Любовь Тумановская - Allegro в четыре руки. Книга вторая

Анна Павловна медленно потянулась к подносу, поднесла чашку к губам и пригубила. Однако она всё же, не решилась перевести взгляд на меня. Но, похоже, она поняла, что не одинока, и хотя бы один человек на целом белом свете понимает её чувства. Я же, в свою очередь, продолжила свой рассказ.

— Тем не менее, однажды туман рассеялся, мой вымышленный мир рухнул — как обычно и случается с иллюзиями, и мне пришлось вернуться в реальность. Знаете, что я тогда чувствовала? Мне было невыносимо больно, обидно и грустно. Казалось, что моя жизнь кончена и впереди ничего меня не ждёт. Но с течением времени я поняла, что это далеко не так, и смогла найти в себе силы принять реальность такой, как она есть — небезупречной, несправедливой и зачастую очень жестокой.… Теперь я горжусь тем, что сумела справиться с этим испытанием! Мне даже страшно представить, что было бы с моими родными и близкими, если бы я сломалась…

Закончив повествование своей истории, я ещё какое-то время молча стояла за спиной Анны Павловны, слушая парящее в воздухе эхо от моей, как мне казалось, весьма неожиданной для неё речи, после чего неспешно присела на диван.

— Давайте-ка я вам лучше почитаю стихи! — предложила я и начала читать Пушкина. Читала довольно долго. Даже не знаю, сколько времени прошло. Время растворяется,

когда читаешь стихи, тем более такие прекрасные, как эти. Потом я встала, поставила книгу на место и, забрав поднос, отправилась на кухню.

Проходя мимо соседней комнаты, я заметила, что дверь слегка приоткрыта. Я подошла, чтобы закрыть её, и невольно заглянула внутрь. Первое, что бросилось мне в глаза, — стеллаж с игрушками. Я присмотрелась внимательнее и увидела, что это не совсем игрушки, а фарфоровые куклы. От прилива крови в голову я чуть было не уронила поднос. Сколько их там было, я не рассмотрела. Следующее, что я сделала — это быстро

закрыла дверь и побежала на кухню. Пока я поспешно прибиралась на кухне и раскладывала всё на свои места, какие только мысли не приходили мне в голову!

«Да что же это такое? То чай, то куклы!.. — недовольно фыркнул мой внутренний голос. — Мистика какая-то!»

Мне опять стало страшно! Гадкое состояние тревожности снова вернулось ко мне. Закончив все свои дела на кухне, я вернулась в гостиную. Кресло-качалка было уже

пустым. Оно ещё слегка качалось, нагнетая своим жутковатым скрипом и без того, накалённую обстановку. Мне стало ещё больше не по себе. Вязаный платок хозяйки висел на спинке кресла, от него исходил ненавязчивый, почти неуловимый аромат духов Анны Павловны. Видимо, она вышла отсюда совсем недавно. Я подошла на цыпочках к двери спальни, чтобы убедиться, что женщина там. Увидев её лежащей в постели, я успокоилась и вернулась обратно в гостиную. Затем я достала бельё из ящика комода, на который мне указала Лидия Степановна, постелила себе на диване и легла спать.

Однако уснуть мне удалось не скоро. Я ещё около часа терзала себя вопросами без ответа и самыми невероятными предположениями о том, что происходит со мной в этом доме.

Наутро мир показался мне намного светлее, чем накануне вечером. Я попыталась взглянуть на вчерашнюю ситуацию под иным углом, и мои тревоги почти полностью испарились.

Следующие два дня обошлись без неприятных сюрпризов. Я решила не оставлять Анну Павловну одну даже днём и была с нею до самого приезда Лидии Степановны. Всё это время, помимо чтения двух учебников, которые я взяла с собой, я разговаривала с Анной Павловной, кормила её из ложки супом, который сама приготовила, и продолжала читать ей стихи.

В воскресенье, ближе к обеду, с дачи вернулась Лидия Степановна. Она призналась, что немного переживала за нас. Однако, увидев, что у нас всё в порядке, очень обрадовалась:

— Я так тебе благодарна, Викуля! Спасибо, что ты мне не отказала и побыла эти два дня с моей подругой! Она, кстати, хорошо себя вела? — бросив заботливый взгляд в сторону хозяйки, тепло улыбнулась Лидия Степановна. Анна Павловна, как всегда, сидела безмолвно в своём любимом кресле, повёрнутая лицом к окну.

— Всё было просто замечательно! Зря вы волновались! — заверила я Лидию Степановну. — Анна Павловна безропотно выслушивала мою болтовню, ни разу не осмелившись меня перебить или раскритиковать какие-либо мои высказывания. Вот бы все были такими внимательными слушателями! Ленка меня на каждом втором слове перебивает!

Мы добродушно переглянулись.

— Викуля, я тебе гостинцев привезла с дачи. Они в сумке. Ты можешь спокойно идти домой. Тебе ведь завтра на работу. Теперь моя очередь присматривать за Аннушкой.

— Ну что вы? Не нужно никаких гостинцев! — покраснела я.

— Нужно-нужно! — возразила Лидия Степановна. — Не стесняйся! Заберёшь с собой. Это всё — домашнее! Такого в магазинах не найдёшь!

— Спасибо вам! — поблагодарила я и подошла к Анне Павловне, чтобы попрощаться.

— Мне было очень приятно с вами познакомиться, Анна Павловна! Желаю вам доброго здравия и душевного спокойствия! Берегите себя! — произнесла я, глядя хозяйке в лицо, после чего развернулась и направилась к двери.

В этот момент произошло то, чего ни я, ни Лидия Степановна никак не ожидали:

— А ты ещё придёшь, деточка? — внезапно спросила Анна Павловна тихим, бархатистым голосом.

Мы обе раскрыли рты от изумления и бросились к ней:

— О Боже! Аннушка! — воскликнула Лидия Степановна, не помня себя от радости. — Ты заговорила! Слава тебе, Господи!

Женщина опустилась на корточки у кресла Анны Павловны и взяла её за руки. Я присела рядом.

— Чем ты её излечила, Виктория? — с восторгом посмотрела на меня Лидия Степановна.

— Похоже, поэзией… — растерянно произнесла я и улыбнулась.

Пообещав Анне Павловне, что обязательно буду к ней наведываться, я попрощалась с обеими женщинами и ушла. С непередаваемым ощущением благодати на душе — от того, что всё так хорошо закончилось, — отправилась домой.

Лена, как ни странно, была дома, и я принялась восторженно рассказывать ей о чуде, которое произошло с Анной Павловной. Затем поведала о том, что эта женщина, по моему мнению, является представительницей той настоящей интеллигенции, которой уже почти не осталось среди нас. Вместе с тем, упомянула и о пианино, чае и куклах, которые привели меня в замешательство.

— Ты опять за своё! — вдруг разозлилась Лена. — С чего ты взяла, что это был тот самый чай, если на самом деле ты никогда его не пила?! И что ты прицепилась к этим куклам? У многих людей есть в доме фарфоровые куклы! Кстати, у меня тоже!

Она встала, подставила к шкафу стул и влезла на него. Достала коробку, лежавшую на шкафу, и снова подошла ко мне:

— Вот, смотри! — буркнула она, открывая коробку. Там лежала довольно большая кукла с головкой и ручками из фарфора, в синем платье. — Мне подарили её друзья на какой-то праздник. Она стояла в серванте. Однако перед твоим приездом я спрятала её в коробку, чтобы лишний раз не травмировать твою психику…