Тилли Коул - Детка, это не я

Резкий стук вырвал меня из моих непокорных мыслей. Сестра Ева вошла ко мне в комнату, держа в руках гирлянду из свежих белых цветов в морщинистых руках. Она увидела, что я сижу на полу, и остановилась около меня.

— Вставай, ты, нахальное дитя. Почему ты не в глубокой молитве? Ты хоть осознаешь значение этой ночи, твоего брака, значения этого для всех нас?

Я дернулась, когда она схватила меня за руку и поставила на ноги. Сестра Ева, одна из двенадцати Истинных и женщина, которую я одновременно опасалась и не любила больше всех, пришла ко мне, чтобы помочь собраться. Отвращение было взаимным. Зависть, сочившаяся из её крупного, старого тела была настолько ощутимой, что между нами уплотнился воздух.

Я была одной из четырёх Окаянных. Одна из четырёх женщин, которых классифицировали, как слишком соблазнительных для мужчин. Одной из тех, кто был отделён от общей коммуны, потому что по верованиям сам дьявол приложил руку к нашему созданию.

Четверо — это мои кровные сестры Белла и Мэдди, наша подруга Лила и я.

— Сестра Саломея! Тебе лучше взять себя в руки и начать собираться, — Сестра Ева подтянула меня к себе и прошептала мне в ухо: — По моему мнению, ты не заслуживаешь, стать женой пророка Давида, но Господь выбрал именно тебя седьмой женой, и я не могу сомневаться в этом Откровении.

Я опустила голову. Сестра Ева была выше меня, и я не хотела получить наказание за непослушание. Удары хлыстом, много-много ударов.

— Да, Сестра, я понимаю. Прямо сейчас начну собираться.

Она подошла к столу и положила на него цветочное украшение для головы, ароматное ванильное масло и белые нарядные сандалии. Она несколько секунд крепко держалась за край стола, потом повернулась ко мне лицом, сжала плотно губы, поглощённая сомнениями.

— Тебе надо особенно хорошо подготовиться к сегодняшнему бракосочетанию.

Я сглотнула, желчь появилась у меня в горле. Пророк Давид был болен. Из огромных, зияющих ран на коже его физиономии что-то сочилось, и мне объяснили, как позаботиться о нём, но от одной только мысли об этой обязанности меня мутило.

— Пророку Давиду именно из-за своей болезни, трудно… пробуждать в себе желание. Тебе нужно будет очень постараться, чтобы подготовить его к сегодняшней ночи. Ваш союз изменит судьбу каждого из нас и должен быть скреплён на небесах. Ты обязана забеременеть, чтобы завершить предсказание.

Мои ноги задрожали, стоило мне только подумать, что мне придётся делать. Пророку Давиду было около семидесяти лет, с лишним весом и очень специфическим запахом… плохим запахом. Когда мне было тринадцать, он объявил, что я стану его женой, как только мне будет двадцать три года от роду — Господь предрёк ему это, пока он сам находился в ссылке из Ордена. Моя судьба была предопределена с тех самых пор.

Сестра Ева взяла меня за подбородок.

— Ты поняла меня, Саломея?

Я склонилась перед ней.

— Да, Сестра.

Она кратко кивнула.

— Мне пора идти к алтарю. Я вернусь через час и сопровожу тебя на свадебную церемонию. Будь готова.

С этими словами она покинула мою комнату.

Снова опускаясь на пол, я опять уставилась на длинное белое подвенечное платье. Меня начинало трясти от мысли, что мне придётся вытерпеть. Я не имела ни малейшего понятия, почему именно мне досталась эта участь, но в то же время я бы не пожелала такого никому другому.

После того, как я намазала свою обнажённую кожу ванильным маслом, я надела подвенечное платье. Распуская свои длинные тёмные волосы, я надела на голову цветочное украшение и вышла за дверь, выискивая взглядом стражников. Коридор был пуст, так что я, не волнуясь, побежала к выходу во двор. Весь дом был пуст и тих, а мне нужен был глоток свежего воздуха.

— Саломея! — громкий зов послышался с западной стороны здания. Повернув свою голову, я заметила Далилу. Ухватившись за края своего платья, я побежала вперёд, вдоль высокой каменной стены, чтобы не попасться никому на глаза.

— Что ты здесь делаешь? Если тебя найдут, то накажут!

Обернувшись через плечо, я поняла, что не сразу заметила, что у Лилы воспалились глаза, и покраснела кожа.

— Мэй… — прошептала Лила, в этот раз мягче, её тон заставил мурашки пробежать по моей спине.

— Что? Что случилось?

Потянувшись ко мне, Лила ухватилась за мою руку и сжала её. Я уже точно знала, что что-то не так.

Белла.

— Что с ней случилось? — нервно спросила я.

— Она… она… Мэдди и я только что узнали, где её держали всё это время…

Встряхнув свою лучшую подругу, я подтолкнула ее:

— Где? Где они её держат?

Испустив плачевный вздох, Лила сказала:

— Она в темнице… но…

— Но что?

— Мэй, она очень плохо выглядела. Она увидела меня, но реакция была неправильной. Я боюсь… я боюсь, она исчезает для нас. Мне кажется, она там уже очень долго. Нам приказали отнести обед охранникам на их новое место… и мы… мы увидели её, Мэй. О Господи…

Она не смогла закончить предложение, закрыв бледной ладошкой свой рот.

Чувствуя, как моё сердце только что разорвалось надвое, я побежала.

— Мэй!

Я обернулась и увидела, что Лила не отстаёт от меня. Вытянув руку назад и схватив её, я спросила:

— Где она? Покажи мне!

Затянулось молчание прежде, чем она ответила:

— Я покажу тебе.

Мы пробежали по тропинке, усаженной деревьями, и через два сада. Мое сердце бешено стучало, пульс скакал, желудок скрутило, и пот осел на моём лбу.

Поворачивая в сторону алтаря, мы решили пройти через лес и не рисковать, пробираясь через место проведения церемонии и ожидавших там людей. Когда мы подошли к опушке леса, я заметила каменное здание с небольшими черными воротами. И сквозь железные прутья этих ворот было видно тело, маленькая тень молодой женщины, лежащей лицом вниз на твёрдом полу, без единой попытки двинутся.

Я болезненно вскрикнула, мои ноги сами поспешили туда.

Моя сестра.

Подходя к зданию с задней стороны, я была уже готова выскочить из-за деревьев, когда меня сбили с ног и потащили обратно под покров деревьев. Я начала дёргаться, чтобы освободиться, царапая кожу того человека, который тянул меня назад.

— Саломея, это Далила. Прекрати! — прошептала она мягко, но уверенно.

Я онемела, слезы начали течь по моим щёкам.

— Что они с ней сделали? Она не шевелится!

Далила закрыла свой рот рукой, её губы дрожали, она покачала головой.

— Я не знаю. Я не знаю, что они сделали.

Я осмотрела участок и не увидела стражей. Я побежала к решётке от ворот. Сжимая толстые стальные стрежни, я прошептала: