Пэтти Блаунт - Некоторые парни… (ЛП)

Как только задаю этот вопрос, ответ сам приходит ко мне. Трофей. Ему нужен был проклятый трофей.

– Нет. Нет, это не может быть правдой, чувак. Скажи ему! Скажи, что это неправда, – требует Кайл.

– Йен врет! – кричит Джереми. – Он просто хочет сам ее поиметь.

Кайл пристально смотрит на меня.

– Рассел, что за чертовщину ты несешь?

– Кайл, я бы не стал лгать об этом. Зак стал бы. Он соврал.

Зак бросается на меня с воплем, пихает спиной в шкафчик; прежде чем я успеваю поднять руки, чтобы защититься, он наносит удар, который отправляет меня в нокаут. Я сползаю на пол и сворачиваюсь в комок, пока его кулаки молотят по моему лицу, бутса пинает в бок. От криков звенит в ушах. Я не могу сделать вдох, в голове гудит, и я понимаю, что получил свое последнее сотрясение мозга. Сплевываю кровь, моргаю, но лучше не становится. Я отключаюсь. Смотрю Заку в лицо, только знакомого мне Зака больше нет. Есть " игровое лицо " Грэйс, " охотничье лицо " Сары. Когда он заносит руку, чтобы нанести удар, который, я уверен, меня убьет, продолжаю смотреть на него, потому что хочу, чтобы Зак знал – я вижу, какой он на самом деле.

Именно в этот момент огромная лапища смыкается вокруг запястья Зака и оттягивает его назад. Глядя на меня, тренер Брилл орет команде:

– Звоните в 911! – распоряжается он в сторону размытого пятна справа от него. – Что ты наделал, Зак? Что, черт побери, ты наделал? – Брилл трясет его словно тряпичную куклу.

Было непросто. Но я это сделал. Закрываю глаза и позволяю серой пелене сомкнуться надо мной.

***

– Ты бы мог остаться дома еще на день, – напоминает мама в двенадцатый раз с тех пор, как меня выписали из больницы.

– Мам, все нормально. Правда. Просто помоги мне надеть поддерживающую шину. – Мне хорошенько досталось. К счастью, ребра оказались лишь ушиблены, а не сломаны. Иммобилизация руки действительно помогает уменьшить боль.

Она хмуро смотрит на уродливое фиолетовое пятно на моей груди и морщится как раз в тот момент, когда кто-то стучит в дверь спальни.

– Что?

Дверь открывается. С обратной стороны стоит Грэйс; взгляд ее ясных глаз, будто лазерный прицел, устремляется на мою мужественную накачанную грудь, а не на синяк.

Точно не на синяк.

– Эмм, твой папа сказал, мне можно подняться, но я... – Она указывает рукой на лестницу.

– Нет, все нормально. Проходи. Мам, ты не оставишь нас на несколько минут, пожалуйста?

Убрав волосы с моих глаз, мама многозначительно смотрит на меня, отчего мое лицо вспыхивает. Но она уходит, закрыв за собой дверь.

– Йен, ты уверен, что готов к этому? – Грэйс садится на мою кровать; ее колени нервно дергаются – единственный внешний признак того, что она до ужаса боится. Не знаю, почему. Ей приходилось справляться с гораздо более плохими ситуациями.

Я медленно сажусь рядом с ней, стараясь не поморщиться, и кладу руку Грэйс на колено.

– Ну, я думал о Европе. О программе обучения за границей, но... – Я улыбаюсь.

Закатив глаза, она хватает мою рубашку и помогает мне одеться.

– Я имела в виду не школу. Я про нас.

Нас . Вот, почему она боится.

– Никогда не был увереннее. – Грэйс обращает свои ясные глаза на меня, и я вижу – мои слова что-то значат для нее. Они и для меня что-то значат. Она кивает с улыбкой. Сжимаю ее колено, наклоняюсь к ней и целую до тех пор, пока боль не утихает.

