело: игнорируя все её мольбы, оно не желало двигаться. Тело, дрожавшее от нервного напряжения, тянулось к Гэвину – эта глубокая, до боли знакомая тяга, которую она испытывала с момента их первой встречи. Прежде чем успела осознать это, она пошла к дому. Хавьер последовал за ней, но она, подняв руку, попросила подождать.

Стоя перед дверью из темно-красного дерева с маленьким окошком из тонкого стекла, Эмили сдержала накатившие на глаза слёзы, и трясущейся рукой нажала на звонок. Сердце ускорило ритм, и теперь его стук гулко отдавался в ушах, когда в дверном окошке появилась размытая фигура, открывая дверь. Тело сковал страх, тот, с которым она, делая все это, боролась ради себя и Гэвина. Эмили закрыла глаза и попыталась собрать крошечные кусочки надежды, что никакой катастрофы не случится, хотя разум говорил об обратном. Прежде чем дверь открылась, в сознании возник образ голубых глаз Гэвина, но на неё смотрели совсем не те глаза.

Худощавая женщина в униформе прислуги и с волосами цвета воронова крыла, уложенными в тугой пучок, улыбнулась Эмили.