Гейл Макхью - Пульс (ЛП)

Она не понимала всю значимость того разговора теплым июньским утром, в кухне дома, полного болезненных и сладких воспоминаний, каким он станет почти год спустя. Эмили ничего не могла с собой поделать, испугалась его влияния. Скоро у неё появится первый ребенок, и, хотя мама может и наблюдает, её не будет во плоти. Хранительница всех детских воспоминаний Эмили, хороших или плохих, никогда не увидит глаза малыша Эмили. Она никогда не искупает маленького с любовью, на которую способна только бабушка. Её не будет рядом, чтобы держать Эмили за руку и пройти вместе с ней шаги к становлению мамой. Когда слёзы потекли из глаз, Эмили провела руками по волосам. Она снова посмотрела в зеркало на женщину, которая скоро станет мамой.

Её дорога, хотя и полная моментов счастья, была также наполнена тоской, которую только мама смогла бы заполнить.

Тяжелые капли дождя со снегом стучали в окно спальни, как грохочущие пальцы, вырвав Эмили из глубокого сна. Она приоткрыла глаза только, чтобы увидеть Гэвина в спокойном сне почесывающего живот и облизывающего свои идеальной формы прекрасные губы. Эмили отчаянно пыталась восстановить пропавшее дыхание. Ноющее чувство росло между ног, тело реагировало на него единственным знакомым ему способом. Нуждалось в нём.

Она в нём нуждалась. Нуждалась в его прикосновениях, ощущении его вкуса, чувствовать его. В ней. Над ней. Под ней. Не смотря ни на что, она хотела его и не могла больше ждать. Воздух, слегка разбавленный ароматом его одеколона, впитался в каждую её клеточку. Её внутренности напряглись, реагируя на его мягкое дыхание, низкое, мурлыкающе сопение усиливало её желание. Она тщетно пыталась остановиться, но, когда он повернулся, одеяло соскользнуло с его тела, оголив его великолепное бедро. Она пропала. Внизу живота вспыхнул голод.

Она закусила губу, села и стянула с себя черную шелковую сорочку. Следом отправились черные кружевные трусики. Как мотылек, невероятно стремящийся к пламени, осторожными прикосновениями она убрала одеяло с его обнаженной кожи. Он едва пошевелился, глубокий стон заскрежетал в его груди, но он не проснулся. Эмили сглотнула, жажда каждого дюйма его крепкого тела, золотистого цвета кожи заполняла её отчаянием, близким к помешательству. Пульс, наряду с дыханием, участился, когда она скользнула вниз по кровати.

Встав на колени, она ловко раздвинула его ноги и набросилась на добычу. Обхватив пальчиками полутвердый член, она жадно вобрала его в рот. Слышала его стон, а напрягшееся мускулистое тело только подстегивало её желание. Работая усерднее, она пыталась удовлетворить свою жажду, облизывая с заметно набухшими венами каждый дюйм от основания до кончика. Боже, его изумительный вкус. Солоноватость его жидкого шелка в сочетании со вкусом его кожи заставляли благоговейно кружиться голову, рука двигалась вверх и вниз каждый раз, как она вбирала его в рот.

Тогда он проснулся.

Подтянулся к изголовью кровати, но это не остановило Эмили. Последовала следом, не позволяя ему уйти.

– Эмили, – рвано выдохнул он. – Какого дьявола ты вытворяешь?

Глазами, распахнутыми от страсти, она посмотрела вверх, облизывая и посасывая головку его теперь уже твердого члена.

– На что похоже то, что я сейчас делаю, мистер Блейк? – она снова опустилась, заглатывая его до задней стенки горла. Ещё один глубокий, восхитительный стон вырвался из его груди, когда он схватил её волосы, пальцы впивались в её голову. Это сносило ей крышу. Ошеломляло. Она глубже вобрала в рот его пульсирующую эрекцию, ногтями впиваясь в его бедра. Чувствовала, как напряглись его мышцы, тело стало жестким и напряженным, и она любила каждую эту секунду. О-о, да, она имела его сейчас. Он глубже толкнулся в её рот, сильнее сжимая её волосы, направляя её вверх и вниз, вниз и вверх, позволяя ей ввести его в ее рот целиком.

Каждая последняя мысль Гэвина разрушалась жадным ротиком Эмили:

– Блять, – простонал он. – А ты любишь мой вкус. Да?

Да. Она. Любила.

Его острый вкус, смешивающийся с примесью сладости, сводил её с ума.

– М-м-м, – простонала она, языком слизывая крупную каплю спермы. Провела рукой по его обнаженному животу, ногтями оставляя глубокие красные отметины, в то время как она продолжала языком кружить по его члену. Дурманящий хнык вырвался из её горла, когда он сжал её затвердевший сосок большим и указательным пальцами, и снова толкнулся в её ротик. Одной рукой по-прежнему зарываясь в её волосы, он начал вдалбливаться быстрее.

Дьявол. Гэвин готов был взорваться. Глотательное движение далось с трудом, когда Эмили всосала его сильнее. Он схватил её за плечи, подтягивая себе на грудь. В следующую секунду он опрокинул её на спину, придавив собой.

Затаив дыхание, Эмили заерзала бедрами, её животная потребность ощутить его внутри себя становилась максимально похожей на помешательство. Она схватила его за плечи, чувствуя, как ее киска пульсировала, пылая от возбуждения. Он навис над ней, опираясь на локти. Глубокие, рваные вдохи заполняли его грудь, когда он посмотрел на неё, как будто решая, что делать.

Черт. Нет.

– Ты трахнешь меня прямо сейчас, и я буду наслаждаться каждой секундой, Гэвин. Ты трахнешь меня, и не навредишь малышу. Но скажу вот что, если не трахнешь меня прямо сейчас, я сама наврежу тебе .

Черт её подери. Она только сделала его тверже. Женщина под ним только что успешно запудрила ему мозги всевозможными способами. Желание обладать ей не только текло по венам, как никогда прежде, она еще успешно заставила его переоценить простой акт выживания. Будучи ошеломленным её прямотой, Гэвин не смог удержаться от улыбки:

– Ты сильно этого хочешь, да?

– Да, – простонала она, дыхание давалось с трудом.

– Насколько сильно? – слегка коснулся скулой мягкой, гладкой выпуклости её груди. Господи, он скучал по этим ощущениям. Скучал по ощущениям её. Обвел языком набухший бутончик её соска. – Хочу, чтобы ты в подробностях описала насколько сильно ты этого действительно хочешь.

Эмили сделала неуверенный вдох:

– Недостаточно того, что ты больше не находишь меня привлекательной? Теперь ты хочешь, чтобы я описала, насколько сильно хочу тебя? – она отвела взгляд, голос дрожал. – Ты пытаешься помучить меня, Гэвин?

Глаза Гэвина распахнулись, сердце ломалось в груди. Конечно, он знал, что она стала более нервной в последние несколько недель, но он бы никогда не подумал, что это так глубоко ранит её. Понимал, что должен все исправить, исправить её.

– Посмотри на меня, малышка, – прошептал он. Эмили взглянула на него полными слёз глазами, и сердце Гэвина сжалось сильнее. Дотянувшись до её ноги, он медленно обвил ей свою талию, целуя при этом её скулы. Он слегка коснулся, и дрогнувший вдох Эмили расплавил его. – Я думал, это тело было красиво до того, как ты была беременна, – сказал он, слова ложились на её дрожавшие губы, – но сейчас оно превосходно. Образ… совершенства.