Отстранившись, Грэйс вешает шину мне через плечо и укладывает в нее мою левую руку. Я стараюсь не дышать. Потом стараюсь не пискнуть по-девчачьи, когда она туже затягивает ремни.

– Порядок?

– Ага, – пищу я.

Проклятье.

Грэйс окидывает взглядом мою комнату, и меня осеняет. Она тут в первый раз.

– Ты сам все это построил? – спрашивает Грэйс, указывая большим пальцем на полки над моим столом, где стоят Энтерпрайз (авианосец, а не звездолет), Фальконы, истребитель и корабль из Звездных войн, плюс разнообразные машинки, которые я считаю крутыми.

– Ага. Я говорил тебе, что мне нравится строить.

Она кивает, глядя в пол. Грэйс сегодня не надела свой супергеройский костюм, и я по нему немного скучаю.

– Йен...

– Грэйс...

Мы оба начинаем говорить одновременно, после чего смеемся. Неловко.

– Ты первая, – предлагаю я.

Снова кивнув, она прикусывает губу и пробует снова:

– Спасибо. – Грэйс пожимает плечами, хохотнув. – Я знаю, этого недостаточно. За то, что пошел против своих друзей, за то, что нашел видео, за то, что обратился в полицию, даже за слова о том, что поверил мне. А потом тебя избили из-за меня. – Запустив пальцы мне в волосы, она осторожно поглаживает мою голову. – Ты получил новое сотрясение. Я знаю, что это значит для тебя, и мне очень-очень жаль.

Я закрываю глаза на мгновение, наслаждаясь ощущениями от ее пальцев на коже моей головы. Когда я ей объясню, она, наверно, уйдет. Но так будет правильнее.

– Грэйс, я признателен за такие мысли, но не благодари меня. Правда в том, что я сделал это не для тебя. Или... не только для тебя.

Ее рука замирает, касаясь моей головы.

– Я не мог с этим жить, Грэйс. Даже если бы не нашел видео, я бы не смог жить, видя, как Зак с тобой обращается. – Обхватываю ее талию свободной рукой. – Я этого не видел. Не видел, пока ты не заставила меня увидеть. Боже! Я ненавидел тебя за то, что ты заставила меня увидеть. – Грэйс отстраняется, но я продолжаю. Мне нужно это сказать. Мне нужно, чтобы она поняла. – То, как Зак обращается с женщинами – нашей официанткой в "Пицца Хат", моей сестрой, даже его мамой... они нужны ему только для удобства, и, спустя какое-то время, я начал ненавидеть его за это. Грэйс, я начал ненавидеть себя. Я не хочу быть таким парнем. Так что, полагаю, именно поэтому я рассказал обо всем.

У нее отвисает челюсть, к глазам подступают слезы.

– Ай, черт, не делай этого.

Засмеявшись, Грэйс трет глаза.

– Сделаю, если захочу. Я даже черную подводку перестала носить на всякий случай.

Киваю. Я заметил.

– Мне нравится, как ты выглядишь без макияжа. – Быстро поднимаю руку, когда она открывает рот, намереваясь возразить. – Знаешь, пока я ждал тренера Брилла в раздевалке, мне хотелось стать твоим героем. Спасти тебя. – Улыбаясь, вспоминаю, как Грэйс поборола Миранду и даже дурацкий осколок стекла. – Проклятье, тебе не нужен герой. Ты просто спасаешь сама себя. Знаешь, что тебе нужно, Грэйс?

Разведя руки, она качает головой.

– Тебе нужен парень, который понимает тебя.

Грэйс сглатывает, облизывает губы, отчего у меня в мозгу едва короткое замыкание не происходит.

– И этот парень – ты?

– Боже, надеюсь.

Она улыбается и, прильнув ко мне, касается моих губ своими. На минуту вся боль утихает.

– Твой папа злится на меня из-за случившегося? Ни команды, ни стипендии.