Тумановская Любовь - Allegro в четыре руки. Книга первая

Меня разбудили голоса молящихся, доносящиеся из мечети неподалёку от моего отеля. Я лежала с открытыми глазами и вслушивалась в их молитвы, ощущая какую-то чудесную благодать.

Позавтракав в ресторане гостиницы, я вышла на улицу и побрела пешком в сторону старого города. Как же было хорошо и приятно просто прогуливаться по этим древни и улицам! Я вдруг почувствовала, что мне здесь дышится, как нигде, легко, словно я всегда была частью этого города и поняла, что, как бы там ни было, я сюда непременно ещё вернусь.

Аромат специй с арабского рынка, узкие улочки с магазинчиками, петляющие между святынями мировых религий, шероховатые священные камни величественной Стены Плача, многочисленные автобусы с паломниками, разговаривающими на разных языках... Смесь эпох, языков, запахов и звуков... – всё это никого не может оставить равнодушным.

За семь дней, которые я провела в Иерусалиме, я посетила множество святынь, а во время прохождения по Крестному пути настолько близко приняла всё к сердцу, что плакала, как помешанная, не в состоянии совладать с собой. Говорят, каждый по-своему реагирует: кто-то плачет, кто-то рыдает, кто-то просто молчит… Вместе с тем, пройдя по пути, по которому шёл Иисус, неся на спине свой тяжёлый крест, и побывав в Храме Гроба Господнего, я почувствовала невероятное облегчение на душе, словно совершила один из самых важных поступков в своей жизни. Никогда не забуду этого ощущения.

Пока я гостила в этом необыкновенном городе, на душе у меня было спокойно. Однако я боялась, что, как только покину его, всё снова вернётся на круги своя. Тем не менее, пришло время уезжать.

Я стояла в церкви Святой Анны, сложив руки в молитве, и с отчаянием обращалась к Пречистой Деве Марии и матери её, Святой Анне, моля освободить меня от оков этой безумной любви, приносящей мне одни только страдания и наполнившей все мои дни и ночи невыносимыми мучениями. Сердце моё сжималось от неистовой тоски, а по щекам катились горькие слёзы.

Когда я вышла из церкви, мне в голову вдруг пришло совершенно неожиданное решение: я поняла, что мне нужно срочно лететь в Майами! Вернувшись в гостиницу, я сразу же позвонила Кате.

– Здравствуй, милая! Как ты? – обрадовалась она моему звонку.

– Привет! Я в Иерусалиме, – ответила я.

– Ты серьёзно? Там столько всего интересного! Никогда там не была! Завидую тебе…

– Тебе обязательно нужно тоже сюда съездить при возможности! Это действительно благословенное место! Здешняя волшебная атмосфера способна творить чудеса, – с восторгом говорила я.

– Если ты так говоришь, обязательно съезжу! – загорелась желанием моя собеседница.

– Катя, я скоро буду в Майами, – взволновано произнесла я. – Я прилетела сюда в надежде излечиться от этой, как мне казалось, разрушающей меня любви. Но именно здесь, на Святой земле, я вдруг поняла, что эта любовь – самое ценное, что у меня есть… Я не могу позволить себе потерять её, если хочу стать по-настоящему счастливой и прожить жизнь, не оглядываясь назад с сожалением!

– Ты уверена, что действительно этого хочешь? – взволнованная услышанным, спросила она. – Ты не забыла, на какие жертвы Дёмин вынуждает тебя пойти?

– Нет, не забыла: я готова, – без доли сомнения ответила я. – Только скажу я ему об этом не сразу, а после того как вычитаю как следует, за то, что он так долго и бессердечно меня мучил и, что ещё ужаснее, не приехал на мой концерт! В общем, моё появление должно быть пафосным! Ты поможешь мне в этом?

– Конечно! Прилетай скорее! Жду тебя с нетерпением!

Через несколько дней я, как и обещала, ступила на американскую землю. Катя встретила меня в аэропорту и отвезла к себе домой. Весь день и вечер мы провели в её квартире, обдумывая наши последующие шаги. Алексей находился в Майами. Он, как всегда, был весь в работе. Однако на ближайших выходных он должен был пойти на вечеринку в честь дня рождения их с Катей общего друга. Это был отличный повод начать действовать. Оставшиеся два дня я провела у Кати, не выходя из дому.

Когда наступила суббота, Катя перезвонила Дёмину, желая убедиться, что он пойдёт на празднование. Получив положительный ответ, мы дождались вечера и подъехали на арендованной машине к его особняку. Увидев, что он выехал из ворот, Катя завела меня во двор, своими ключами открыла дверь, отключила сигнализацию и впустила меня внутрь. После этого она пожелала мне удачи, поцеловала в щёчку и уехала.

И вот я снова очутилась в его огромном дворце с мраморной лестницей и великолепным камином. Однако мне не хотелось расхаживать по дому без спроса. А, может, я просто боялась обнаружить что-нибудь подозрительное, свидетельствующее о том, что здесь бывает женщина… Я устроилась в гостиной на диване и стала листать журналы. К сожалению, все они были о бизнесе, финансах, ультрамодных строительных проектах и так далее...

Мне стало скучно, и я не заметила, как задремала. Когда я очнулась, оставалось четверть часа до полуночи, а Дёмина всё ещё не было. Катя, обещавшая меня предупредить, когда он уйдёт с вечеринки, тоже не звонила. Мне было неудобно так поздно её беспокоить, и следующий час я провела в переживаниях из- за столь долгого отсутствия Алексея.

В какой-то момент я стала нервно расхаживать по гостиной, наматывая круги по её периметру, и забрела в столовую зону. Здесь располагался всё тот же огромный стол на двенадцать персон, однако, сервированный с расчётом на двоих. Рядом с приборами стояла бутылка красного вина и красовалась ваза с цветами. Мне это всё очень не понравилось, и я расстроилась ещё больше.

Именно в это мгновенье я услышала звук открывающейся входной двери. Алексей вошёл в холл и сразу посмотрел на прибор, отвечающий за сигнализацию. Видимо, решив, что позабыл сигнализацию включить, он, ничего не заподозрив, направился в гостиную.

Меня он видеть не мог, ведь столовая зона находилась в глубине гостиной, в отдельной её части. Но я его видела очень хорошо. Он положил пиджак на спинку мягкого уголка, снял галстук и стал небрежно расстегивать верхние пуговицы на рубашке. Внезапно движения Дёмина замедлились. Я проследила за его взглядом и поняла, что в поле его зрения попал мой телефон на журнальном столике.

"О, Боже!" – сердце моё замерло.

Алексей взял телефон, разблокировал его и, глядя на экран, едва заметно улыбнулся. У меня на заставке было наше с ним фото с "Седьмого неба".

"Вот, блин! – зажмурилась я, чувствуя себя очень неловко. – Рассекретил меня! Да ещё и фото это увидел!"

Он же положил телефон обратно на столик и, медленно расстегивая запонки на рукавах, прошёл в сторону камина. С этого места столовая зона была ему прекрасно видна. Я почти не дышала, чувствуя, как нарастает давление в каждой моей клеточке. В следующее мгновенье Дёмин, не поднимая глаз, стал двигаться в сторону столовой и, достигнув её, остановился перед столом. Только теперь он поднял глаза и одарил меня своим обольстительным, жгучим взглядом, но не проронил ни слова.