Виктория Борисова - Бегство Короля

Через три часа Максим поднялся со стула. Кажется, все, можно отправлять. Он гордился своей новенькой «тошибой» с кучей прибамбасов, которыми почти не пользовался, но вот Интернет — дело хорошее. Он теперь принципиально отправлял написанное только так.

Максим привычно щелкал мышкой. Почему-то в звуке модемного соединения (это когда сначала какое-то верещание, а потом — тум, тум, тум) ему вдруг послышались тяжелые бетховенские «удары судьбы». От хорошего настроения и следа не осталось. Даже пот прошиб.

Он торопливо набросал пару «сопроводительных» строчек, прикрепил к письму большущий текстовый файл (заархивировать бы его, конечно, ну да ладно) и ткнул в значок «Отправить сейчас». Ему хотелось поскорее покончить с этой работой, отделаться от нее. Пальцы противно дрожали, и ладонь стала потная и липкая. А главное — ему стало так страшно, как будто он не роман в издательство отправляет, а бомбу закладывает где-нибудь под Спасской башней Кремля.

На экране компьютера давным-давно высветилось сообщение «Ваше письмо для адресата «korobov@redan.ru» отправлено», а Максим все сидел, пытаясь унять дрожь в руках, и нервно курил сигарету за сигаретой. Сердце билось как овечий хвост, и даже солнце за окном как будто подернулось серой дымкой.

Нет, все, хватит! Он решительно выключил компьютер, встал, прошелся взад-вперед по комнате. Так и рехнуться недолго. Воображение — это, конечно, хорошо… Когда роман пишешь. А в обыденной жизни от него один вред. Надо отдохнуть, развеяться.

Максим посмотрел на часы. Так, уже без десяти четыре. Почти везде — короткий день, к тому же — лето, сезон отпусков, деловая активность замирает. «В пятницу вечером столица веселится…» А почему бы и нет, в конце концов? Он подвинул к себе телефон.

— Алло! Муравьеву позовите, пожалуйста. Верунь, давай я заеду за тобой сегодня? Сходим куда-нибудь, посидим… Да, закончил, повод есть. Хорошо, тогда через час. Ага, целую!

Максим заметно повеселел. Насвистывая сквозь зубы популярный мотивчик, он быстро побрился, переоделся, взъерошил пятерней волосы перед зеркалом… На секунду задержался возле верного ноутбука, потом махнул рукой. Ну не с собой же его таскать! Все равно сегодня вечером он домой не поедет, сюда вернется. Максим подхватил ключи от машины и быстро вышел.

Николай Алексеевич Коробов, редактор отдела фантастики в издательстве «Редан-Пресс», пребывал в настроении вполне благодушном и даже радостном. Просмотрев отчеты о продажах, он убедился, что дела обстоят неплохо, несмотря на летний застой. Последствия прошлогоднего дефолта постепенно сглаживаются, народ снова покупает книги, так что можно вздохнуть свободно.

Он повернулся к компьютеру. Вертящееся кресло жалобно скрипнуло под тяжестью его крупного, грузного тела. Ох-ох-ох, грехи наши тяжкие… Сначала еда кое-как, фаст-фуд, сосиски, любимое пиво, а теперь живот висит и пот льется ручьями по лицу и спине. Людям «корпулентного» сложения жару пережить непросто. И это в сорок восемь лет, когда до старости еще далеко! Давно пора бы заняться собой. Бегать начать по утрам, что ли… Николай Алексеевич подумал об этом в который раз, но как-то вяло, без особого энтузиазма.

Ага, посмотрим… Максим Сабуров прислал новый роман. Молодец парень. Не гений, конечно, звезд с неба не хватает, но и не подводит никогда. Крепкий литературный ремесленник. И то сказать — не всем же быть Достоевскими!

Воспитанный в старомосковской интеллигентной семье, Николай Алексеевич слегка презирал массовую литературу. В кругу друзей за разговорами под рюмку водки он нередко вздыхал: куда, мол, катится этот мир? Где разумное, доброе, вечное? Книг издается море, но большая часть — боевики, порнография и слезливые дамские романы. В общем, макулатура на потребу публике, потакание низменным вкусам.

С другой стороны, он втайне подозревал, что если бы того же Достоевского не проходили в школе, то читали бы его только историки и профессора филологии. А кого через сто лет назовут гением и гордостью нации — еще большой вопрос. Поэтому Николай Алексеевич со всеми авторами держался очень уважительно. На всякий случай.

Творения Максима он и вовсе читал с немалым интересом и удовольствием. Выдумка, конечно, одно слово — фэнтези, но ведь забирает! Впереди выходные, можно закрыться дома, врубить кондиционер и залечь на диван с рукописью. А если рядом еще поставить бутылочку любимого чешского пива «Пльзенер», холодненького, то вообще хорошо.

К тому же — готовая отговорка от притязаний супруги Раи на его законные дни отдыха. Николай Алексеевич зримо представил себе ее поджатые тонкие губы, когда она будет говорить как бы невзначай, что надо бы, наконец, поехать на дачу, там дел невпроворот, крыльцо покосилось, забор вот-вот завалится и участок весь зарос сорняками… И как он ответит ей со спокойным достоинством и некоторой долей лицемерного сожаления: «Боюсь, ничего не получится. Мне работать надо. Видишь, сколько навалили? Просто не знаю, как управлюсь! Езжай без меня, мамочка».

И кто сказал, в конце концов, что работа обязательно должна быть неприятной?

Николай Алексеевич светло улыбнулся своим мыслям. Принтер монотонно жужжал, выплевывая страницу за страницей распечатанного текста, жара стояла такая, что и кондиционер не справлялся, но настроение это ему не испортило. Рабочий день подходил к концу, но домой он не торопился — терпеливо ждал, пока медлительный агрегат справится, наконец, с поставленной задачей. Кажется, даже ему лень… Ну вот, наконец, и последняя страница. Николай Алексеевич аккуратно собрал листки в папочку и сунул в свой необъятный, изрядно потертый портфель, с которым он никогда не расставался.

Через час он вышел из метро «Бабушкинская». Покосился в сторону автобусной остановки… Нет, народу полно, а катиться в раскаленной железной коробке, набитой потными, усталыми за день людьми, — уж увольте. Лучше пешочком пройтись. Сначала, вдоль шоссе будет шумно и пыльно, зато потом — благодать.

Николай Алексеевич медленно шел, чувствуя разогретый за день асфальт сквозь подошвы ботинок. Тяжелый портфель оттягивает руку, ну да ничего — ерунда осталась. Только перейти по мосту через мутноватую речку Яузу, потом пройти наискосок через парк по вытоптанной тропинке, потом еще два квартала — и дома.

По сторонам он не смотрел… А зря.

Свернув с оживленной улицы, он услышал быстрые, легкие шаги за спиной, но не придал этому особого значения. Он так ничего и не успел понять, когда сзади обрушился тяжелый удар. Мир раскололся на части, потом стало очень больно… Дальше уже ничего не было, только темнота.

Максим с Верочкой вернулись домой далеко за полночь. Вечер в клубе «Старый Джон» удался на славу. Максим выпил пару рюмок «золотой» текилы и пребывал в состоянии легкого, благодушного опьянения, когда мир кажется прекрасным и хочется любить и радовать всех людей без исключения. Верочка, раскрасневшаяся после зажигательных латиноамериканских танцев, выглядела чуть утомленной, и все-таки свежей и прекрасной. По дороге домой Максим все поглядывал в ее сторону, прикидывая, что продолжение вечера может быть еще более интересным…